Ширл Хенке - Беспутный и желанный (Клятва верности)
– Помни, Майкл, что мама любит тебя. Ты мне дороже всего на свете…
Кондуктор громко попросил пассажиров поторопиться.
– Нам пора, миссис Уэллс, – напомнила гувернантка.
Ее слова потонули в лязге вагонов. Станционный колокол прозвонил в последний раз. Генри Снейд приподнял Майкла над платформой и передал в руки кондуктору, потом помог Миллисент вскочить на площадку уже трогающегося вагона. Ребекка собиралась бежать за поездом, но Генри остановил ее, по-братски ласково обняв за плечи.
– Держись, Ребекка. Теперь, как никогда раньше, тебе надо быть сильной.
– Это же несправедливо, Генри. Он еще так мал, а его отсылают так далеко. Сперва Амос держал его здесь с няньками и гувернантками, пока мы жили в Вашингтоне, а когда мы вернулись сюда, он отправляет его в чертову даль, в Массачусетс.
– Школа Калвертона считается лучшей в стране. – Генри попытался сыграть роль миротворца.
Ребекка утерла с лица слезы и следы копоти. Ей не хотелось привлекать к себе любопытные или сочувствующие взгляды посторонних, но перед Генри она могла не таиться.
– Ты бы послал своих мальчишек в школу на другой конец страны – какая бы распрекрасная она ни была?
Он растерянно пожал плечами.
– Я-то нет, но Амос думает по-другому.
– Да, он думает по-другому. Он использует Майкла, чтобы держать меня в кулаке. Я получаю право на краткие свидания с сыном только в награду за послушание. Он знает, что может наказать меня в любой момент, отослав Майкла на край света. Когда я выходила замуж, то думала, что этим обеспечу ребенку счастливую жизнь. Я старалась, Генри! Я честно пыталась быть хорошей женой, но наш брак как был с самого начала, так и остался карикатурой на супружескую жизнь.
Ребекка воспользовалась случаем, чтобы искренне поведать о своих горестях дружески настроенному собеседнику. За прошедшие годы она стала больше доверять своему зятю.
– Не только твое супружество – карикатура. У нас с Леа происходит то же самое. Если б не мальчишки, не знаю, как бы я выдерживал ее злобные выходки. А ведь все начиналось у нас с большой любви. Во всяком случае, мне так казалось. – Он рассмеялся горьким смехом.
Ребекке пришлось наблюдать, как постепенно ее сестра и Генри отдалялись друг от друга. Он ушел с головой в работу, а она беспечно тратила заработанные им деньги.
– Иногда мне кажется, что любви между мужчиной и женщиной вообще не существует. Ее выдумали те, кто сочиняет книжки. И не бывает счастливых браков. Я все чаще об этом думаю после того, как узнала правду о своих родителях. Они прожили вместе долгие годы без любви.
– Что поделывает Эфраим? Я все собираюсь навестить его, но, честно говоря, у меня не хватает духу ехать туда с Леа. Стоит нам вместе появиться в Уэлсвилле, как сразу мы начинаем ссориться. Это расстраивает Эфраима, да и мне тяжко приходится.
– Я знаю, как ты разрываешься между шахтами и ранчо. У тебя масса дел. А папа сейчас в порядке. Смерть мамы была неожиданной, и, конечно, он пережил шок, но настоящей близости у них никогда не было.
Ребекка смолкла, вспомнив рассказ отца об ирландской девушке, которую он любил. «Ее призрак охотится за ним, как за мной охотится призрак Рори», – подумала она.
– Леа пошла по стопам матери. Она огрубела, ожесточилась сердцем. А тебе, Ребекка, наоборот, передалась отцовская мягкость. Я знаю, как тебе нелегко с Амосом.
– Я выдержу. Майкл – вот за кого я боюсь. – Она крепко ухватилась за руку Генри. – Могу я рассчитывать на тебя?
– Во всем, Ребекка. Тебе стоит только попросить, – ответил Генри со всей серьезностью.
– Если что-то случится со мной, присмотри за Майклом. Я знаю, что взваливаю на тебя большую ответственность. У тебя самого два мальчика и куча других забот.
– Все в порядке. Я разделяю твое беспокойство насчет Амоса и мальчика.
«Я поставила его в трудное положение, и он смущен потому, что не в силах отказать мне», – подумала Ребекка.
– Мы никогда не говорили с тобой об обстоятельствах рождения Майкла, но Леа тебе сказала, что Амос не его отец.
Начав говорить, Ребекка тоже смутилась. Она не могла открыть правду о половом бессилии мужа никому на свете. Это было бы слишком унизительно как для Амоса, так и для нее.
– Амос хотел иметь наследника. Я не думаю, что он может нанести мальчику какой-либо вред. Но все же… – продолжала Ребекка.
– Он не испытывает к нему отцовские чувства? Я понял тебя. – Генри помог ей сформулировать мысль. – Я буду присматривать за малышом. Довольно часто мне приходится ездить по делам в Филадельфию или Нью-Йорк. Что мне стоит сделать маленький крюк и навестить малыша в Калвертоне, Ребекка…
Он вдруг замялся, прокашлялся и все-таки задал вопрос:
– Ты когда-нибудь вспоминаешь о нем?
Ребекка знала, что он имеет в виду Мадигана.
– Трудно было бы не вспоминать, когда его имя чуть не каждый день упоминается в газетах – сначала в Вашингтоне, теперь здесь.
– Он вспыхнул, как метеор. Ему чертовски повезло, – произнес Снейд рассерженно. – Его старший братец сколотил немалое состояние на торговле с Китаем, но он хоть не лезет в политику.
– Мне кажется, у Рори тоже нет политических амбиций. Он отказался от борьбы за кресло Амоса в сенате и даже от избрания на третий срок в конгресс. Нет, его не интересует политика. Единственное, чего он добивается, – это уничтожить Амоса. И растоптать мою семью…
– Этот грязный оборванец! Он…
– Именно по этой причине он вынашивает планы мести. Как ты не догадываешься? Моя семья сочла его недостойным моей руки. – У нее вырвался сдавленный смешок. – Никто, разумеется, не думал, что он взберется так высоко. Я сама не верила, что он способен на что-то иное, кроме мордобоя за деньги. Теперь я расплачиваюсь за свое неверие.
Темные проницательные глаза Генри внимательно изучали выражение лица Ребекки.
– Ты по-прежнему влюблена в него?
Он в уме уже ответил за нее положительно, прежде чем она покачала головой.
– Я сама не знаю. Он предал меня, а теперь еще собирается мстить мне за унижения, испытанные им в молодости из-за своего ирландского происхождения.
– Он доказал, что у него нет моральных устоев. Твой отец с самого начала предсказывал, каких подлостей можно ожидать от людей подобного склада.
– Это не оправдывает наше предубеждение ко всем ирландцам, – произнесла Ребекка со вздохом. – Но как бы то ни было, он отец Майкла. Я впервые говорю об этом открыто…
– Тебе станет легче, если ты растрезвонишь свою тайну по всему свету?
– Нет, – с безнадежностью в голосе призналась она. – Конечно, нет! Но я боюсь… С каждым днем Майкл все более становится похожим на Рори. Если Амос начнет думать, что правда выплыла наружу, он упрячет Майкла куда-нибудь навсегда.
