Ширли Конран - Мужья и любовники
— Наверное, у твоей корреспонденции была та же судьба, что и у писем ее поклонников. Позже мы это выясним. Но сейчас необходимо найти Лили.
Джуди открыла сумочку и извлекла оттуда дорогой путеводитель, включавший план дворца.
Марк взял у нее книжицу и ручку.
— Мы сейчас находимся на холме и не заблудимся, если будем запоминать, куда сворачиваем.
— Отличная мысль. Но во дворце около трех сотен комнат.
Джуди встала и пошла вдоль мрачного узкого коридора между двумя стенами, куда Почти не проникал свет дневного стамбульского неба.
По сторонам от темных коридоров было расположено множество маленьких комнаток, соединенных между собой лестничными пролетами, мрачными переходами и внутренними двориками. Некоторые стены были выложены изразцами цвета морской волны с изображениями цветов.
Через глазницы окон Джуди видела запылившиеся незажженные фонари, висящие в комнатах давно умерших наложниц. Она заглядывала в красивые зеркала, все еще поблескивавшие, подобно пыльным кусочкам серебра, в серых комнатах. В некоторых из комнат не было даже оконных перекрытий, в других уцелели остатки мебели — затянутые паутиной диваны, разорванные куски розового бархата.
Марк аккуратно вычеркивал каждую комнату, которую они обследовали, однако вскоре понял, что туристический план составлен неточно. Но Джуди он ничего об этом не сказал. Марк просто шел за ней в полном молчании, наблюдал, в каком возбужденном, почти экстатическом состоянии находится его спутница.
Несколько коридоров через разломанные лестничные пролеты вели к комнатам на нижних этажах дворца. В некоторых комнатах пахло сыростью, в других — мочой и гнилью. Одна комната кишмя кишела крысами, суетившимися возле трупа кошки.
Наконец Джуди остановилась, замерев в ярком солнечном свете позднего сентябрьского утра.
— Мы уже были здесь. Я помню эти изразцы с изображением кипариса.
Они стояли посередине небольшого внутреннего дворика, со всех сторон окруженного стенами с застекленными окнами. Под окнами находились наглухо задраенные железные ворота, а с другой стороны — ворота, широко распахнутые.
— Этот план плохо составлен, Джуди, — произнес наконец Марк. — Я надеялся, что нам удастся выбраться отсюда, прежде чем мне придется тебе об этом сообщить. У нас будут с этим проблемы. К тому же спички кончаются.
— Но, Марк! Это же безнадежно. Мы никогда не найдем ее!
— Нет, найдем. — Обхватив Джуди руками, Марк привлек ее к себе, и она ощутила спокойствие и умиротворение. И вдруг Джуди почувствовала нечто, показавшееся ей знакомым. Среди гнили и вони подземелья проступал свежий насыщенный запах. Это был аромат масла для ванн, которым обычно пользовалась Лили.
Джуди отстранилась от Марка и предостерегающе поднесла палец к губам. Она принюхивалась, он тоже. Марк понимающе кивнул. Они внимательно огляделись по сторонам. Все казалось по-прежнему погруженным в дремоту. Должно быть, запах им почудился. Но неожиданно они услышали его вновь.
Пэйган нервно ходила взад и вперед с наружной стороны дворца. Казалось, Джуди и Марк исчезли целую вечность тому назад. Она только что позвонила полковнику Азизу, и Джуди и на сей раз оказалась права: полковник явно считал их парой взбалмошных истеричек. Недаром Джуди собиралась сначала получить доказательства, а потом уже обращаться к полковнику.
Пэйган решила сама попытаться проникнуть в гарем и поискать там Джуди. Она побродит там буквально минут десять, а если не обнаружит ничего подозрительного, то вернется и позвонит Абдулле. А тот договорится с полковником Азизом.
Она составила великолепный план проникновения в гарем. Официальная часть экскурсии предполагала осмотр крыши. Пэйган решила дождаться следующей группы, спрятаться на крыше, а потом, когда туристы уйдут, пройти по крышам гарема и попытаться найти вход в квартал сверху.
Убедившись, что следующую группу ведет другой гид, а не тот, перед которым она разыграла сцену обморока, Пэйган приступила к осуществлению задуманного плана. Пока экскурсантам показывали верхнюю часть дворца, откуда открывался вид на Диван и здание министерств, Пэйган спряталась в одной из комнат, а когда туристы ушли, выбралась через окно на парапет.
Крыша Топкапского дворца, с ее башенками, арками, куполами, напоминала пустой покинутый город. Пэйган было довольно легко сориентироваться, потому что внизу она видела знакомые уже здания города.
Без особого труда она пробиралась по крыше мимо всевозможных башенок и укреплений, пока не поняла наконец, что находится уже в районе гарема. В этой части дворца никто не жил с 1909 года. Некоторые из окон заросли паутиной, некоторые едва держались на своих петлях. Пэйган выбрала самое ветхое оконце, выбила стекло каблуком туфли, потом аккуратно просунула руку в пробоину, повернула шпингалет и влезла внутрь.
Окно вело на лестничную площадку. Пэйган стала спускаться вниз по узкой грязной лестнице, пока не оказалась в вонючем мрачном коридоре, пол которого был изъеден мышами. Медленно продвигаясь по нему, она свернула за угол, и тут кто-то с силой схватил ее и она услышала у себя на щеке тяжелое дыхание мужчины.
Пэйган вскрикнула. Сзади ее руки были зажаты, как в тисках.
Спустя полчаса Марк и Джуди так все еще и не смогли напасть на след Лили.
— Заглянем еще в этот закоулок, если там ничего не находим, сдаемся и идем назад, — предложила Джуди.
— Это совершенно бессмысленно, — неохотно ответил Марк. — Мы израсходовали все спички, и у нас могут возникнуть сложности с возвращением назад. Давай сосредоточимся на этом, ладно?
Когда они уходили, так и не заглянув в тот закоулок, в коридоре открылась одна из тяжелых железных дверей и пара темных глаз уставилась в спину удаляющимся людям.
— Какое счастье, что он вынул у нас изо рта кляпы, — прошептала Пэйган Лили. Обе женщины лежали на замызганном, в зеленую полоску матрасе в углу грязной комнаты. Свет проникал сюда из окна, находящегося высоко, под самым потолком. Рама от окна давно сгнила.
— Он же знает, что нас никто не услышит, даже если мы будем громко звать на помощь, — тоже шепотом отозвалась Лили. — Как ты думаешь, где мы находимся?
— В гареме Топкапского дворца. — Пэйган попыталась сменить позу. Ее ноги и руки были крепко связаны веревкой. У Лили на руках были наручники, а ноги тоже связаны веревкой. В комнате громоздилась старая мебель, пропахшая кошачьей мочой, изъеденная крысами, и сгнившие драпировки, сваленные рядом с медным подносом.
Лили прислушивалась к шагам — не возвращается ли Тони. За четыре дня своего плена она уже привыкла к звукам его тяжелых башмаков и, куда бы он ни шел, мысленно следовала за ним.
