Барбара Вуд - Колыбельная для двоих
Слишком рано, думала Мария, видимо, что-то идет не так…
— Мария Анна?
Она подняла глаза и увидела в зеркале отражение матери, которая сидела на краешке огромной кровати босая, в незастегнутом платье.
— Ты в порядке?
— Да, мам.
— В клинике сказали, что не знают, где он, но поскольку у нас срочное дело, они постараются разыскать его. А пока, Мария Анна, я должна отвезти тебя в больницу. Кажется, он хотел, чтобы ты рожала в больнице, в которой он оперирует.
Мария закрыла глаза и подумала: «Вот оно. То, чего мы так ждали. Причина, по которой…»
— Мария Анна? — Мать быстро подошла к ней и озабоченно уставилась на дочь. — Ты уверена, что все в порядке? Еще одна схватка?
— Нет…
— Хорошо. Я должна собрать сумку с вещами и отвезти тебя в больницу. Я им позвоню и предупрежу, что мы едем.
Она снова направилась к телефону.
— Первое время перерывы между схватками где-то десять-пятнадцать минут, — сказала она, — роды, особенно первые, не начинаются быстро, так что у нас еще достаточно времени. Мария продолжала смотреть на девушку в зеркале, будто видела ее первый раз.
— Знаешь, мне кажется, я почувствовала, как она перевернулась. Ее головка уже не здесь, она там, внизу. Доктор Вэйд рассказал мне, как это будет, поэтому я уверена, что это оно и есть.
Люссиль позвонила в справочную службу, узнала номер нужной им больницы и быстро записала его на листке бумаги. Мария наблюдала в зеркале, как ее мать нажала на рычаг телефона и, услышав в трубке длинный гудок, начала набирать номер больницы.
— Не звони, мам, я не поеду.
Палец Люссиль, крутя телефонный диск, быстро набирал цифры номера.
— О чем ты говоришь?
— Мам, я сказала, я не поеду в больницу. Пожалуйста, повесь трубку.
Люссиль посмотрела на дочь и повесила трубку.
— Я не хочу, чтобы моя дочь родилась в больнице. Я не хочу спать, когда она появится на свет, не хочу, чтобы незнакомые люди первыми ее взяли на руки. Я должна сделать это сама.
— О чем, скажи на милость, ты говоришь?
— Я хочу рожать дома.
Люссиль вскочила на ноги.
— Ты шутишь!
Мария с большим трудом поднялась со своего места.
— Я не поеду в больницу, и ты не сможешь меня заставить. Ой, снова схватка. Разве они должны идти так часто?
— Боже правый, девочка моя, неужели ты не понимаешь? Ребенок недоношенный! Ты должна поехать в больницу. Могут возникнуть проблемы. Я вызову «скорую помощь»…
— Нет!
Люссиль начала набирать номер. Мария быстро, насколько позволяло ее положение, обхватив одной рукой живот, подошла к телефону, вырвала трубку из рук матери и положила ее на рычаг.
— Одумайся! — крикнула Люссиль.
— Она должна родиться дома. Неужели ты не понимаешь…
— Мария Анна, послушай меня, — Люссиль взяла дочь за плечи, — ты не можешь рожать ребенка здесь. Это опасно для вас обеих: и для тебя, и для нее. Тебе нужна настоящая родильная. Тебе нужны стерильные вещи, опытный доктор и анестезия.
— Зачем? Женщины веками рожали детей без всего этого.
— Да, но сколько их умерло! Послушай меня, Мария Анна, во время родов может произойти все что угодно! Осложнения! Мария Анна, — Люссиль слегка встряхнула ее, — роды вот-вот начнутся, начнутся преждевременно. Это означает, что что-то идет не так.
— Ничего это не означает, мама. Просто ей пора появиться на свет. Ой, боль вступила в спину, мне нужно лечь. Еще мне нужно снять белье, оно мокрое.
— Позволь мне вызвать «скорую помощь»…
— Нет. — Мария опустилась на край кровати. — В перерывах между схватками я чувствую себя хорошо. Мама, ты не можешь заставить меня поехать в больницу. Если ты засунешь меня в карету «скорой помощи», я буду кричать и драться всю дорогу.
— Ну, Мария Анна… — Люссиль села рядом с дочерью. — Не здесь, не так. Скажи мне, почему ты хочешь рожать дома?
— Потому, что я хочу быть частью этого. Я хочу чувствовать это.
Люссиль легонько коснулась рукой волос Марии, затем обняла ее за плечи.
— Я просто не могу понять, зачем ты это делаешь.
Мария прильнула к матери, навалившись на нее всем своим весом, и положила голову ей на плечо. Пару секунд они сидели молча; объятие матери успокоило Марию и вселило в нее уверенность.
— Потому что я хочу оставить ребенка, — тихо произнесла она.
— Я знаю. — Люссиль повернулась и поцеловала Марию в лоб. — Пошли, я положу тебя в постель.
Мария, даже с помощью Люссиль, двигалась с трудом. Возле двери они остановились, чтобы немного передохнуть.
— Какой интервал между схватками?
— Не знаю, — задыхаясь, ответила Мария, — где-то минут пять.
— Регулярные?
— Да.
— Усиливаются?
— Да…
Они медленно плелись по коридору — Люссиль практически несла Марию на себе, — пока наконец не оказались в комнате Марии. Мария села на кровать, а Люссиль, выдвинув ящик комода, начала искать чистую ночную рубашку. Мария скинула туфли и, кряхтя, стянула с себя платье. Мать, потрясенная видом обнаженного, распухшего тела дочери, помогла ей снять колготы и белье. Мария, надев ночную рубашку, скользнула под одеяло и взяла мать за руки.
— Жаль, что доктора Вэйда здесь нет.
— Мария Анна, пожалуйста, позволь мне вызвать «скорую помощь».
Мария улыбнулась.
— Мам, разве ты не должна готовиться к родам? Ну, там, кипятить воду или рвать на пеленки простыни?
Еле сдерживая слезы, Люссиль заставила себя рассмеяться.
— Я не имею ни малейшего представления, как к ним готовиться!
— Позвони доктору Вэйду.
— Хорошо.
Люссиль начала вставать, но тут Мария вцепилась в ее руки еще сильнее.
— Мама…
Люссиль отвернулась, она не могла смотреть на искаженное болью лицо дочери. Когда схватка прошла, Люссиль взглянула на часы.
— Всего четыре минуты.
— Все идет слишком быстро, да? Мама… — Дыхание Марии было частым и прерывистым. — Я… хочу, чтобы папа был здесь. Он не должен пропустить этого.
— Хорошо, — Люссиль высвободила руки, — я позвоню ему.
Когда Люссиль встала, Мария вдруг вспомнила о тайне отца.
— Нет, мам, не нужно! Он и так скоро приедет домой. Может быть, у него возникли какие-нибудь дела и он не пошел в тренажерный зал…
— Все в порядке, милая, успокойся. Я все сделаю.
Мария привстала на локтях, вслушиваясь в доносящиеся из комнаты родителей звуки. Она услышала, как Люссиль набрала номер, затем тихо попросила пригласить к телефону Теда, быстро поговорила с ним и повесила трубку. Через секунду она появилась на пороге комнаты с бледным лицом.
— Он сейчас приедет.
