Кэтрин Николсон - Шелк
– Как раз то, что нужно, – заявил Дион с таким торжествующим видом, словно ему удалось завладеть короной, усыпанной драгоценностями.
Жанна пришла в ужас:
– Не стану я их надевать!
– Как хочешь, – пожал плечами Дион, – дело твое! – И зашагал к дому.
Жанна постояла в нерешительности… Более отвратительной обуви она в жизни не видела, но ведь Дион – не Грей. Какая разница? Еще один взгляд на лунные кратеры во дворе – и она сдалась. Другого выхода не было.
Сапоги оказались сырыми, холодными и весили чуть ли не тонну. Шлепая по грязи, Жанна чувствовала себя каким-то доисторическим монстром, выползающим из болотной тины. Каждый шаг сопровождался отвратительным чавканьем, края сапог немилосердно врезались в тело.
«Даже Лиана не сумела бы сейчас идти красиво», – с грустью подумала она.
Но, завернув за угол уродливого здания, напоминающего амбар, Жанна мгновенно забыла обо всем. Из перекосившейся на ржавых петлях двери вышло удивительное существо – совершенное, как ангел, изящное, подобно сказочному единорогу. Оно легко переступало через лужи копытцами, невероятно маленькими для такого роста и веса.
– Микен! Дьявол тебя побери! – тихо произнес Дион и восторженно присвистнул.
Из-за блестящего крупа лошади выглянуло чье-то лицо.
– Да и ты дьявольски удивил меня, Дион Мэллой, – раздался мягкий, почти женский голос.
Впрочем, какая женщина напялила бы на себя эту помятую вельветовую кепку и синюю офицерскую рубашку, весьма своеобразно сочетавшуюся с поношенной жокейской курткой?
– Это, значит, и есть Дженьюри.
Жанна покраснела. Откуда ему известно ее имя? Или все ирландцы экстрасенсы? Она тут же устыдилась своей глупой английской чопорности. Но в этот момент подоспела помощь: лошадь ткнулась ей в ладонь своей бархатной мордой. На Жанну смотрели огромные доверчивые карие глаза, руку щекотало легкое, как поцелуй ребенка, дыхание. Она чуть не расплакалась. Это большое нежное животное почему-то напомнило ей Джули.
– Как ее зовут?
– То-то и оно, что никак. – Микен повернулся к Диону:
– Ты не придумал?
– Пока нет, – очень серьезно ответил тот. – Не простое это дело – дать имя такой красавице.
– Верно.
Лошадь, будто понимая, что речь идет о ней, стояла неподвижно, навострив уши и слегка раздувая ноздри.
– Какая красивая масть. – Жанна осторожно провела рукой по блестящей коже кобылы.
Она была гладкая, изумительного серого цвета, вобравшего в себя все возможные оттенки, смешанные рукой мастера.
– Гэлуэй Грей – так я думал ее назвать, – сказал Микен и выразительно приподнял брови.
Жанна вздрогнула. Конечно, и Грей, и эта лошадь – чистокровки. Божественная красота, недостижимая для простых смертных, к каковым относится и сама Жанна.
– Может быть, Грей… – В глазах Диона вспыхнул какой-то непонятный огонек. – Но Гэлуэй… нет, не то.
– Ты прав. Но надо дать ей имя и побыстрее. Вот что… Пусть будет, как скажет леди. Наша королева в больших сапогах, – вдруг заявил Микен с пугающей убежденностью.
– Я?.. – Жанна удивилась так, словно с ней заговорила сама лошадь.
– Леди лучше понимает в таких вещах. – Микен важно кивнул. – Вы принесете ей счастье, это уж точно.
Жанна не верила своим ушам. Ей всегда казалось, что право давать имена породистым лошадям – это привилегия принцесс и жен миллионеров. И вдруг она, никому не известная Жанна Браун, превратилась в авторитет чуть ли не мирового масштаба. С ней консультируются, просят совета. Глупо, конечно, но Жанна была польщена до глубины души. И, как назло, в голову ни приходило ни одной идеи.
– Я знаю, – задумчиво промолвил Дион. Жанна почувствовала облегчение – и горечь, что упустила свой шанс. – Назовем ее Дженьюри, в честь этой леди. Дженьюри Герл.
– Дженьюри Герл… – Кобыла повела ухом и ткнулась носом Микену в плечо. – Звучит неплохо.
Все трое посмотрели на лошадь и сразу поняли: имя подходит ей идеально. У Жанны от волнения закружилась голова, как будто ее крестили заново.
– Это самый лучший подарок, какой одна хорошенькая леди может сделать другой. – Микен улыбался так, словно выиграл скачки. – Да и масть у нее в точности под цвет ваших глаз.
– Правда? – Жанна чуть не загарцевала под одобрительным взглядом конюха. Но Микен еще не закончил свою хвалебную речь.
– Они у вас серебристо-серые, точно снег в тени деревьев… хоть, конечно, мы его редко видим в нашем зеленом краю.
Дион расхохотался, заметив выражение лица своей спутницы.
– Не обращай на него внимания, моя милая Дженьюри. Он слишком долго жил один, а за это приходится расплачиваться. Если у женщины не будет хвоста и четырех копыт, он на нее и не посмотрит.
– Да разве последние четыре года я не экономил каждый пенни на свадьбу? – плаксиво запротестовал Микен, подхватывая шутку Диона.
– Спасибо, Микен. Я очень польщена. Надеюсь, что принесу ей удачу. – Эти слова прозвучали несколько официально, но Микен был доволен. А Жанне почему-то страстно хотелось понравиться другу Диона.
– Доброе у вас сердечко, дорогая. Почему ты мне о ней не рассказывал, Дион Мэллой?
– Ты же четыре года ищешь себе жену. Надо быть круглым дураком, чтобы говорить с тобой о Дженьюри.
Жанна улыбнулась, вспыхнула и снова улыбнулась. Она знала, что мужчины шутят, но их высокопарные комплименты, насмешливый тон и притворно колючие взгляды, которыми они одаривали друг друга, доставляли ей удовольствие. Она чувствовала себя королевой в окружении верных рыцарей.
Кобылу загнали в фургон для перевозки лошадей, бросили туда охапку свежего сена, после чего Дион усадил Жанну в пыльную кабину.
– И куда мы теперь едем? – шепотом спросила она, оглушенная грохотом и дребезжанием.
– На скачки, – ответил Дион одними губами и усмехнулся.
Они уже выехали с проселочной дороги на шоссе, когда Жанна, взглянув на свои огромные грязные сапоги, спохватилась, что туфли так и остались лежать возле каменной ограды конюшни.
Но вот фургон, весь серый от пыли, прибыл на место. Это были даже не скачки, а скорее пикник или ярмарка. У Жанны глаза разбегались. Мужчины с порыжевшими от табака усами, одетые в унылые твидовые костюмы; ясноглазые ребятишки; великолепные лошади, привязанные у обочины дороги; лудильщики и их жены с каменными лицами; множество собак; лоточники; танцевальная площадка под открытым небом, где играли трое скрипачей; мальчишки, бегающие по дощатому настилу… Скаковую дорожку, отгороженную белым забором, было еле видно.
– Самое время позавтракать! – провозгласил Дион.
– Но мы же только поели, – возразила Жанна.
