Марианна Монтейро - Нежность
Вероника была в шортах и тенниске, длинные волосы скрывала широкополая шляпа. Женщина, рыхлившая землю у розовых кустов, выглядела очень молодо и привлекательно.
– Ты прав, Сальватор, – отозвался Габриэль. – Я давно это заметил.
– Как ее зовут, приятель?
– Насколько я помню, это – Вероника Монтейро. Она вдова одного журналиста. Если ты помнишь, он прославился когда-то своими острыми фельетонами.
– Постой, постой, – сказал Сальватор. – Так значит, Фернандо Монтейро был ее мужем?
– Да, – кивнул Альварадо.
Прищурившись, они смотрели на Веронику.
– А знаешь, она очень соблазнительна, – проговорил Габриэль. – Это единственная женщина, которая может оставаться грациозной, копая землю.
Его приятель хмыкнул.
– Между прочим, я расспрашивал соседей… Они единодушно утверждают, что эта вдова Монтейро еще та штучка… Она не подпускает мужчин на пушечный выстрел.
– Неужели? А по ее виду этого не скажешь… – Сальватор Горра был удивлен. – Женщины, которые не подпускают к себе мужчин, обычно выглядят иначе.
– Эта – исключение, – заявил Габриэль.
Некоторое время приятели молча потягивали пиво.
Сальватор неожиданно прервал молчание.
– Постой, постой… Сколько, ты говоришь, лет назад умер этот журналист?
– Да лет десять – это уж точно… – неуверенно ответил Габриэль.
– Так получается, она наша ровесница?
– Да, представь себе…
Мужчины снова восхищенно уставились на Веронику.
Она тем временем воткнула лопату в землю и скрылась в доме.
Габриэль насмешливо взглянул на приятеля и усмехнулся:
– Эй, Сальватор, интересно, куда это ты смотришь? Она ведь давно ушла!
– Ушла?.. – Сальватор словно очнулся от глубокого оцепенения. – А я и не заметил…
– Да ты не беспокойся, она еще придет, – успокоил приятеля Габриэль. – Знаешь, иногда я целыми часами сижу здесь и наблюдаю, как она работает в саду.
– Да-а? – недоверчиво спросил приятель. – И ни разу не делал попытки познакомиться с ней?
– Нет, даже не пробовал, – признался Габриэль.
– Ну так попробуй!
– Что-то не хочется после рассказов соседей.
– Очень странно! – рассмеялся приятель. – Пропустить женскую юбку? На тебя это не похоже!
5
Вероника очень расстроилась из-за того, что Хосе получил работу в Морелии. «Эта маленькая дурочка не ведала, что творила, когда выходила замуж, – думала женщина о дочери. – А между тем, все произошло так, как я и предсказывала. Если бы муж Валентины был настоящим мужчиной, он обязательно добился бы для себя места в столице или в каком-нибудь крупном городе. Штат Мичоакан… Уж если бы я была женой Хосе, я бы просто не поехала так далеко. Уехать из столицы куда-то в провинцию!»
Позвонила Валентина.
– Мама, мы завтра снимаемся с якоря, – сказала дочь.
Вероника сдержалась и оставила свои мысли при себе. Раз уж Валентина сообщила, что завтра они отъезжают, значит, все решено, ничего не изменишь. Тем более дочь не в первый раз самостоятельно принимает серьезное решение. Вероника отлично помнила преподнесенный ей урок. Еще бы, где это видано? Объявить о собственной свадьбе за два с половиной часа до ее начала.
– Ты мне просто сообщаешь об отъезде, – поинтересовалась она, – или намекаешь, что хотела бы приехать ко мне, чтобы мы посидели с тобой, поговорили перед долгим расставанием?
Валентина замялась.
– Мама, конечно, мне хочется побыть с тобой перед отъездом, но так мало у меня времени… Нужно все собрать, упаковать. Может быть, лучше приедешь ты?
Вероника некоторое время молчала.
– Хорошо, – в конце концов согласилась она. – Я приеду. Когда?
Вероника ожидала от дочери приглашения приехать немедленно, но Валентина сказала:
– Лучше всего, мама, если ты приедешь завтра. Тогда у нас уже почти все будет готово.
Вероника положила трубку, и на ее глаза навернулись слезы. Что и говорить, ей бы хотелось занимать более видное место в жизни дочери. Но теперь Валентина советовалась не с ней, а с мужем. Вместе с ним принимала решения, а пожелания матери в грош не ставила.
Вероника вздохнула. «Ничего не сделаешь, дочка уже выросла, такова жизнь», – подумала она.
Несколько раз за вечер Вероника порывалась позвонить дочери, но останавливала себя, боясь, что помешает. А Валентина как раз удивлялась тому, что телефон молчит, это было так не похоже на мать. «Неужели с ней что-то случилось?» – думала молодая женщина.
Поздно вечером в особняке Вероники раздался телефонный звонок.
– Мама, ты не позвонила ни разу за весь вечер. В чем дело? Я уже начала волноваться.
– Уверяю тебя, доченька, все нормально. Просто я не хотела мешать вам с Хосе. Ты же сама говорила, что вам нужно собраться.
– Ну, мама, это не причина, чтобы ни разу не позвонить за целый вечер!
– Как видишь, дочь, я делаю успехи, – горько усмехнулась Вероника. – Ладно, мама, я целую тебя и жду завтра в десять утра. Примерно к этому времени мы будем готовы.
Назавтра ровно в десять Вероника звонила в дверь особняка семьи Карреньо. Во дворе уже стояла автомашина, которую отец Хосе подарил своему сыну.
Багажник на крыше и двухколесный прицеп были доверху набиты вещами. Все было накрыто брезентом и перевязано веревками. Вид этого, готового к отплытию, корабля больно ранил сердце Вероники, и она еще раз почувствовала острое сожаление оттого, что дочь переезжает в другой город.
Дверь открыла Валентина, уже готовая к отъезду, одетая в джинсы и свитер.
– Мама, привет, слава Богу, ты пришла. А то Хосе все торопит: поехали, поехали!..
Вероника удивилась:
– Ну не хочешь же ты сказать, что собиралась уехать, не попрощавшись с матерью! Что это твоему Хосе так не терпится уехать?
Валентина немного отступила, приглашая мать войти в дом.
– Понимаешь, он объясняет свое нетерпение тем, что надо успеть приехать на место до вечера.
«Нет, доченька, – подумала Вероника. – Причина в другом: птенчику не терпится вылететь из родного гнезда на широкий простор…»
– А, собственно говоря, куда мы идем? – спросила Вероника.
– Как куда? К нам в комнату.
– Ну, а что мы там будем делать?
Валентина остановилась и изумленно посмотрела на мать.
– Мама, но ты же еще ни разу не была в нашей комнате…
– В вашей комнате? – Вероника вздохнула. – Ты через несколько минут уезжаешь, так зачем мне смотреть на эту пустую комнату?
– Мама, мне кажется, ты снова рассердилась на Хосе?
– А как, по-твоему, я еще могу относиться к Хосе за его решение переехать в Морелию?
– Нам сюда, – Валентина повела мать по лестнице.
Вероника задержалась на ступеньках.
