Людмила Бояджиева - "Рим, конечно Рим" или "Итальянское танго"
— Не знаю, Романо, что и подумать… Ты, действительно, пережил серьезное потрясение… Я понимаю… Эти странные обвинения, домыслы… Не лучше ли тебе немного отдохнуть? Возможно, в последние дни тебе пришлось трудно. Я не мог разыскать тебя. Что случилось, объясни толком!
Если Стефано и злился на Санту, то это было совсем незаметно. Скорее, его мучила тревога за состояние молодого человека и огорчение тем, что неприятный эпизод разыгрался на глазах Паолы.
— Пала, дорогая, тебе совсем ни к чему эти сцены. Отправляйся в большой дом, я распорядился, чтобы начали топить спальни. Да и Кристина слишком утомлена для выслушивания непонятных дискуссий.
— Ну, почему же, Стефано? Кристине довелось близко познакомиться с Рино Бронзато. И мне тоже. Мы подружились. Перед тем, как скончаться на моих руках, Бронзовый Рино в слезах исповедался. И просил передать дону Лиджо… Прошу прощения дам, я могу шепнуть это слово только на ухо самому адресату. — Глаза Санты сверкали, словно в горячке, на скулах выступил лихорадочный румянец.
Паола поднялась и взяла его за руки.
— Успокойся, сынок, у тебя жар. Это все от раны… Ты же видишь, Стефано, он бредит.
Антонелли печально улыбнулся и взял трубку телефона.
— Гвидо, десерт не отменяется. У меня трое гостей. Позаботься о дамах.
— Ну, раз ты, Паола, действительно, не хочешь отдохнуть, а Кристина прекрасно ориентируется в происходящем и жаждет развлечений… я порадую дорогих гостей. — Стефано подошел к Санте. — Отдай оружие, мальчик. Стреляться на дуэли с тобой я не стану. И затевать перестрелку тебе не с кем — здесь вообще ни у кого нет оружия.
Он вывернул карманы и поднял руки, демонстрируя готовность к обыску.
— Молодец. А теперь мы немного повеселимся. — Стефано проследил, как Паола спрятала в своей сумочке отданный Сантой пистолет и хлопнул в ладоши. — Прошу внимания, дамы и господа! Сейчас я представлю вам мою жену. Два дня назад Берберия Пьюзо стала моей супругой… Спускайся к нам, детка!
Деревянная лестница, ведущая на второй этаж, скрипнула и на верхних ступеньках, представляя себя всеобщему обозрению, появилась Бэ-Бэ. Атласный пеньюар, отороченный мехом белоснежного песца, открывал длинную кружевную сорочку, едва сходящуюся на пышной груди.
— Я не одета к выходу, милый, — нежно проворковала она, выпуская из ярко-алых губ сигаретный дым.
— К черту церемонии, детка! Здесь все свои. К тому же, ты, как никогда, прекрасна. — Стефано обнял спустившуюся Бэ-Бэ.
Супруги продемонстрировали долгий поцелуй и обменялись значительным взглядом.
— А теперь, малышка, покажи гостям свою цацку, — попросил Стефано, оставшись у лестницы.
Живописно облокотившись на перила он наблюдал, как Бэ-Бэ походкой манекенщицы вышла в центр комнаты, и уже там, скинув с сильных плеч пеньюар, коснулась рукой полуобнаженной груди. Притихшие гости, как зачарованные, следили за движениями длинных, с блестящими алыми ногтями пальцев. Пальцы подцепили и подняли вверх толстую цепочку, на конце которой что-то сверкнуло.
— Боже! — вскрикнула Паола. — Это же «голубой принц»!
Крупный квадратный, искусно ограненный бриллиант рассыпал мириады разноцветных искр, приковывая взгляды.
— Да, у меня был похожий камень, в самом центре диадемы… прошептала Кристина, не отрывая глаз от легендарного талисмана.
