Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора

— У меня тут…

— Ариша, как ты вовремя. Хотел уже звонить. Дорогая, случился форс-мажор и я вынужден срочно уехать до самой презентации в библиотеке, мне ужасно неудобно. Я оставлю для тебя у консьержа ключи.

Ох, как я радостно выдохнула.

— О, не волнуйся. Я переночую в гостинице. Поезжай по своим делам. Встретимся тогда уже в библиотеке.

В трубке послышался смешок:

— Арин, ты идеальная, знаешь? Постараюсь быстрее вернуться, может, хоть кофе выпьем перед встречей. Наберу тебя, как приеду.

— Хорошей дороги. До завтра.

Давно я так широко не улыбалась, да.

Вот, даже Вселенная против нашего интима.

Ну, или он одумался, что было бы здорово. Мы отлично сотрудничаем, не хотелось бы все портить.

Потому что я испорчу. Если он только о чем-то сверх книг заикнется. Испорчу, ведь я уже жила «правильно и как положено» с нелюбимым. Достаточно. На хрен все эти социальные нормы.

Пора честно признать: я люблю и хочу одного совершенно определенного мужчину. А раз его получить не могу, то и пусть. Буду само-мамой. Но никакого суррогата мне не надо.

И дышать сразу легче стало.

И тошнит меньше.

И жизнь хороша.

Привела себя в порядок, попила воды, написала детям.

Стала собираться и как раз влезала в официальное платье, когда зазвонил телефон:

— Арина, восхитительная ты фея, въезжаю в город. Где тебя подхватить?

О, успел-таки. Ну, тогда позавтракаю с ним апельсиновым фрешем.

Согласовав встречу, хотела за оставшееся время убрать вещи, разбросанные со вчерашнего вечера, как попало по всему номеру, но стало так лень.

И просидела до самой встречи на балконе с бутылкой воды, вспоминая, что обычно в столице сиживала так с красным. Но не сегодня, да и не в ближайший год.

Ох, Арина Егоровна, на старость лет сообразили себе сюрприз.

Сидела мечтательно улыбаясь, наплевав, что по номеру разбросаны и красное короткое платье-корсет с открытыми плечами, и кружева для него, и даже черно-красные лаковые лодочки на мегашпильке. Кстати, черное газовое платье в пол, которое надевалось поверх этого красного безобразия, тоже где-то там должно быть, брала же вроде? Да и фиг с ним со всем.

Пусть. Теперь мне этот стандартный набор на выход ни к чему. Скоро моей обычной одеждой станут футболки, лосины и джинсы. Да и к лучшему.

Если Алексей и удивился моему выбору напитка, то никак это не прокомментировал и все время, что мы пили кто что в кафе рядом с библиотекой, рассказывал, как его утомил сын своими капризами и бывшая жена, которая ребенку потакает.

А я слушала и видела Романа Николаевича и его отношение к собственным детям после развода. И тошнило меня все сильнее.

Поэтому осознав, что «перед смертью не надышишься» вежливо, но решительно обозначила свой взгляд:

— В целом, я очень довольна тем, как проходит наше сотрудничество. И ничего менять в нем не хотела бы. Да. Еще писать для подростков, в принципе, готова. Нет, не в прежнем темпе, но все же историй десять смогу создать, наверно.

Алексей, как почувствовал второй смысл:

— Арин, я поспешил, пережал, напугал тебя?

Криво усмехнулась. Значит, все же чего-то планировал, интриган.

— На все предположения — ответ «нет». Просто сердце мое занято, а я уже в таком возрасте, когда могу себе позволить его слушать. Прости. Публиковаться у тебя я готова, но ничего сверх приятельски-деловых отношений предложить не смогу.

— Вот оно как. Неожиданно, — хмыкнул, уткнув нос в чашку с американо.

Извиняясь, подняла бокал с соком.

Алексей отсалютовал мне кофе:

— Если вдруг передумаешь — я рядом. Ты такая женщина, что можно и подождать.

Засмеялась, потому что он совершенно не знал, какая я женщина. И не узнает. Как и про мой маленький секрет. Зачем?

Встреча с читателями началась удивительно и неожиданно: народу оказалось внезапно много.

