Мишель Жеро - Дразнящий аромат
– Поверь мне на слово, я бы никому не пожелал узнать обо всем этом. Эта мерзость выжигает изнутри, она грозит уничтожить душу – вот почему после смерти отца я нашел повод вернуться в эти места. Я просто хотел получить пару лет передышки, чтобы немного прийти в себя. Всего каких-то пара лет – и я стал бы прежним.
– Но взрыв на танкере смешал все твои карты?
– Это довольно мягкое обозначение того, что случилось. – Он допил коку и встряхнул стакан, играя оплывшими кубиками льда. Их монотонное глухое звяканье раздражало Тессу. Лукас продолжал: – У меня проблемы со сном, но это ты уже знаешь. Мне до сих пор снятся кошмары. Временами я не нахожу себе места от предчувствия беды, хотя отлично знаю, что все в полном порядке. И мне приходится убеждать себя, чтобы не сойти с ума от страха. Если что-то слишком неожиданно напоминает мне о взрыве, может начаться приступ, и тогда я снова задыхаюсь от паров бензина и слышу голоса. В такие моменты я могу на несколько секунд полностью отключиться.
Лукас по-прежнему не сводил глаз с темной глади озера, видневшегося между стволами деревьев.
– Это часто пугает людей и отталкивает их от меня. Диане с Кевином пришлось со мной нелегко, особенно в первый год. Сейчас мне намного лучше, но все еще бывают периоды, когда ко мне лучше не подходить.
Это прозвучало как предупреждение. Тесса надолго задумалась, прежде чем задала следующий вопрос:
– Это лечится?
– Разве можно полностью вылечить мою изуродованную ногу? Так и здесь. Это поддается контролю, хотя я по-прежнему не могу быть уверен в себе, заправляя машину. Удастся ли мне сдержаться – или я опять вернусь на палубу и увижу, как открывается этот люк, и пойму…
Лукас оборвал себя на полуслове и отнял у Тессы руку, чтобы сплести пальцы на затылке и выгнуться всем телом – точно так же, как он это делал недавно на дороге.
– …и я пойму, что опоздал! – еле слышно закончил он.
Тесса готова была разрыдаться от сочувствия, но подавила свой порыв, наклонилась и осторожно погладила его ногу в надежде хоть немного облегчить душевную боль.
– Ты не обязан рассказывать об этом, Лукас.
– Еще как обязан! – По-прежнему держа руки на затылке, он резко согнулся и уперся локтями в колени. Когда Лукас заговорил снова, его голос звучал глухо и невнятно. – Пока я карабкался на палубу, то думал только о том, как бы вытащить этих ребят живыми. Но когда танкер ударился о мель, от толчка корму изуродовало так, что люк перекосило. Везде был разлит бензин, и этот запах… Черт, я чуть не сблевал! Я стал кричать, и этот парень мне ответил… все, что я мог увидеть, – его пальцы. Он без конца повторял: «Прошу вас, мистер, не дайте мне умереть!» И я обещал ему… я обещал, что вытащу его оттуда!
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Лукас с горечью прошептал:
– Я обещал, что не дам ему умереть!
Тесса отвернулась, не в силах больше смотреть на его скрюченную фигуру. В глазах у нее стояли слезы, и ей стоило огромного труда не сосредоточиться на том, каким адом могли стать эти последние минуты для Мэтта… и на том, о чем мог думать Лукас, когда стоял на горящей палубе, один из всей спасательной команды.
– Внезапно люк распахнулся настежь… и тогда, в эту долю секунды, мне стало ясно, что это конец. – Он громко сглотнул. – Большинство экспертов сошлись на том, что из-за открытого люка вдоль трапа создалась сильная тяга воздуха. Пожар в машинном отделении вспыхнул с новой силой, пламя перекинулось на пары бензина, и через секунду корма взорвалась ко всем чертям.
Это не было для Тессы новостью. Она сама читала множество отчетов и исследований – и везде точкой отсчета оставался злополучный люк. Но кое-что она узнала впервые – и похолодела от ужаса, осознав, что означают эти новые детали.
Он помнит!
– Лукас, кто же открыл люк?
Лукас резко вскинулся, услышав этот вопрос, но затем снова отвернулся, и ожидаемый ею ответ был заключен не в словах, а в неуклюжей напряженной позе и нежелании посмотреть ей в глаза.
– По-моему, ты это помнишь.
Только тогда он обернулся к Тессе, и оранжевый свет свечи отразился в его влажных глазах, полных раскаяния и боли.
– Не спрашивай меня об этом. Пожалуйста.
Тесса встала.
– Ты должен сказать мне правду. – Она помолчала и добавила: – И не только мне, но и себе. Лукас, я спрашиваю в последний раз: это ты открыл люк?
– А что изменится, если я скажу «да»? – Его голос превратился в низкий угрожающий рык, а глаза засверкали от бессильной ярости. – Ты повернешься и уйдешь от меня навсегда?
Тесса слышала, как кровь стучит у нее в ушах. Опираясь на подлокотники его кресла, она наклонилась к самому лицу Лукаса и спросила:
– Это ты?
На миг на веранде стало очень тихо, и это мгновение растянулось для Тессы в целую вечность. Она следила, как играют желваки у Лукаса на скулах, как устало приспускаются его веки, а пересохшие губы шепчут:
– По-моему, я.
У нее перехватило дыхание. Она отшатнулась, не в силах скрыть шок от того, что услышала.
– О Господи, – шепотом выдохнул он. – Я уверен, что это я!
Время тянулось с какой-то душераздирающей медлительностью, секунды сменяли одна другую, и Тесса затаилась в ожидании. Вот сейчас, еще мгновение – и в груди проснется праведный гнев. Лукас поднял на нее глаза, и ее поразил их странный, неестественный блеск.
А потом где-то глубоко-глубоко, на самом дне души, захлопнулась дверца, слишком долго остававшаяся раскрытой. Как будто щелкнул невидимый замок, и волна облегчения с неожиданной силой затопила все ее существо. Она получила ответ. И наконец-то… наконец-то может считать эту историю завершенной!
Только теперь Тесса заметила, с каким напряжением следит за ней Лукас. Несомненно, он ждет, что сейчас его обольют презрением и обвинят в убийстве.
Она подошла к нему и обняла за шею, чувствуя под ладонями горячую, влажную кожу и густые жесткие волосы. Он замер, словно не в силах был вынести ее прикосновения, а потом обхватил Тессу за талию и крепко, до боли прижал к себе, пряча лицо у нее на груди. Тесса с облегчением закрыла глаза.
Она не могла бы сказать точно, долго ли простояла вот так перед креслом, где сидел Лукас, прижимаясь к ней головой. Их объятия оставались сомкнутыми – и не важно, сколько секунд или минут прошло до тех пор, пока они снова вспомнили об остальном мире.
И тогда Тессу поразила еще одна леденящая душу догадка: «Пальцы! Он же видел, как из-под крышки люка торчали пальцы!»
– Это не твоя вина, – уверенно промолвила она, немного отстранившись, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Я же только что сказал…
– Но кто-то был и внутри, с другой стороны люка, правильно? – нетерпеливо перебила Тесса. – И он наверняка тоже пытался его открыть!
