Массимо (ЛП) - Торн Оливия

Я оставалась с Массимо, когда первый вертолет приземлился во дворе у церкви.

Ларс направил медиков на колокольню, и они торопливо поднялись по лестнице.

Они подменили Адриано и наложили давящие повязки на все раны, которые смогли найти. К лицу Массимо прикрепили кислородную маску, а на шею надели пластиковый воротник. С помощью Адриано они положили его на большие пластиковые носилки, а затем медленно спустили по лестнице. Все силы медиков ушли на то, чтобы спустить его на землю. В этот момент Адриано и Ларс взялись нести Массимо к вертолету.

Я следила за каждым их шагом.

Другой вертолет завис неподалеку, ожидая, пока первый взлетит, чтобы приземлиться и оказать помощь другим раненым.

Я уже собиралась забраться внутрь вместе с Массимо, когда один из врачей скорой помощи сказал:

― Синьорина, вы не можете поехать с нами…

― Черта с два я не могу, ― крикнула я, перекрикивая шум лопастей вертолета. ― Моя бабушка ― Венецианская вдова, она платит вам деньги, и я поеду с ним, нравится вам это или нет.

Врач переглянулся с Адриано и Ларсом.

Ларс махнул рукой, мол, пустите ее на борт.

― Вы слышали леди, ― крикнул Адриано.

Медики впустили меня на борт.

― Спасибо, ― крикнула я Ларсу и Адриано.

― Позаботься о нем для нас! ― крикнул Адриано.

― Обязательно! ― крикнула я в ответ перед тем, как дверь закрылась.

Пока мы находились в воздухе, врачи скорой помощи подключили его к капельницам с кровью и другими жидкостями.

Все это время я целовала лицо Массимо и судорожно шептала:

― Ты не можешь меня бросить… не можешь… я люблю тебя… ты обещал мне, что не бросишь меня…

Через пять минут вертолет приземлился на крыше больницы.

Я вышла и бежала рядом с ними, пока персонал больницы перекладывал его на каталку и увозил в здание.

Я оставила его только тогда, когда его забрали в операционную.

― Синьорина…

― Я знаю, ― ответила я, затем наклонилась и прошептала ему на ухо: ― Я люблю тебя. Вернись ко мне.

Я поцеловала его в губы и позволила им вывести меня.

Я оцепенело сидела на стуле возле операционной, а медсестра осматривала меня, светила мне в глаза и задавала вопросы. Полагаю, она беспокоилась из-за крови на моем платье, но немного ослабила напор, когда я сказала, что это не моя кровь.

Затем в конце коридора поднялась суматоха.

Группа мужчин в черных костюмах направилась ко мне.

А в центре их шла моя бабушка, длинное черное платье которой подметало пол.

― Нона, ― сказала я, и все мое лицо сморщилось.

Я встала, и она обняла меня.

Я положила голову ей на плечо и безудержно разрыдалась.

― Мне так жаль, моя милая, ― шептала она, пока я всхлипывала. ― Мне так жаль, мое милое дитя…

Глава 111

Массимо

Ты обещал, что не оставишь меня…

Я люблю тебя…

Вернись ко мне…

Голос Лучии эхом отдавался в темноте…

И постепенно сменился медленным, однообразным гулом аппаратов.

Когда я открыл глаза, то увидел потолок, выложенный акустической плиткой и освещенный люминесцентными лампами. Сбоку из-за длинных штор пробивался солнечный свет.

Затем я услышал любимый голос.

― Боже мой… ты очнулся…

Опустив глаза, я увидел, что Лучия встала со стула рядом со мной. На ней было уже не белое платье, заляпанное кровью, как на колокольне, а красивые блузка и юбка.

Она улыбалась от уха до уха, а глаза ее наполнились слезами.

― Привет, детка, ― прохрипел я. У меня пересохло во рту.

Лучия перегнулась через металлические перила больничной койки и страстно поцеловала меня в губы.

Когда она отстранилась, я осторожно прикоснулся к ее лицу. Я был обеспокоен ― синяк под глазом, который я впервые увидел на колокольне, стал желто-зеленым.

― Ты в порядке? ― спросил я.

Она засмеялась и сжала мою руку обеими своими.

― Теперь да. Подожди, я должна сказать остальным, что ты очнулся!

