Софи Джексон - Унция надежды
– Ну хорошо. Да, я ее трахнул. И что с того? – спросил он, жуя сэндвич.
– Сколько раз? – поинтересовался Тейт.
– Что? – нахмурился Макс.
– О’Хейр, тебе задали невинный и вполне пристойный вопрос.
– Дважды. Доволен?
– Ага! – расхохотался Райли, пихая брата плечом. – Проиграл, братишка. Раскошеливайся.
Тейт что-то проворчал себе под нос, полез в бумажник и подал Райли двадцатидолларовую бумажку. Макс не верил своим глазам.
– Это как понимать? Вы что же, пари заключили?
Его глаза скользнули к прилавку с сэндвичами. Максу вдруг захотелось ткнуть обоих братьев Мур физиономиями в тарелки.
Райли бесстыже расхохотался:
– Чувак, разве ты не изучил меня за столько лет?
– А ты ему позволил? – сердито спросил Макс, поворачиваясь к Тейту.
Тейт пожал плечами и взялся за остаток рогалика:
– Он обещал мне шоколадный маффин, а я всегда готов продаться за сладкое.
– Ты меня изумляешь, – признался Макс, вытирая вспотевший лоб.
– Я это слышу не впервые о моем дорогом братце, – комментировал Райли, переливая в себя остатки сока. – Значит, вы с ней теперь… вроде пары?
– Да нет же. Напридумаете черт-те чего.
– Это просто расширенный вариант дружбы. Я угадал? – спросил Тейт, не поднимая глаз от кофейной чашки и тарелки.
Тейт приехал в футболке, украшенной крупной желтой надписью: «Гений. Миллиардер. Плейбой. Филантроп»[11].
– Знаешь, я тоже что-то не понимаю этой хрени, – сказал Райли, видя недоумение Макса по поводу желтых слов.
– Спасибо и на этом, – буркнул Макс.
– Я вообще не понимаю, чего он так прилип к марвеловским комиксам, когда диснеевские во сто крат круче?
Райли приподнял свою серую футболку. Под ней оказалась другая: черная, с длинными рукавами, украшенная эмблемой Бэтмена.
– Не начинай по второму кругу, – с напускным равнодушием сказал Тейт. – Мы с тобой вдоволь наговорились об этом, пока ехали сюда.
– Да уж, наговорились, – язвительно усмехнулся Райли, отряхивая крошки с футболки. – И ты так и не сумел меня убедить.
Тейт вытер губы бумажной салфеткой.
– Все зависит от твоего определения. Так всегда со словами.
Макс едва успевал смотреть на братьев. Их словесный поединок напоминал Уимблдонский турнир.
– И о чем же вы говорили по дороге? – полюбопытствовал он.
– Тейт считает, что Капитан Америка в поединке одолеет Супермена. Настоящий любитель комиксов назовет это чепухой. Такого просто не может случиться.
– У Капитана есть щит, – бесстрастно возразил Тейт.
– А Супермен вообще неуязвим для пуль. Что ему какой-то щит?
– Да так ли это важно, кто кого побьет? – вклинился Макс.
Несколько секунд за столиком было тихо. Братья взирали на него так, будто он голым спрыгнул с небес.
– Слушай, почему это мы должны с ним разговаривать? – спросил Райли, поворачиваясь к брату.
Тейт вздохнул. Казалось, этот вопрос поставил его в тупик.
– Знаешь, приезжая сюда, я каждый раз задаю себе тот же вопрос.
– Запоздалое детство – одна из форм слабоумия, – сказал Макс, едва пряча улыбку.
– Продолжение следует, – изрек Райли и, поднявшись, отправился в туалет.
Тейт дождался, пока дверь туалета закроется, потом торопливо спросил Макса:
– Пока этот помощничек Бэтмена справляет малую нужду, давай поговорим всерьез. Как твои дела?
– В лучшем виде. Кроме шуток. Со мной все нормально. Скажи, какой парень откажется поиграть с горячей девчонкой, которая не возражает против таких игр?
– А она того же мнения? – усмехнулся Тейт. – Мне тогда показалось, что она на тебя неровно дышит.
– Она меня понимает, – сказал Макс и сглотнул собственное вранье.
– Как ты думаешь, это хорошая затея? – спросил Тейт, явно почувствовав дискомфорт Макса. – Я про вашу пару.
Макс покачал головой:
– Ты съехал с темы. И потом, нет никакой пары. Всего-навсего секс.
Тейт кивнул, прикусив щеки изнутри:
– Я знаю всю лабуду, которую обычно несут психотерапевты. В первый год реабилитации лучше не заводить отношений. Но…
– Ты чем слушаешь? – не выдержал Макс. – Я же тебе сказал: нет никаких отношений. Мы просто трахаемся. Я не шучу. Я не собираюсь заводить отношения ни с ней, ни с кем-либо вообще. Мне этого не надо. – Макс облизал губы, глядя на недоеденный сэндвич. Зверский голод куда-то исчез. – Сомневаюсь, что меня когда-нибудь потянет на серьезные отношения с женщиной.
Тейт кашлянул:
– Хорошо.
– Что «хорошо»? – настороженно сощурился Макс.
– Если все так, как ты говоришь, значит так оно и есть.
– А вот ты сейчас трахаешь мне мозги. Скажи, зачем?
– Тебе показалось. Я бы не стал этим заниматься. – Тейт выпрямился, скрестив руки на груди. – Как твой попечитель и друг, я должен убедиться, что с тобой все в порядке и что твои решения способствуют твоему выздоровлению, а не наоборот. Если ты утверждаешь, что с тобой все в порядке, не буду спорить. Я тебя всячески поддержу.
Макс кивнул, сбрасывая недавние подозрения. После слов Тейта о поддержке ему стало легче. Казалось, ему было важно получить одобрение психотерапевта. Как будто они с Грейс…
Его мысли снова перекинулись на Грейс.
Макс глотал остывший кофе. Как все стремительно изменилось за последние две недели. И Грейс изменилась. Она больше не прятала свою страстность, не стеснялась своего желания. Братья правы: она горячая девчонка. Макс и раньше это знал, но сейчас, когда в ней пробудилась сексуальная богиня, Грейс стала бесподобной. Пусть она застенчиво улыбалась и беспокойно шевелила пальцами, ей нравилось все, что Макс с ней делал. Главное, она не боялась просить желаемое. Например, ей еще раз захотелось, чтобы Макс кончил ей на живот.
Когда это произошло впервые, у него в номере, Макс даже испугался. Она и тогда просила, но он боялся, что потом она может расценить это как унижение и даже оскорбление. К счастью, он ошибся. Макс помнил, как сверкали ее глаза, помнил хрипловатый голос. Ей это понравилось! А во второй раз – еще больше. Они только что вернулись с пробежки. Вспотевшая, едва дышащая, Грейс повалилась на зеленый ковер. Макс встал рядом. Бег не притушил, а, на оборот, разжег в нем желание. Вдобавок шорты натерли ему возбужденный член. Макс только потом понял, что самым настоящим образом дрочит, глядя на лежащую Грейс.
Потом она увидела, чем он занимается. Это ее не удивило и не возмутило. Ей это даже понравилось. Грейс полезла себе между ног и стала теребить клитор, прося Макса, чтобы он кончил на нее.
Макса не требовалось долго упрашивать. Оргазм был совсем близко. Он расставил ноги, встав над Грейс и… очень скоро белые струи покрыли ее темную, цвета карамели кожу. В груди Макса шевельнулось странное ощущение.
