Галина Врублевская - Женское начало
– Через двадцать лет? – хором спросили женщины и разразились хохотом.
– В России и на два года трудно загадывать! – пояснила Катерина. – А вы – через двадцать лет! Тогда уже и фонда этого не будет, и, тем более, накоплений.
– Ай-яй-яй! – начал сокрушаться пан Станислав. – Вы думаете, что я попал в лапы жуликов?
– Не думаем, уверены!
– Я завтра же заберу свой взнос обратно!
– Смиритесь, пан Станислав, с тем, что ваши деньги пропали.
– Я буду бороться! Я подам в суд! Кроме того, я не такой глупец, чтобы отдать неизвестной компании последние деньги. У меня есть небольшой презент и для Паши с Яной. Не знаю, почему вы, дети мои, поссорились, да и знать не хочу, но есть у меня одна задумка. Я хотел организовать языковую школу, подобие той, что у меня имеется в штатах, но конкуренция в этой области здесь очень сильна. Да и не слишком это прибыльное дело в нынешних условиях. Теперь мои планы немного поменялись. Я хочу заняться разведением породистых лошадей – это мне кажется перспективным направлением – продолжу, так сказать, традиции предков. Когда, Павел, я был у вас прошлым летом в Мухино…
– В Комарово, – поправили гостя.
– …в Комарово, я заметил, что хороших пород там мало. Только конь господина Котова, чей сын так неудачно выступил на манеже. Так вот: если вы, Павел и Яна, а вместе с вами и я, организуем совместную фирму, я готов вложить 90 %…
Намерения отца, вернее, его фантазии, удручали Яну. Она так и не вспомнила первоначального ощущения от знакомства с этим человеком, не помнила событий на манеже. И вообще, не хотела ввязываться в сомнительное предприятие с людьми, казавшимися ей чужими.
– Хоть в Мухино, хоть в Комарово, играйте без меня, – твердо высказала она свое мнение.
– Как же так, Яночка! – расстроился пан Станислав. – А близнецы подрастут? Детям полезно для здоровья общаться с лошадьми, кроме того, с финансовой стороны…
Но в глазах Павла уже загорелся огонек интереса. Еще утром он и мечтать не мог о таком повороте дел. После продажи Котовым конюшни ему предстояло подыскивать работу, а это было очень непросто. А здесь – такое выгодное предложение! Разумеется, он не собирается быть нахлебником, он согласится участвовать в строительстве конюшни только на паритетных началах, если пан Станислав даст денег в долг. Почему нет? Но захочет ли пан Станислав иметь с ним дело, если дочь не поддержит начинание? Спрашивать он постеснялся.
Яна снова вышла на балкон, проверить, спят ли дети. Павел последовал за ней. Он разглядывал спящих младенцев со странным чувством родства между ними и собой. Малышка в розовом одеяльце – наверняка девочка – казалась ему чуть круглее и милее; карапуз в голубом был, на его взгляд, менее красивым. Имен близнецов он еще не знал:
– Как зовут принцессу?
– Стася, – отозвалась подошедшая к группе Катерина.
– А ковбоя как назвали?
– Яном.
– А Стася, между прочим, похожа на мою детскую фотокарточку. Я был такой же круглолицый и курносый. Ян, тот другой породы, сразу видна польская кровь: носик разрастется – станет носище, и лоб покруче.
– Ты уверен, что Яна сказала правду, назвав другого отца? – напрямик спросила Катерина.
– Почему я не должен ей верить? Конечно, у девчушки есть сходство со мной, но в этом возрасте судить трудно. Да и по срокам рождения не стыкуется, мы с ней только после майских праздников сошлись, а дети родились в конце декабря.
– А то, что Яна подверглась нападению, и дети раньше времени появились на свет, ты в расчет не берешь?
– Сказать можно что угодно.
– Я думаю, что это твои дети, Паша, а также напомню, что Яна до сих пор не замужем. Тебе еще нужна информация?
– Почему же она оттолкнула меня? Ушла к другому мужчине? Признала его отцом детей?
– Паша, я пока не могу открыть тебе всю правду, так как обещала Яне молчать. Попробуй сам поговорить с ней. Проводи сегодня ее и детей домой.
Близнецы дремали недолго, и взрослые не долго наслаждались покоем и тишиной. Поскольку коляска стояла на месте, и не было привычного покачивания, как при езде, через час дети проснулись и возвестили о своем пробуждении дружным ором. Младенцев перенесли в спальню, Яна перепеленала их, приложили к груди одного, затем другого. После этого засобиралась домой. Павел, следуя совету Катерины, помог вынести Яне коляску из подъезда и зашагал с ней рядом.
Солнце, хотя и спряталось за облаками, еще светило где-то в вышине. Сумрак возникал постепенно. Был час пик, люди расходились с работы. Павел и Яна шли вдвоем, вместе подталкивали широкую коляску. Павел чувствовал себя неуверенно:
– Яна, почему ты держишься со мной, как чужая?
– Ты и есть для меня чужой, – будто нырнув в холодную воду с головой, призналась Яна.
– С каких пор? Ты забыла, как мы были счастливы с тобой летом и осенью?
Яна не ответила, не решилась раскрыть свою тайну. Она наклонилась к коляске и вставила в рот одному из малышей соску, которую тот постоянно выплевывал.
Не услышав от Яны ответа, Павел сменил тактику и стал говорить, как бы обращаясь к малышам:
– Яник! А ты не знаешь, почему твоя мамочка с ходу отвергла предложение дедушки завести конюшню? Ей ведь там не обязательно работать. Я все смогу делать сам. Да, да, Стасенька, не улыбайся! Я уже начал посещать ускоренные курсы ветврачей, специально открытые для биологов.
– Не нужны нам никакие конюшни, верно, Яник? – подключилась к своеобразной игре Яна. – Мы лучше станем банкиром. Что куксишься? Ладно, инженером тоже неплохо.
– А при конюшне, Стасенька, можно и бассейн устроить. На лошадке покаталась, в водичку – бултых!
– У нас в ванной свой бултых имеется. Сейчас домой приедем, ребятки, наполню ванночку, водичка будет теплая.
Павел продолжал шутливый диалог, неизменно возвращаясь к теме конюшни. Яна удивлялась его настойчивости. Она помнила, что человек провел несколько лет в тюрьме, и чуть побаивалась его. Павел помог Яне поднять коляску на этаж и остановился перед дверью. Яна не приглашала его. Он вспомнил, что так было и в первый раз, когда он оказался у этой двери. Но тогда Яна жила одна, а сейчас в ее квартире мог оказаться еще один человек:
– Евгений постоянно с тобой живет? Или, как прежде, только навещает?
– Постоянно, – солгала Яна, прикрывшись отсутствующим спортсменом как щитом.
– Ну, я пошел. Можно, я звонить тебе буду, хотя бы на мобильник?
– У меня нет теперь мобильника.
– А я теперь без него, как без рук.
И как бы подтверждая слова Павла, в его кармане зазвонил телефон – мелодией, напоминающей солдатскую побудку. Дети испуганно заревели.
