Барбара Делински - Если сердце верит
— Так чего ж не родила?
Майда посмотрела в глаза дочери:
— Я отправила заявку, но она потерялась по дороге.
Это было типичное для Майды высказывание, и все же… другое. В тоне явственно слышался юмор, а глаза лукаво блеснули.
Лили не знала, как теперь с ней держаться.
— Надо было попробовать еще раз, — сказала она уже мягче.
Майда улыбнулась, покачала головой и прикрыла глаза.
— Я уже не могла. Когда носила Роуз, возникли проблемы. Мне велели на этом остановиться. И вот я осталась со своими дочерьми.
Лили снова заметила теплую нотку. Дело было не в словах, а в том, как Майда их произнесла. Тут слышалось удовлетворение, даже умиротворение. Это было совсем не характерно для нее и очень приятно.
Вдруг донесся звук мотора машины, свернувшей с дороги на аллею, и Майда насторожилась:
— Это Элис.
Элис Бейберр была одной из самых близких подруг матери. Майда поднялась и подошла к краю веранды.
— Я, пожалуй, удалюсь, — сказала Лили.
— Только не сейчас. Она ведь приехала повидать тебя.
И действительно, не успев выбраться из машины, Элис громко и радостно заговорила:
— В городе все только и гудят об этом, но я пожелала сама убедиться! Лили Блейк! Да ты у нас теперь настоящая звезда!
— Вот-вот, — кивнула Майда, — именно этого ты всегда и добивалась.
— Нет. Я только хотела играть на пианино.
— И петь.
— Да.
Элис, брюнетка среднего роста, носила розовую одежду, чтобы скрыть свой возраст. Лили ни за что не поверила бы, что существуют розовые джинсы, если бы во время своего последнего визита на Пасху не увидела Элис именно в таких. Сегодня она была тоже во всем розовом — брюках, блузке и блейзере.
— Ты меня даже напугала! Так похожа на Селию! — Элис взяла Лили за плечи и держала на расстоянии вытянутых рук, чтобы получше рассмотреть. — Немного повыше, немного потоньше. Но так же, как и твоя мама, пахнешь яблоками.
— Она работала в цехе, — заметила Майда.
— Да-да, я слышала. Это так мило с твоей стороны, Лили. Другая на твоем месте ничего не стала бы делать. Даже носа не решилась бы показать после того, как ее смешали с проститутками. — Элис осеклась. — Ой, это так грубо прозвучало. Я хотела сказать, что другая женщина, пройдя через такие испытания, сидела бы дома, абсолютно парализованная. — Элис допускала один прокол за другим. — То есть я хотела сказать…
— Мы знаем, что ты хотела сказать, — перебила ее Майда, и Лили сразу припомнила, что Элис всегда отличалась способностью ляпнуть что-нибудь совершенно несуразное.
— Ну вот, всегда я так. — Она смущенно взглянула на Майду. Потом повернулась к Лили: — И когда же ты приехала?
— В прошлые выходные.
Да, сегодня ночью будет уже неделя. Трудно поверить. Лили казалось, что она уехала из Бостона год назад.
— И мы только что узнали?! Ну ладно, может, это и хорошо. Тут все так переполошились, особенно наши приходские. Все вспоминали происшествие с этим мальчиком Киплинга… Когда разразился этот скандал, мы просто не знали, что и думать. Лили Блейк соблазнила священника? Одни горожане сказали, что не удивлены, другие, напротив, очень удивились. Но никто не сомневался, что ты действительно с ним знакома. Мы все видели фотографии. Такая красивая девушка! И сидит рядом с кардиналом. С самим кардиналом! — Элис вдруг понизила голос: — Ну и как он?
— Элис, — попыталась урезонить ее Майда.
— Я хочу знать, какой он, — продолжала та.
— Он очень приятный человек, — сказала Лили.
— И действительно так красив, как на фотографиях?
— Возможно.
— Ну, настоящий дамский любимчик, правда?
— Элис, — снова вмешалась Майда.
Но подруга только шикнула на нее и снова обратилась к Лили:
— Так это правда?
— Нет.
— Ты считаешь, что он ни разу?..
— Элис!
— О Господи, Майда, да это же самый естественный вопрос! — Элис опять обратилась к Лили: — Сама понимаешь, это безумно интересно! Такой он или нет? После того как он стал кардиналом, газеты пестрели самой разнообразной информацией. То, что напечатала «Пост», все равно со временем появилось бы. Ты, дорогая, просто оказалась рядом в самый опасный момент.
Тут из-за дома послышались шаги по гравиевой дорожке и веселый смех детей. Младшие дочки Роуз мчались по траве. Мать величественно следовала за ними. Глядя на нее, Лили снова подивилась силе генов. Она и ее сестры очень походили на Майду. Роуз отличалась лишь натуральным румянцем и манерой одеваться. Если Майда и Лили предпочитали джинсы — удобную одежду как для дома, так и для садовых работ, то Роуз ходила по магазинам, водила машину и делала визиты в длинных юбках или модельных брюках.
Поднявшись на крыльцо, она поставила на перила большую кастрюлю и обнялась с Элис.
— Ну что, приехала посмотреть достопримечательности?
— Уж лучше я, чем те, кто хотел сунуть сюда свой любопытный нос. С тех пор как разнеслась весть о возвращении твоей сестры, телефон не перестает трезвонить. Запомните мои слова: это войдет в историю Лейк-Генри. Такого шума не было со времен… со времен…
— Полигамии, — сухо подсказала Роуз.
— Хотя это случилось задолго до нас с тобой, но ты права. Вот именно, со времен полигамии. В конце концов, все это касается морали и порядков в этом городе. Уверяю вас, сюда уже явились бы с полдюжины дам, если бы я не сказала им, что сама поеду. Но я увидела все, что хотела, поэтому теперь мне пора.
— И чаю не попьешь? — спросила Майда.
— Только не сегодня. Лили, пожалуйста, не переживай. Пускай смотрят. Ведь сейчас ты для них потрясающее зрелище! То есть я опять, кажется, не то сказала… Ты просто не такая, как они вот и все. Люди скоро снова к тебе привыкнут. — И она спорхнула по ступенькам. Лили даже не успела возразить, что не собирается тут задерживаться, поэтому к ней не успеют привыкнуть. Однако работы в клубе у нее больше нет…
— Осторожнее, девочки! — крикнула Роуз и придержала дочерей, пока Элис, развернув машину, не проехала мимо них по аллее. Потом, отпустив детей, Роуз вздохнула и повернулась к матери: — Я тут потушила курицу. Тебе хватит на несколько дней. Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно.
— А ты разве болела? — поинтересовалась Лили.
— У нее частые мигрени, — сообщила Роуз. — Это от перенапряжения.
— Нет, — возразила Майда, — от плохого зрения. Мне нужны новые очки.
— Перси Девиль прошлым летом умер, — пояснила Роуз, — и теперь мама не знает, к кому обратиться. Зато я знаю. В Конкорде есть приличный окулист. Я только в прошлом месяце возила к нему Ханну.
