Патриция Хилсбург - Изгнание из Эдема Книга 1
Он попытался вспомнить. Ага… Говорили, что в молодости миссис Паркинсон упала с восьмого этажа (вероятно, когда мыла окна). Но, к счастью, она упала на газон и это смягчило удар. Именно тогда она сильно повредила ногу.
Но врачи не смогли чем-то помочь ей. Да, именно так толковали в Аделаида-Хиллз ее историю.
Пока Джейк вспоминал об этом, миссис Паркинсон сходила за приборами.
— Несчастный случай в кавычках, — с горькой усмешкой произнесла она. — Никогда не забывайте, пожалуйста, о кавычках, мой друг.
Да, если бы тогда она упала на асфальт, здесь бы ее уже не было. Миссис Паркинсон часто думала об этом.
С тех пор прошло уже двадцать лет, долгие двадцать лет. За это время многое изменилось. Изменилась и сама миссис Паркинсон. Куда-то исчезли молодая прыть, страстность, отчаянность. Порой она даже не верила, что это произошло именно с ней.
Седины покрыли некогда прекрасные каштановые волосы. Хромота сделала некогда изящную тонкую фигуру какой-то угловатой и несколько сутулой, хотя даже теперь миссис Паркинсон строго следила за своей осанкой и походкой.
Джейк Сандерс был симпатичен ей. Неизвестно почему, но ей захотелось открыть ему свою тайну, которую за все эти долгие двадцать лет она так никому и не доверила.
У нее было много прекрасных близких знакомых, были хорошие верные друзья… Но… Джейк… В нем было что-то такое… Пожалуй, ему можно рассказать. Он поймет.
И за ужином миссис Паркинсон призналась ему, что это была не случайность.
Она любила. Даже в молодости ее нельзя было назвать влюбчивой, но этот человек… Когда он появился, ей уже было тридцать два года.
Он перевернул ее душу. Он вошел в ее жизнь внезапно и небрежно. Нет, не так. Он ворвался без стука, ни о чем не спросив.
Вскоре Элизабет Смайли поняла, что не может жить без него. Он должен быть рядом, его присутствие она хотела ощущать постоянно. Окружающий мир перестал существовать. Были только он и она.
В ту весну Элизабет была необыкновенно счастлива. Она не замечала дождя, не ощущала холода, когда бежала на Южную Террасу, где ожидал ее любимый. Они целовались на улицах, и Аделаида, казалось, замирала в эти минуты наслаждения.
Но счастье не может длиться вечно, вскоре ее возлюбленный сказал, что уезжает в Новую Каледонию и, конечно, не сможет взять ее с собой. Потом он писал. Его письма были теплыми и нежными. Она все время ждала, когда он позовет ее.
Но вскоре послания стали приходить все реже и реже, и становились все холоднее и холоднее. Элизабет чувствовала как он отдалялся. А потом он совсем замолчал.
Трудно передать, то, что она испытывала тогда. Отчаяние, боль, желание умереть. А когда узнала о его женитьбе, окончательно упала духом.
Сознание того, что любимое тело принадлежит другой, его руки, которые она так любила, от прикосновения которых по телу пробегала дрожь, ласкают другую, чужую незнакомую женщину, заставляло ее невыносимо страдать… Вынести это было выше ее сил, еще тяжелее было то, что все его слова и обещания, заверения и клятвы оказались ложью.
Она была обманута, покинута, никому не нужна. И в то мгновение весь мир показался ей гнусным и фальшивым.
Эти люди на улицах, идущие куда-то по своим делам… Они не настоящие. И дома, и магазины, и даже деревья в один миг все стало отвратительным и пошлым.
— Жизнь — бессмысленна, — сказала она себе. И в один прекрасный день решила выброситься из окна.
Но судьба не позволила ей умереть. Элизабет упала на газон и просто чудом осталась жива.
Долгое время пришлось пролежать в больнице. В память о случившейся трагедии осталась хромота.
Рассказ миссис Паркинсон потряс Джейка до глубины души. Он никогда не мог предположить, что в этой милой хрупкой женщине было столько мужества и страсти. Невероятно, что когда-то она могла так любить.
В эту минуту он даже позавидовал тому типу. Его Джейка Сандерса, когда-то тоже любили и, может быть, не менее сильно. Ради него женщины шли на преступления, мошенничества, обман. Они изворачивались и лгали, лгали всем: окружающим, друзьям, мужьям. Но затем…
Проходило время и они забывали его, они влюблялись в других, оставляя Джейку его собственную мужскую жизнь.
Он не был уверен даже в Ребекке, этой верной, преданной супружескому долгу женщине.
— Он знал, что вы пытались покончить с собой? — спросил Джейк.
Миссис Паркинсон пожала плечами.
— Нет. Зачем ему об этом знать?
Джейк испытующе смотрел на нее.
Она взглянула на него и спросила:
— Разве я не права?
Джейк не смог выдержать взгляда ее проницательных глаз и опустил голову.
— Верно, — тихо сказал он. — Мужчины не любят узнавать про такие истории.
Миссис Паркинсон поднялась, чтобы убрать посуду.
— Безусловно, я поступила глупо, — спокойно произнесла она. — Да, что теперь жалеть? Помните песню «Я не жалею ни о чем»?
Джейк снова посмотрел на пожилую даму. Все-таки удивительная это женщина — миссис Паркинсон. Такая уравновешенная, спокойная, всегда доброжелательная к людям. И вот, надо же… Неожиданные штуки иногда преподносит жизнь.
Он на минуту задумался. Миссис Паркинсон что-то сказала, но Джейк не расслышал ее. Она остановилась перед ним и помахала рукой перед его глазами.
— О, друг мой, да вы не слышите меня, — улыбнувшись, сказала она.
Джейк поднялся из-за стола и нежно взял ее за руку, покрытую морщинами.
— Нет. Что вы…
Был уже поздний вечер, когда Ребекка провожала гостей. Ужин не получился таким, каким она его задумала. Весь вечер она испытывала неловкость из-за отсутствия Джейка.
Почему он так поступил? Ребекка пыталась искать причины и строила догадки, но все мысли казались ей нелепыми и бестолковыми. Нет, она ничего не понимала.
Правда, вечер нельзя было назвать совсем скучным. Мистер и миссис Мейган были милы и непринужденны. Особенно Уилфред.
В первый день их знакомства он показался Ребекке чересчур серьезным, этаким занудой, как любил выражаться Джейк. Но в компании этот сухопарый, непривлекательный господин в очках, внешне выглядевший обычным британским снобом, оказался живым и интересным собеседником, даже не лишенным чувства юмора.
Тем не менее нельзя было не заметить его какой-то излишней умеренности: он не позволял себе лишнего в выражениях, не употреблял крепких словечек и даже не смеялся громко. Он смеялся не так естественно как Джейк, а как-то приглушенно и сдержанно.
Уилфред был уравновешен. И, казалось, ничто не могло поколебать его спокойствия.
Такие люди, как Уилфред Мейган не умели кричать, вернее не позволяли себе этого даже в самых критических ситуациях. Хотя замечено, что обычно в их жизни такие вещи происходят не часто. С рождения такие люди словно ограждены от несчастий, потрясений, скандалов. Они создают свой мир: чистый, порядочный, может быть даже излишне, где нет места пошлости, разврату, грязи.
