Савански Анна - Английский сад. 2. Тернистая дорога
- Джулия, - Джордж подскочил к ней, опускаясь перед ней на колени, - Джулия, ты, что с ума сошла! Даже не думай об этом, никакого аборта!
- Джордж, сейчас это выход для нас, - она оттолкнула от себя его руки.
- Ты с ума сошла, это наш ребенок, моя дочь или сын, наша кровь. И это будущий Хомс, - Джордж метнулся к окну, - даже не думай об этом, если ты сделаешь это, то я разведусь с тобой. Мне будет не выносимо каждый день, думать, что ты убила моего ребенка, мою кровь, - она заметила, как он стискивает кулаки, - раз мы оказались так оба глупы, то будем платить за эту глупость вместе. Я за то, что не смог сдержать свою неуемную страсть, а ты за то, что от счастья забыла заварить это пойло.
- Джордж…
- Я все сказал, - твердо произнес он, - ты, кажется, поняла меня! Пошли ужинать, - Джордж вышел из спальни, громко хлопнув дверью, от чего Джулия вздрогнула.
- Джордж, - она схватила его за локоть, когда они вышли в холл на втором этаже, - Джордж…
- Джулия, я решил, мое решение непоколебимо, - от отнял ее руку от себя, быстро спускаясь на первый этаж. Джулия ушла обратно к себе. Как же его убедить, что сейчас это нужно для них?
- Где Джулия? – спросила Элеонора, его сестра с каждым годом цвела все больше.
- Я не знаю, - раздраженно ответил он.
- Джулия ждет ребенка, - все сразу же уставились на Диану.
- Что ж это восхитительно, - Виктор позвал Глорию, чтобы та принесла вина, выпить за счастье молодых, - наконец-то можно утереть нос этим ирландским невеждам и трусам.
- Наш ребенок не метод мести, отец, - бросил Джордж, Роберт присвистнул, ожидая, как его братец начнет извергать струи огня.
- Я знаю, - Виктор откупорил бутылку.
- Джулия не хочет ребенка, - процедил сквозь зубы Джордж.
- Я всегда говорил, что с женщинами нужно быть осторожно, - Виктор поймал возмущенный взгляд жены, - Я поговорю с ней.
Услышав поворот ручки, Джулия осталась равнодушной. Она даже не удосужилась посмотреть кто пришел, продолжав читать свою книгу. Кто-то сел рядом с ней, по шагам она поняла, это был не муж и его брат, это был сам Виктор Хомс. Он молчал вместе с ней, позволяя оттянуть этот неприятный момент для них обоих.
- Джулия, мы всегда будем рядом с вами, - начал Виктор, набрав полные легкие воздуха, - всегда будем помогать. Скоро Англия встанет с колен, и мы вместе с ней.
- Я оставлю ребенка, - прошептала она, - ради вас всех, но не ради себя.
- Ты странная женщина, - он подметил, что в ее глазах стоят слезы, - я помню, твоя мать постоянно жала на Джейсона, она даже хотела уехать с тобой под сердцем в Испанию, но Джейсон изменился. Но Джордж совсем другой, я даже сам порой удивляюсь, я ли его воспитал таким?
- Да, я знаю, - пробормотала Джулия.
- Запомни, в этой семье никто никого никогда не бросает, - он поцеловал ее в лоб, покинув ее комнату.
₪
Уже у половины просвещенного Лондона на слуху был роман его жены с Гарнером Солом. Только и говорили об этом романе, и большее удивляло то, что Зоя не скрывала своего романа, открыто демонстрируя обществу каков ее муж, раз она рискнула завести адюльтер с женатым стареющим издателем. Зоя долго не показывала своего истинного лица, и теперь она наконец-то сбросила все маски и покровы, чтобы явить свое истинное лицо. Конечно, ее раздражало то, что он простой член партии, что у него пока ничего нет, но ему всего лишь двадцать пять, еще все впереди, все еще будет. Когда Джастин пришел к Бишопам, то ее мать заявила, что во всем виноват только он сам, и Зоя поступила совершенно правильно, публично унизив его. Конечно, на дворе 1946, ни 1919 года репутация политика должна быть безупречна, но кто сказал, что сегодня она должна запятнана? Она позорила его, позволяла трепать доброе имя Трейнджов на каждом шагу и в каждой газетенке. Неужели, это ее план? Неужели, она решила его уничтожить?
