Джилл Шелвис - У любви в плену
Тем не менее Хлоя понимала, что не готова для праймтайма с Сойером Томпсоном.
— Мне пора идти.
— А теперь кто испуган?
— Я должна вернуться в гостиницу.
Уже почти семь, ей необходимо опередить сестер. Прошлой ночью постояльцев не было, но Тара настаивала, чтобы кто-нибудь всегда дежурил.
Кем-нибудь, естественно, была Хлоя.
— Знаешь, что я думаю? — спросил Сойер.
— Понятия не имею.
— Я заставляю тебя нервничать.
— Ты не заставляешь меня нервничать.
Уже заставил. Отвернувшись, Хлоя попыталась сделать глубокий успокаивающий вдох. Океан перед ней — куда более расслабляющий вид, чем красивый воображала у нее за спиной. Однако для расслабления потребовалось несколько попыток, даже пришлось закрыть глаза. Когда и это не помогло, Хлоя добавила потягивание, круговые движения плечами, а затем поднятие рук.
Услышав во время растяжки одобрительный мужской возглас, она повернулась.
— Какую роль ты играешь сейчас? — тихо спросил Сойер, отведя взгляд от ее зада.
— Не думаю, что я играю роль, — так же тихо ответила Хлоя.
Он внимательно посмотрел на нее и шагнул навстречу. Хлоя вдруг почувствовала себя маленькой Красной Шапочкой перед громадным Серым Волком. Но отступать некуда, сзади ограда пирса, и она подняла голову, чтобы встретить его взгляд.
— Есть что-нибудь касающееся тебя и Ланса, о чем я должен знать?
— Нет. А зачем?
— Мне просто хотелось бы понять смысл кошачьего концерта прошлой ночью.
— Кошачьего концерта? Такое случается. Во время секса.
— Неужели? — удивился он. — Стоны, да. Вздохи? Определенно. Неприличный разговор? О да. Но те устрашающие звуки, которые издавала ты, нет.
Он подошел еще ближе, а поскольку она не могла отступить, Сойер прижался к ней. Он был восхитительно теплым. Хлоя уперлась ладонью ему в грудь, потому что он занял ее личное пространство, и внезапно там не хватило воздуха.
— Это случается, — повторила она.
— Когда? — спросил он. — Когда это случается?
— Ну… в книгах.
— И что за книги ты читаешь, Хлоя?
— Эр… Не важно.
Да, она прочитала много романов, ну и что? Да, эротику тоже. Ничего плохого в этом нет, как в мечтах быть женщиной, которой хватает дыхания, чтобы кричать от страсти. И почему он вместо бега стоит здесь, дразня ее? И…
— Почему ты спросил о Лансе?
Долгую минуту он, размышляя, смотрел на нее.
— Значит, захотел.
Он без колебаний наклонил голову для поцелуя. Но хотя их губы почти встретились, Сойер держал ее в плену своего взгляда, пока она не закрыла глаза. Сначала прикосновение было совсем легким, потом уже не таким легким, а когда он завладел ее языком, Хлоя застонала. При этом звуке он углубил поцелуй.
И она растворилась в нем. Другого слова не подберешь: только что ее тело было здесь и вдруг исчезло. Потом так же быстро, как началось, все закончилось, и Хлоя с удивлением посмотрела на Сойера.
— Что… это было?
Он провел рукой по волосам, еще больше взъерошив их.
— Я не знаю. Ты свела меня с ума.
Именно это ей и хотелось услышать. Она воспользовалась ингалятором, и Сойер нахмурился.
— Идем, я провожу тебя.
— Я могу дойти сама.
Тут завибрировал ее мобильник, и, достав его из кармана, Хлоя взглянула на дисплей. Тодд. Время от времени он звонил ей с просьбой выйти, как он это называл. То есть выручить его из беды.
Может, она и заслужила в Лаки-Харборе репутацию необузданной, но глупой не была. Здесь всем известна кипевшая на медленном огне напряженность между Сойером и Тоддом, поэтому она не собиралась превращать тлеющий огонь в пламя. Выключив мобильник, Хлоя сунула его в карман.
— Проблемы? — спросил Сойер.
— Нет.
Он больше не сказал ни слова, но упрямо шагал рядом с ней до самой гостиницы, а потом ждал, пока она поднимется по лестнице. У входной двери она оглянулась на него и совершила ошибку. Сойер выглядел опасным и более соблазнительным, чем грех.
— Я попробую сделать вид, будто ничего не случилось. Я про поцелуй, — объяснила Хлоя.
— Ты можешь?
Ее соски были еще твердыми, и она засомневалась.
— Это не имеет значения. Фактически мы провели эксперимент, который не превратится у нас в систему. Верно?
— Да.
Ни секунды колебания.
— Вот и хорошо, — заключила она, вскинув подбородок.
Сойер повернулся и побежал в обратном направлении. Хлоя следила за ним, пока он не исчез из виду, затем опустилась на верхнюю ступеньку лестницы. Совершенно расстроенная. Потому что два человека, превыше всего ценившие правду, сейчас лгали, делая из себя дураков.
Глава 5
Войдя в гостиницу, Хлоя столкнулась с раздраженной Тарой.
— Где ты была?
— На прогулке, — ответила Хлоя, умолчав о шерифе. — А что?
— А то, что ты, как предполагалось, должна была находиться здесь.
— Я ушла всего на час до рассвета. У нас ведь нет постояльцев.
— Целая семья, ехавшая всю ночь, собралась здесь остановиться, а ты гуляла.
— Значит, ты вовремя их перехватила.
— Они не остались, — вздохнула Тара. — Сказали, что не могут чувствовать себя комфортно в пустой гостинице.
— Черт. Прости, я…
Тара подняла руку.
— Если это слишком много, дорогая, так и скажи. Ты не можешь притворяться, что справишься.
— Это не слишком много. — Черт возьми. Хлоя проглотила желание занять оборонительную позицию. — Я исправлюсь.
Тара кивнула и направилась в кухню, оставив ее бороться с этим обещанием.
Несколько дней спустя, закончив дежурство, Сойер отправился выполнять поручения из своего списка срочных дел, несмотря на то что последние двенадцать часов участвовал в спецоперации Управления по борьбе с наркотиками. Под руководством агента Рида Морриса они выследили и уничтожили известного наркодилера, который скрывался от полиции в Ольховой низине, самом труднодоступном месте на границе округа. Хотя они должны были взять Рика Алонсо живым и сделали для этого все возможное, операция провалилась.
Сейчас Рик лежал на цинковом столе в морге, а Сойер думал о том, правильно ли выбрал профессию. Он не в первый раз видел смертельный исход, возможно, и не в последний.
Должно быть, Рику лет девятнадцать.
В этом возрасте Сойер не был наркодилером, хотя быстро шел по пути к тому, чтобы стать преступником. Так что определяет жизнь человека? Характер или решимость? Упорная работа? Карма? Слишком глубокий для него вопрос, когда он предпочел бы сейчас лететь по воде на катере или нежиться на теплом берегу с женщиной в символическом бикини.
