Чёрный и Зоя. Без крыльев (СИ) - Ростова Татьяна
Он покачал головой.
— Зачем тебе это? Любой парень подвезёт тебя, куда хочешь. За штурвалом [54] должен быть он, понимаешь?
— Не всегда тот, кого я хочу, предлагает мне покататься, милый, — с напускной тоской сказала она, покачивая ножкой.
— Да ты что? — так же наигранно ответил Чёрный. И вдруг его взяла такая тоска, что захотелось убежать отсюда в поле и бродить там в темноте до утра. Везде одно и то же.
Какие-то доступные бабы, видящие в тебе только интересный трофей, «случайные» встречи, быстрый секс, а внутри — ничего. Сигарета после, быть может, разбитое сердце девчонки, надеявшейся на продолжение, и внутри — пустота. Хотелось бы по-другому, надоело всё до истерики, а затягивает этот омут каждый раз, как болото — дёрнешься, пошевелишься, и провалишься ещё глубже, захлебнёшься вонючей жижей человеческих страстей. И всё это называлось красивым словом — свобода. А от чего — вот вопрос.
— Знаешь что, ты выбираешь не тех парней, — уверенно сказал Чёрный. — Оглянись, по-моему, тот парнишка уже полчаса, как очень хочет тебя покатать.
Улыбка поблёкла на её ярко алых губах, она рассеянно обернулась, встретив жадный, ищущий взгляд молодого парня из «Cossacks M.C.». Ира повернулась обратно, но не увидела рядом с собой Чёрного. Он устало поднимался по внешней лестнице в гостиничные номера.
Прищурившись от солнца, бившего в окно, Чёрный грубо выругался. Солнце по утрам — это было первым, что он ненавидел больше всего. Именно потому у него дома висели самые плотные портьеры, какие только можно было найти. Это время дня он предпочитал просыпать.
Перевернувшись, мужчина опёрся о что-то мягкое и приятное. Медленно повернув голову, увидел Зою. Она лежала с распахнутыми глазами и смотрела на ярко освещённое окно.
— Ты любишь рассвет? — мечтательно спросила она.
— Ненавижу, — буркнул он и на несколько десятков минут снова провалился в сон.
Снилось ему что-то эротическое, поэтому, когда открыл в следующий раз глаза, первым делом руками нашёл талию молодой женщины и властно притянул к себе.
— Но по одной причине можно утро и полюбить, — сказал он, целуя её. — Есть силы для многих вещей, и всегда — желание эти вещи делать.
Положив её вдоль своего тела, мужчина ласково гладил женщину, всё сильнее возбуждаясь.
Подарив друг другу приятные минуты чистого удовольствия, занимаясь любовью, они стали медленно одеваться.
— Ой, что-то не очень хорошо, — призналась она, смущаясь.
— Ты голодна, давай я сейчас спущусь в бар и принесу оттуда что-нибудь поесть, хорошо?
Уже на лестнице он поймал себя на том, что бежит через две ступеньки.
После завтрака они решили съездить на пляж, поскольку погода стояла летняя. Зоя спустилась вниз первая, и ждала Чёрного там. А когда он подошёл к мотоциклу, то обомлел. На руках у Зои сидел, как у себя дома, тот самый бурый кот, который вчера вечером никого не признавал и царапался. Она гладила его, улыбаясь. Он мурчал и блаженно прикрывал зелёные глаза.
— Это ещё кто?
— Бедняжка, очень худой, здесь все хотят извести его и не кормят, смотри, какой несчастный, — дрожащим голосом сказала Зоя, проводя ладонью коту между ушей, отчего тот испытывал наивысший кайф.
— Ну, да, не кормили бы, он бы здесь не ошивался.
— Мне его жалко, Слава, давай возьмём с собой?
— Ты что, с ума сошла? Посмотри на него, да он же плешивый!
— Нет, это такая расцветка шерсти. Если ухаживать за ним, она будет блестеть и лосниться.
— Он вчера меня поцарапал через ботинок, — обвиняющим жестом ткнул в кота Чёрный. — А значит, меня он не любит.
Смех Зои звонко рассыпался вокруг.
— Через ботинок? Это как? Ты его, наверное, напугал?
— Ничуть, — честно солгал Слава, не моргнув и глазом. Зоя прищурилась.
— Мы возьмём его, я буду сама обо всём заботиться.