Зоя открыла коробку с новым туфлями, которые ей прислали из Штатов, ее любовник просто засыпал ее подарками, одаривая, как королевы, в то время, как Джастин мог подарить вшивый букетик цветов. Туфли были великолепными, особенно с новым платьем, в котором она поедет на вечеринку с Гарнером. Она крутилась перед зеркалом, совсем не заметив, как в спальню прошел муж. Ему хотелось придушить ее, чтобы раз и навсегда покончить со своими мучениями.
- Что ж он щедр, - едко заметил Джастин.
- Да, в отличие от тебя, - отвлеченно сказала она, поправляя плечико у платья.
- Вот, оно в чем дело! Я сэр Трейндж! – последнее он специально подчеркнул для нее.
- Вот, и подавись этим, - бросила Зоя, - какая польза с этого!
- Больше, чем от тебя! – он сложил руки на груди, опираясь об дверной косяк, - какая от тебя польза?
- Я твоя жена! – выпалила она.
- Если ты моя жена, как ты говоришь, то какого черта, ты трахаешься с ним! – она вздрогнула от его грубости, от его резкого тона, голоса полного презрения и ненависти, - как во время ты об этом вспомнила, дорогая.
- Потому что ты полное ничтожество, - он стал терять самообладание, Джастин подпрыгнул к ней, больно хватая за плечи, нервно ее тряся. Еще мгновение и он бы ударил ее, но Джастин взял себя в руки, отталкивая ее от себя. Зоя упала на ковер.
- Либо ты бросаешь его, либо я развожусь с тобой, оставляя тебя без всего, на это я имею право, - от него исходила волна гнева, Зоя почувствовала, как он на пределе, готовый напасть на нее.
- Ублюдок, - прошептала она, когда услышала его удаляющиеся шаги мужа в коридоре, - ненавижу тебя! Ненавижу тебя!
Но слухи все равно ходили по городу, Зоя не бросила своего любовника, и его имя все также было на слуху, как листок на ветру, имя Трейнджов вспоминали только из-за Зои. Будьте прокляты эти девушки из семьи Бишопов. Тогда-то Джастин решил развестись, а Вивьен оставить себе. Ничего он еще найдет себе порядочную жену, у него еще осталась гордость, хоть и вся жизнь уже лежала в руинах. Предстояла борьба, Зоя и Бишопы без боя не сдадутся, но он выдержит их натиск, справедливость на его стороне.
₪
Зима 1947.
Рабочий день закончился, на улице падал легкий снег, а Шон сегодня не обещал приехать. Энди устала от вечных упреков Грейс и от надоедливого общества Эйдана. Как все узнали о Шоне и разрыве Эйдана с невестой, сразу же Эйдан стал оказывать ей показывать знаки внимания. Чего Энди просто не понимала. Правда потом сердобольные медсестры нашептали ей, чтобы получить наследство от деда, Эйдану необходимо жениться как можно скорее. Он знал, что когда-то она симпатизировала ему, но не любила, теперь ее сердце принадлежало Шону. Выходные они приводили вместе, то время безраздельно принадлежало им, в эти минуты Энди ощущала, как она счастлива по-настоящему. Любовь лилась через край, заполнив ее чашу жизни до конца. Благодаря Шону ей хотелось делать все лучше, чем она могла. С ним она летела, парила высоко над всеми, его любовь возвышала ее. Артур и Урсула симпатизировали Шону, а от своей семьи Шон будто бы скрывал, боясь, что его просто не поймут, а ее не примут.
