Вероника Мелан - Аарон
Она здесь в одиночестве.
Моментально навалившийся страх смел остатки усталости, заставил Райну застонать и повернуться на другой бок, увидеть, что дверь — то самое светящееся пятно, которое она помнила из сна, — все еще висит в воздухе, колышется прямо над камнями, но ни перед ней, ни позади нее никого нет.
— Баал, — захрипела Райна и поползла к Порталу, — Аарон… Рен…
Болели колени, болели ладони, метался в панике разум.
Они остались там все — в Лесу! Они погибли там — вывели ее на равнину к озеру, а сами погибли!
— А — арон!
Пятно все ближе, а вокруг тишина. Ни звона мечей, ни криков, ни тварей. И в этом одиночестве еще страшнее, чем в центре самой страшной битвы.
— Не — е–ет…
Она не могла потерять Аарона — не теперь, когда нашла.
— Нет- нет, пожалуйста, не — е–ет…
Доползла до двери, кое‑как заставила себя подняться с коленей, принялась ощупывать энергетический проход.
— Пусти меня! Пусти!!!
Портал оказался односторонним, и Райна вдруг громко разревелась — согнулась от скрутившего спазма, от удушающего осознания, что осталась одна. Совсем одна. ОДНА! А они все погибли там — Рен, Баал, Бойд, его бойцы… она подвела их всех. Она убила Аарона — завела всех на смерть, на погибель!
Зачем? Дура! Зачем? Неужели шрамы того стоили?!
И она вновь поднялась в рост и принялась колотить руками по тугой плавающей и светящейся поверхности.
— Пусти меня назад! Пусти, пусти, пусти!
Хотела отступить назад, разбежаться и попробовать силой проломиться сквозь барьер, но в этот самый момент на нее из двери кто‑то выскочил. Стремительно вылетел, успел схватить Райну в охапку, развернуться перед тем, как упасть и даже прорычать:
— Дура! Прямо на пути!!!
БААЛ!
И на этот раз Райна едва не разрыдалась от счастья — Баал, Баал, Баалушка! Жив!
Он по инерции пролетел с ней на руках какое‑то расстояние, завалился на спину, сам ударился затылком о землю, а она подбородком о его грудь — клацнули зубы, в голове закружились звезды.
— Зачем прямо у двери? Отползай!
И ее грубо спихнули в сторону.
— Быстрее!
Он сам едва успел откатиться в противоположном направлении, как из двери с ревом вывалился пылающий злостью, намерением раскрошить все, что движется, и перемазанный в крови Декстер. По инерции он махнул вокруг себя кваддарой, едва успел сгруппироваться перед падением.
— Рен!!!
А Аарон? Он остался там? Где ее любимый, где он, где, ГДЕ?
Не успела Райна распахнуть рот, а ассасин сориентироваться и отшагнуть в сторону, как последним из двери, ведущей на каменистую пустошь Уровня "B2Z" вывалился держащий в одной руке секиру, а в другой чью‑то отрубленную лапу Канн.
*****
— В гробу я видел этот лес. Лучше на Танэо… Слышь, Канн? Больше с тобой туда не пойду.
— Я и сам туда больше не пойду.
Они все вчетвером сидели на камнях, смотрели на горизонт. Уставшие, выдохшиеся из сил, едва выжившие в последнем сражении. Дышали прохладным воздухом странного тихого места, смотрели на бегущие вдаль облака, силились сбросить напряжение и пережитый шок. У Баала в лохмотья изодран плащ, наполовину отсечен хвост; штаны и куртка Декстера окрашены в красный от крови цвет; шея Райны забинтована; принесенная Аароном лапа осталась лежать у двери.
Канн курил, Баал тяжело смотрел вдаль — его мечи лежали рядом, на камнях, Райна растирала по лицу слезы.
— Они умерли там. Из‑за меня. Умерли, да?
Причитала и все никак не могла успокоиться.
— Я не хотела, слышите? Не хотела вас подставлять, я не знала…
Незнание не уберегает от ответственности, сказал бы юрист Доры и был бы прав.
— Не знала. А теперь… Бойд — он погиб? Я не хотела, не хотела…
Поднялся с камней Рен, уселся на корточки перед Райной, посмотрел той в глаза усталым, одновременно терпеливым и жестким взглядом.
— Бойд не погиб. Не должен был — он живучий.
— А если погиб?
— Если не знаешь, верь в лучшее.
В лучшее? Райна икнула. Верить в лучшее было трудно, почти невозможно — не после того, что она увидела в Черном Лесу. Перед глазами все еще стояла жуткая картинка — огромная змея, надетая ртом на человеческую руку до самого плеча.
— А Улаф?…
— Райна.
Она мгновенно утихла; Декстер смотрел пронзительно:
— Зачем мы здесь?
— Мы? Не знаю…
— Чтобы дойти до озера. Чтобы довести тебя до озера.
— Разве это важно теперь? После всего…
— Важно. И поэтому мы посидим еще немного, а после пойдем. Поняла? Соберись.
С его командами было проще, с ними что‑то вставало на место — Райна кивнула и вытерла слезы.
— Канн, карта этого Уровня сохранилась?
Сбоку зашуршало — из внутреннего кармана годной лишь для того, чтобы оказаться на помойке, куртки появился на свет свернутый вчетверо клочок бумаги.
— Сохранилась.
— Сколько идти до конечной точки?
Тишина; тихое завывание ветра над безжизненной равниной; колышущаяся позади дверь в мрачный лес — хвала Создателю, односторонняя.
— Три с половиной километра.
*****
(Bernward Koch — Ge free)
Вот она — конечная точка путешествия. Последние шаги, последняя дорога, ведущая к оказавшемуся почти недостижимым озеру. И каким же трудным оказался пройденный путь…
Ноль и две десятых процента — так говорил Информатор? Ноль и две сотых? Тысячных? Сколько бы он ни назвал — он ошибся. В одиночку бы Райна сюда ни за что и никогда не добралась — без помощи тех, кто шагал рядом, у нее был бы ноль целых, ноль десятых, тысячных и миллионных процента, то есть ни одного шанса оказаться там, где она сейчас оказалась.
Под ногами пыль и крошка; слева серая гряда, прямо по курсу каменистое нагромождение — не у его подножья ли озеро? Озеро… Озеро Дхар.
Может, Комиссия пошутила, и нет на самом деле никакого озера — не существует? Может, они хотели, чтобы она проделала весь этот путь для того, чтобы осознать что‑то важное? Еще раз раскаяться, переосмыслить свою жизнь, понять то, что никогда бы не поняла, сидя в четырех стенах?
Как странно, как тихо и пусто…
Небо и люди, идущие рядом. Они стали ей друзьями — настоящими. Возможно, они никогда больше не увидятся вновь, но она уже никогда не забудет их. Грозного на вид длинноволосого брюнета с хмурым взглядом из‑под черных бровей — только он умел презрительно плеваться словом "девочки…" и так беззлобно рычать "дура". Только этот жесткий на вид человек — Рен — умел командовать и защищать, умел мотивировать и уберегать от опасности, умел быть рядом молчаливой скалой, за которой, оказывается, совсем не страшно. Не страшно. И как ошибочно она думала о нем поначалу…