Она еще раз неистово поцеловала меня, словно не в силах оторваться.

Потом побежала к двери больничной палаты, распахнула ее и крикнула в коридор:

― ОН ОЧНУЛСЯ!

После чего вернулась ко мне и нежно коснулась моего лица.

― Как долго я был в отключке? ― спросил я.

― Всю ночь. Тебя прооперировали после событий на острове, и с тех пор ты спишь.

Я услышал звук шагов, и Лучия отошла в сторону, чтобы я мог увидеть, кто это.

Там были Адриано и Ларс, которых я ожидал увидеть…

Но появление остальных меня шокировало.

Дарио…

Алессандра…

Никколо…

И la Vedova, которая стремительно вошла в одном из своих длинных черных накрахмаленных платьев.

Бьянка тоже была здесь, и Адриано обнимал ее за плечи.

― О, вау, ― сказал я удивленно.

― О, вау? ― повторил Никколо. ― Герой просыпается после победы над смертью ― и его первые слова: ― О, вау?

― На самом деле, ― засияла Лучия, ― это было «Эй, детка».

― Гораздо романтичнее, ― согласился Никколо.

― Я просто не ожидал увидеть всех вас здесь, ― сказал я.

Дарио подошел к кровати и взял меня за руку. Мой старший брат обычно был бесстрастен, но я видел едва сдерживаемые эмоции за его улыбкой.

― У меня не было возможности попрощаться с папой… поэтому я ни за что не хотел рисковать снова.

Я приподнял бровь.

― Так плохо, да?

― О-о-о, он просто драматизирует, ― сказал Адриано.

― Не слишком, ― ответил Ларс. ― В тебя попали семнадцать раз.

Я уставился на него.

― …что?!

― Ну и кто теперь драматизирует? ― проворчал Никколо. ― Да, в тебя стреляли 17 раз… но только три пули пробили броню костюма. Придется послать синьору Гильярдо корзину с фруктами.

― По-моему, нужно что-то получше этого, ― укоризненно сказала Алессандра.

― Хорошо… позолоченную корзину с фруктами, ― согласился Никколо.

Алессандра наклонилась и поцеловала меня в щеку.

― Ты нас напугал.

― А… ничего страшного, ― сказал я и улыбнулся своей второй невестке. ― Бьянка пережила гораздо худшее, когда спасала мне жизнь.

Бьянка улыбнулась и взяла меня за руку.

― Но в меня не стреляли семнадцать раз.

― Да, не преуменьшай того, что ты вел себя невероятно храбро, ― отругала меня Лучия. ― Ты был великолепен.

Затем она наклонилась и нежно поцеловала меня в губы.

Когда она выпрямилась, la Vedova вскинула бровь.

― Массимо… куда ты дел мою внучку, и кто эта молодая женщина, которой ты ее заменил?

― Перестань, Нона, ― сказала Лучия, улыбаясь.

― Не то чтобы я не был рад видеть всех вас, ― сказал я, ― но где Роберто и Валентино?

Я заметил, что Алессандра напряглась от моего вопроса. Она выглядела недовольной.

― Оба передают тебе привет, ― сказал Никколо. ― Роберто возвращается из Гонконга ― он должен быть здесь в течение нескольких часов. А Валентино находится на Сицилии. В ближайшее время мы его не увидим.

― Сицилия? ― спросил я. ― Он встречается с ними, как я встречался с синьорой Фиоретти?

Алессандра, казалось, еще больше рассердилась от этого вопроса.

Дарио попытался обнять ее, но она холодно отстранилась.

Никколо проигнорировал драму и одарил меня натянутой улыбкой.

― Можно и так сказать.

Я понял, что что-то не так. Я как раз собирался спросить, в чем дело, когда la Vedova прервала меня.

― Надеюсь, их встреча пройдет не так, как наша, ― сказала она мрачно.

― Будем надеяться, ― согласился я. Затем я посмотрел на Адриано. ― Ты в порядке? Ты выглядел довольно потрепанным, когда поднимался по лестнице на колокольню.

― Ну… — Он пожал плечами и похлопал себя по боку. Я заметил, что его рубашка была натянута сильнее, чем обычно, как будто под ней были бинты. ― Пару раз ранили, пару раз сломал ребра. С кем не бывает.

― Мне жаль…