— Ты…, - Слава хотел сказать что-нибудь обидное, но глядя, как она ласкает безродного, ободранного кота, фразы будто застряли в горле. — Если он поцарапает меня, я выкину его.
— Нет, от меня пахнет тобой, он будет любить твой запах, — тихо сказала она.
Чёрный рассеянно взъерошил отросшие волосы и надел солнцезащитные очки.
— И насколько сильно от тебя пахнет мной? — ещё тише спросил он.
Зоя улыбнулась, подняв на него взгляд:
— Так, что у нас один запах, спроси у кота.
— Вчера он шипел на меня и кидался царапаться, не забывай об этом. А тебя вот так сразу полюбил — обалдеть, ты, наверное, колдунья.
— Нет, я его погладила. И всё. Он сначала насторожился, а потом мы поняли друг друга, и теперь будем вместе.
— Да… — рассеянно произнёс Чёрный, нахмурившись. Ему всё казалось, что она говорит не о коте, а о нём самом.
Ирина Ветрова всегда любила быть в центре внимания, именно поэтому она выбрала такую работу. В студенчестве участвуя во всех конкурсах и выступлениях, она наслаждалась восхищением собой, но эта жажда была не растрачена, когда шесть лет миновали, и настали рабочие будни.
Тогда пришёл черёд ночных клубов, но они не могли ей дать того, чего не хватало. Совершенно случайно в интернете она наткнулась на объявление о наборе рабочего персонала на «байк-пост» за городом. Собеседование было скромным, её взяли, и она с таким жаром принялась за свою новую работу, что руководство было в восторге. Молодой женщине на самом деле нравилось, когда толпа веселилась по ею спланированному сценарию. Частенько она сама выступала на этих театрализованных представлениях. Научившись искусству стриптиза и окончив небольшие актёрские курсы, Ира не останавливалась на достигнутом.
Она знала каждого, кто приезжал на «пост», и даже очень близко. У неё была собственная коллекция местных парней, которые называли себя по-разному, то есть принадлежали к разным мотоклубам или не принадлежали к ним вовсе, но очень бы хотели. Всех их она называла «милыми». Мужчины проходили через её постель с головокружительной быстротой, но только некоторым из них счастливилось возвращаться туда. С одним байкером из Ростова — Базаром, она встречалась довольно долго, но её непостоянство сыграло с ней злую шутку — он кинул её и женился на какой-то неместной студентке.
Когда приехали на «пост» московские «Железные волки», жизнь её изменилась. Всё, абсолютно всё захватило её. Ире казалось, что эти люди не из другого города, а с соседней планеты.
Чёрного она заметила сразу. Ощутив, что с ним они по стилю и отношению к жизни очень схожи, Ире мужчина виделся идеалом, которого надо достичь. Но он не реагировал на её красоту глубоких фиалковых глаз и пухлых губ. С кем угодно она видела его, но не могла никак привлечь внимание к себе. Каждый раз, провожая его взглядом, она обещала себе, что он будет её личной собственностью, а проходило время и ничего не менялось. Он увлёкся какой-то монашкой из православной общины, которая, конечно же, никакой святой не была, и увёз её с собой.
Ира восприняла это как поражение, но не упала духом. И вот через год он снова появляется на «посту» с этой девицей, а вечером в баре один. И Ира поняла — настал её час, Чёрному скучно, а то, что это случится рано или поздно, вполне ясно. С той сухой святошей только так и может быть.
Что произошло дальше, Ира от злости не хотела вспоминать. Чёрный определённо дал понять ей, что не заинтересован ею. И вернулся к своей белой в номер, как примерный семьянин.
Вот где был крах.
Она не спала всю ночь, исходив свою комнату на «посту» вдоль и поперёк (она и жила на работе) и выкурив пачку сигарет. К утру у неё созрел отличный план, как можно было бы отыграться на Чёрном и его пассии. Никогда в голову ей ещё не приходили такие опасные вещи.
Иру трясло от этой идеи, колотило, как наркомана от ломки, и было приятно одновременно. Теперь он оценит её, это точно.
Уезжать в ночь ему было не впервой, ум ясно и отчётливо работал. Пока Зоя собиралась в номере, он спустился в гараж, поздоровался с ребятами и выкатил байк под свет ярких прожекторов. Тщательно проверив всё, что могло бы подвести в долгой поездке, он краем глаза уже увидел Зою, стоявшую возле ворот гаража с котом в обнимку. Чёрный подумал, что ему скоро надо будет спорить за место у груди женщины с этой животиной.
