Элейн Ричардс - Магнат
Это были Сэнди Меррит и Эдра Барак. Сэнди звонила Эдре несколько раз, с тех пор как Чет Биннс намекнул о возможной связи между Аароном Хейгом и нефтью Катара. И всякий раз Сэнди натыкалась на автоответчик или на холодную сдержанность секретаря. Наконец Сэнди дождалась приезда Эдры в Нью-Йорк. Она воспользовалась своим удостоверением журналиста, чтобы пройти в гостиницу на Манхэттене, где Эдра остановилась на два дня, и сумела привлечь ее внимание, когда та выходила через боковой вход.
— Мне нужна ваша помощь, — произнесла Сэнди, стараясь перекричать шум, поднятый репортерами.
Глаза Эдры на секунду встретились с глазами Сэнди, она кивнула и с непроницаемым видом продолжала идти мимо журналистов. На следующий день Сэнди получила записку с приглашением в дом Эдры в Лонг-Айленде. И вот она сидит у нее в саду и пьет арабский чай. Эдра выглядела более собранной, чем тогда, в отеле на Манхэттене. Блестящие черные волосы мягко скользили по ее плечам. Она тоже пила чай.
Во всей сцене был оттенок безмятежности, светской беседы и женственности. Будучи в безопасности в этом саду, обе дамы наслаждались ленивым покоем летнего полдня. Ничто не напоминало об опасности и риске.
Тем не менее, произнося каждое слово, женщины рисковали жизнью.
Сэнди знала это и чувствовала, что ее нервы натянуты, как тетива лука. Она понимала, что предлагает этой загадочной женщине предать своего мужа и пойти на риск. И если Эдра согласится на предательство, Сэнди тоже будут мстить.
Однако пути назад не было. Сэнди начала издалека:
— Я знаю, что вас уже об этом спрашивали, но я не слежу за новостями. Как вы познакомились с вашим мужем?
На лице Эдры появилась легкая улыбка.
— Я родилась и выросла в Катаре, но я не мусульманка. Мой отец, инженер-нефтяник, был американцем, а моя мать арабского происхождения. Мы жили среди американцев, и я получила западное воспитание. Но все-таки я впитала многое из культуры Катара. Со временем мы приехали сюда.
— Когда?
— Мне было семнадцать лет. Я училась в колледже, интересовалась историей дипломатии. Кажется, я намеревалась стать дипломатом.
— Но встретили Али…
Эдра очаровательно засмеялась:
— Неужели все это звучит так банально? Конечно, Али прежде учился в Гарварде. Его отец пришел к власти в Катаре в результате кровавого военного переворота и пытался стабилизировать положение в стране. Но там было слишком много группировок, которые боролись за власть. Али обучался прицельной стрельбе, военной стратегии, ближнему бою — ему тогда не было еще и пятнадцати. Из него вырос суровый воин, а затем он учился в Америке, чтобы стать опытным государственным деятелем.
— Похоже, он опасный человек.
— Он вынужден быть опасным, чтобы противостоять своим врагам. — Она медленно отпила глоток чая. — Али вернулся в Америку, чтобы читать курс по мусульманской культуре, а я в то время как раз училась в колледже. Теперь я понимаю, что он приехал для того, чтобы провернуть какие-то дела, а преподавание было просто прикрытием. Тем не менее я прослушала его курс и сидела, как влюбленная студенточка, грезя об этом прекрасном льве.
Сэнди улыбнулась:
— Как же случилось, что из всех поклонниц он выбрал именно вас?
Эдра тряхнула волосами:
— Я была родом из Катара. Думаю, что настоящая мусульманка наскучила бы Али. Он любит покорность, но предпочитает заслужить ее. Женщина в чадре, которая рабски следовала бы за ним просто потому, что ее так воспитали… — Она пожала плечами. — Я думаю, он подверг бы ее пытке просто для того, чтобы посмотреть, как она ее перенесет. Но я была воспитана на западный лад, у меня был характер, независимость… и я кинулась ему на шею просто сломя голову. Мы встречались, потом он сделал предложение. Я согласилась.
— А как в Катаре восприняли ваш брак?
— Народ любит Али. — В ее голосе послышались напряженные нотки. — Любил его отца. Народ верит моему мужу, поэтому приняли и меня. Думаю, что без особой охоты. Но у меня есть одно преимущество: я могла служить мостиком между мусульманами и христианами, выступать их представителем. Али и я были очень влюблены друг в друга, а он сильный человек.
Она улыбнулась, и Сэнди восхитилась необычностью и романтикой этой королевской четы. Как грустно, что под сказочной красотой так часто скрываются неприглядные побуждения и мотивы. Али Барак посвятил свою жизнь разрушению, а его жена, несмотря на всю ее интеллигентность, хладнокровно старалась отвести глаза американцев от реальной политики мужа.
И все-таки Сэнди почувствовала симпатию к Эдре. В ней было что-то неподдельное и высоконравственное, даже если ее деятельность направляли в ложное русло.
Она спросила:
— Эдра, всегда ли вы согласны с политикой Али? Она довольно… взрывоопасна.
Ее собеседница поставила на стол чашку и заметно напряглась.
— Когда я встретила Али, он был мечтателем. Он хотел превратить пустыню в цветущий сад, как израильтяне. В Катаре раньше царило беспросветное невежество и бедность. При Али и его отце были построены школы, больницы, дороги, морские порты. Приняты были программы по мелиорации, по борьбе с малярией. Вместо караванных троп появились шоссе, железные дороги и реактивные самолеты. Али продавал нефть, чтобы купить все, что было нужно стране, и использовал свою силу на благо своего народа.
— Но он призывает к уничтожению врагов.
Глаза Эдры затуманились.
— Да, это правда. Пока он трудился и жертвовал всем ради блага Катара, США предавали одну арабскую страну за другой. Они получают нашу нефть, но делают вид, что не замечают наших бездомных и беженцев. Али видел, что толстые жадные шейхи охочи до женщин и до дорогих автомобилей. В последние десять лет Али стал исламским фундаменталистом, он одержим желанием освободиться от дьявольского западного влияния и изгнать порок из стран Персидского залива.
Она подняла на Сэнди глаза, ее взгляд был печален.
