Сьюзен Филлипс - Любовь тебя настигнет
Она положила руку на кресло и вцепилась в подлокотник.
— Ничего. Я притворилась, что ничего не знаю. — В ее голосе слышалась страшная боль. — Можете себе представить? Насколько я бесхребетная?
— Должно быть, у вас были причины.
— Конечно. Я не хотела отказываться от такой жизни. — Она невидящим взглядом смотрела на дорогу. — Я одна из тех женщин, которых не затронуло движение феминисток. У меня не было карьерных амбиций. Я хотела того, что было у женщин, которых видела, когда росла. Муж, дети… С этим вообще не повезло. Скотт отказывался даже говорить о детях. — Она поднялась. — Я мечтала о красивом доме. И о том, чтобы никогда не беспокоиться о деньгах. Я точно знала свое место. Я настолько дорожила этой стабильностью, что была готова продать ради нее собственное достоинство. Даже в самом конце… Год назад… — Она остановилась, обняла себя руками, лицо померкло. — Это не я его бросила. Он меня бросил. А я продолжала цепляться, как домохозяйка, с собачьей преданностью.
Сердце Люси сжалось от жалости.
— Бри…
Та отказывалась смотреть на нее.
— Какая женщина позволит, чтобы к ней так относились? Где была моя гордость? Мой характер?
— Быть может, вы найдете его сейчас.
Но Бри была слишком поглощена самоуничижением, чтобы прислушаться к словам утешения.
— Когда я смотрю в зеркало, единственное чувство, которое меня посещает, — это отвращение.
— Отмойте зеркало и посмотритесь в него еще раз. Я вижу потрясающую женщину, которая успешно строит свой бизнес и взяла на себя огромную ответственность за не самого простого ребенка.
— Какой еще бизнес! Полуразвалившийся ларек в Богом забытом месте.
— Никакой он не полуразвалившийся. Оглянитесь. Это же Тадж-Махал среди ларьков. Мед у вас самый лучший, который мне когда-либо доводилось пробовать, все время появляются новые покупатели, вы создаете новые продукты и получаете прибыль.
— Которую я тут же просаживаю на новые горшки и рождественские украшения, не говоря уже о формах для отливки мыла и нескольких галлонах масла какао для лосьонов. Что произойдет, когда наступит День труда и толпы туристов схлынут? Что случится, когда придет зима и Тоби устроит полноценное подростковое восстание?
Люси не могла с лету ответить на эти вопросы.
— Вы решили все проблемы, которые у вас были. Держу пари, с этим вы тоже справитесь.
Люси видела, что ей не верят, но она всегда испытывала потребность делать других счастливее, поэтому сказала:
— Что, если бы Скотт заявился сюда сегодня и признался, что совершил ошибку? Что, если бы он попросил вас вернуться и пообещал никогда больше вас не обманывать? Что бы вы сделали?
Бри задумалась.
— Если бы появился Скотт? — медленно переспросила она.
— Просто предположим…
— Если бы появился Скотт… — Она стиснула зубы. — Я бы посоветовала ему убраться к чертовой матери.
Люси расплылась в улыбке.
— Именно так я и думала.
Люси подождала, пока Панда закончит свою послеобеденную тренировку, прежде чем отправиться наверх. История Бри объясняла ее реакцию при встрече с ним, но не его реакцию при виде ее. Он стоял посередине маленькой тесной спальни, которую выбрал для себя. Когда он стянул намокшую футболку, его влажное мускулистое тело отвлекло ее, но лишь на мгновение.
— Почему ты был так груб с Бри?
Он сел на край кровати и принялся стаскивать кроссовки.
— Не понимаю, о чем ты.
— Конечно, понимаешь. — Одна из кроссовок упала на пол. — Когда я представила Бри, ты бросился к машине и побежал, как подросток, который услышал, что объявили комендантский час. Ты даже не поздоровался.
— Я плохо воспитан. — Его вторая кроссовка со стуком упала на пол.
— Нет, ты демонстрируешь прекрасное воспитание, когда это тебе нужно.
Он снял носки.
— Мне нужно в душ.
— Душ подождет.
Очевидно, душ не мог подождать, потому что он прошествовал мимо нее в коридор и отправился в ванную. За ним защелкнулся замок.
Весь вечер он старался держаться от нее подальше. Люси снова покрыла ногти черным лаком, выкрасила челку в пурпурный цвет и наклеила очередную татуировку с драконом. Потом пошла наверх поприставать к Темпл, и это было большой ошибкой. Тяжелая тренировка и нудная лекция о глупости физкультурной теории Люси под девизом «достаточно хорошо» привели к тому, что она вспотела и разозлилась.
Темпл отвергала все предложения Люси приготовить для нее что-то еще, кроме обычного зеленого салата, и тем вечером они съели очередной замороженный ужин из сухой индейки, кашеобразного коричневого риса и пюре из пастернака. Люси изобразила свою фирменную гримасу, которую освоила в четырнадцать лет.
— Это отвратительно.
— Так же как и быть толстой, — чинно ответила Темпл.
— Ты сама отвратительная, — проворчала Люси.
Панда поднял бровь. Темпл потянулась через стол и потрепала Люси по руке.
— У кого-то ПМС.
Панда со стуком поставил локти на стол.
— Богом клянусь, если я еще хоть что-то услышу про ПМС, спазмы или даже женские прыщи, я что-нибудь взорву.
Темпл лениво махнула в направлении двери. Панда сердито посмотрел на нее.
Люси пока не удалось поговорить с ним наедине, к тому же она не хотела говорить о случившемся в присутствии Темпл, поэтому выбрала новый объект для нападок.
— Меня бесит этот стол.
— Жесть, — ответил Панда.
Темпл фыркнула.
— Ему нравится окружать себя убогими вещами. Это напоминает о его омерзительном детстве.
— Насколько омерзительном? — поинтересовалась Люси. — Он никогда ничего мне не рассказывает.
— Мой отец был наркодилером, и его застрелил недовольный клиент, когда мне было два года, — сухо сказал он. — Мать была наркоманкой. У нас в квартире жили крысы. Эта часть нравится Темпл больше всего.
— И он воровал еду, потому что им было нечего есть, — с восторгом сказала Темпл. — Разве это не грустно?
Люси отодвинула тарелку. Ей казалось неправильным, что Темпл знает о нем больше, чем она.
— Что еще ты знаешь?
— Он закончил колледж с отличием, — сказала Темпл.
Панда нахмурился, явно недовольный тем, что она обнародовала информацию, которая характеризовала его иначе, чем угроза для общества.
— Откуда ты знаешь?
— От «Гугла». — Она фыркнула. — Думаешь, я бы еще раз наняла тебя, если бы не провела свое маленькое расследование?
— В «Гугле»? Да ты настоящий детектив, кто бы мог подумать!
— Еще он служил в армии, — продолжала Темпл. — Скучища. К несчастью, я не смогла найти никаких сведений о его романтических увлечениях. Думаю, можно не сомневаться, что за ним тянется целый шлейф разбитых сердец.