— Ах, Арина Егоровна, это невероятно! Детей человек пятьдесят, да некоторые еще и с родителями, — приветствовала меня хранитель зала подростковой литературы. — С тех пор как у нас появились Ваши книги, ребята приходят каждый день. Много. Не помню за последние лет тридцать такой посещаемости.

— Я счастлива, что смогла рассказать об интересном и любопытном для молодежи, — улыбнулась, радуясь, потому как зал оказался огромным, с работающими кондиционерами и удобной мебелью.

Спина, вспоминая балетное прошлое, начинала ныть и опять хотелось спать.

— Да Вас вообще все с удовольствием читают. Кто постарше — хихикают, молодость вспоминают, дети — удивляются и что-то полезное узнают, а уж старикам остается только ностальгировать. Как с книгой про мальчика, что рос под столом в бильярдной.

Хмыкнула.

Это была история моего отца, так что я с помощью этой книги, можно сказать, лечилась. Справлялась с болью, горечью, беспомощностью и невозможностью поворотить время вспять.

Вот, пригодилось.

Дальше Алексей взял приветственное слово, поблагодарил за внимание, представил меня.

Отвечала на вопросы, говорила немного о себе и своих детях, о планах в обязательном порядке. Идеи и предложения предложила присылать на почту или в официальную группу.

Молодежь в большинстве своем была адекватная, любознательная, хоть и не сильно цензурная. Но они старались.

Это было мило.

А потом мы перешли к раздаче автографов.

Алексей приобнял меня, устраивая за большим столом в центре зала:

— Я отойду ненадолго, не волнуйся. Потом поедем в один ресторанчик неподалеку. Может, хоть сегодня поужинать спокойно получится.

Выпила воды с лимоном и кивнула.

Все потом, пока у меня внезапно читающая молодежь. Некоторые даже с цветами прибыли.

Неожиданно.

Да, наши подростки такие: полные сюрпризов и на самом деле лучше, чем мы о них думаем.

Вспомнила Костю, улыбнулась.

Кроме открыток, посвященных серии, закладок, календариков и блокнотов народ запасся книгами. И все это добро я с удовольствием подписывала, понимая, что серия «Под крылом дракона. (Не)мамины советы» удалась.

Получилось ярко, со смыслом и легко для освоения.

В целом — отлично.

Именно поэтому я охре… обалдела, когда увидела на столе перед собой не детский ужастик, а открытку с изображением романа «Измена. Кто я без тебя?».

Вздрогнула и подняла глаза.

У стола опираясь на него всем телом, стоял Глеб.

Бледный, осунувшийся, с синяками под глазами и едва начавшими отрастать волосами.

Не может быть.

Сердце сдавило так, что думала — остановится.

С трудом вздохнула.

А он наклонился ко мне и негромко сказал:

— Ответ в конце верный. «Никто и ничто». Ты знаешь.

Пульс бухал в ушах, в глазах темнело, дышать было почти невозможно. Я с трудом вспомнила, что этой фразой роман завершился.

Показалось, что я проваливаюсь в темноту, но меня очень удачно взбодрили, фыркнув в лицо водой.

— Дыши, любимая. Все понимаю, не заслужил, не защитил, допустил. Недостоин. Принимаю твой выбор, даже если он такой, — кивает мне за спину.

Оборачиваюсь.

Взъерошенный и какой-то потрепанный Алексей криво ухмыляется:

— Такой вот сюрприз.

Но Глебу плевать, он смотрит мне в глаза и продолжает:

— Но даже если так, я буду рядом. Всегда. Моя медовая девочка из снов будет счастлива. Пусть и не со мной, но будет обязательно.

Глава 78

«Хочется долго с тобой говорить…»

'Не смотри на часы, наше время еще не вышло.

А в саду расцветают вишни, утром влажные от росы.

Отпусти все слова, без обиды и сожалений,

Гладью вышитые олени, нарисованная Москва…'

Павел Жагун «Не смотри на часы»

Так, Арина, соберись, не пришла еще пора явить миру свой характер и претензии.

— Вот кресло, вода. Так как ты мне два месяца уже должен разговор, то тебе придётся подождать. Если, конечно, у тебя есть на это время, и молодая жена не караулит под дверью. Здесь детская аудитория и не место для скандала.