— Не «похожий», а именно этот. Второго такого камня нет на всем Земном шаре. Это мой свадебный подарок супруге. Настоящий мужчина умеет красиво любить. — Стефано явно любовался женой.
Паола, тяжело задышав, закрыла глаза.
— Кристина, подай синьоре дель Форте воды. Ей предстоит узнать ещё много интересного.
Сделав несколько глотков, Паола поднялась и рванулась к Антонелли.
— Ты украл его, Стефан. Ты предал наше доверие и осквернил дружбу. Ты присвоил реликвию нашего рода, чтобы подарить его какой-то… — задыхаясь от гнева, прокричала она.
— Тише, тише, благородная графиня! Вы рискуете наговорить лишнего! Стефано остановил занесенные кулачки Паолы и с силой вернул её в кресло. Бербера никогда не приняла бы этот дар, если бы не знала, что камень попал ко мне законным путем. Ведь только тогда он обретает силу талисмана, не правда ли?
— Ты убил Элмера и взял у него бриллиант… — догадался Санта.
Антонелли весело захохотал:
— Увы, ошибка, синьор психолог. Вы плохой детектив. Вам лучше продолжить пение в состоятельных домах. Не требует умственных усилий и хорошо оплачивается. — В глазах Стефано метнулись молнии. Он ненавидел Санту и теперь не скрывал этого. — Вествуд подарил мне «принца» за то, что я оказал ему некую услугу.
— Стефано, это все равно незаконно! Подарок недействителен в данном случае. Ты же знаешь, эта реликвия может принадлежать только человеку из нашего рода или связанному с ним кровными узами. Ты украл его… А теперь воровкой стала эта женщина! — Паола выглядела величественно, став защитницей родовой чести и справедливости.
— Я слышу прокурорское обвинение. Паола дель Форте взывает к соблюдению нравственных норм своего аристократического клана! — Стефано бросил в её сторону презрительный взгляд. — Разве не вам известно лучше всех, что «голубой принц» принадлежит Леонардо — вашему единственному сыну, синьора!
— Он должен был принадлежать ему… Но мы трагически лишились сына… А следовательно, права наследования перешли к дочери.
— Лишились сына?! Ха! — Бербера с вызовом расхохоталась. — Трагически!
Она корчилась от смеха, размазывая потекшую тушь.
— Вы, синьора, трагически лишились сына?.. И ваш супруг, уважаемый синьор Франко… Ах, как жаль! Какое страшное невезение! — Она внезапно затихла и, прищурив сверкающие злобой глаза, склонилась над креслом Паолы. — Но я здесь, мамочка!
Страшное лицо повисло над Паолой: искривленный презрением кроваво-алый рот, черно-лиловые потеки размазанной по щекам туши… Но эти глаза — эти горящие маниакальной ненавистью глаза…
— Леонардо! Ты?! — прошептала Паола, теряя сознание.
Бербера встряхнула за плечи безжизненное тело и возмущенно фыркнула:
— Надеюсь, она придет в себя, Стефано? Я так долго ждала этой минуты! — Супруга Антонелли хищно склонилась над бессильно поникшей в кресле женщиной.
— Я дам ей свою таблетку. Сейчас графиня вернется к нам, моя крошка. Мы ведь только начали представление. — Антонелли обнял Берберу, лаская сверкающий на пышной груди камень.
— Паоле нужен врач! — Санта поднял трубку телефона, но Антонелли спокойно нажал на рычаг. — Подключена только внутренняя линия. Прекрати истерику, святой! В такие минуты душа не может упорхнуть, знай это, милый. Душа ведь, по сути, дьявольски любопытна! — Антонелли презрительно ухмыльнулся. — И ты бы не покинул сейчас этот спектакль, подкати я к крыльцу кадиллак. Ты приехал за разгадкой? Отлично. Получишь её в дополнение к бесплатным урокам психологии.
