Кристина Леманн - Разлучница
Через полчаса она сидела напротив Жасмин и, волнуясь, объяснила, что ее родители ничего больше не желают знать об Ахиме. Помедлив, Ксандра добавила, что предпочла бы услышать что-то об Ахиме, а не рассказывать о себе.
— Я не знаю, как такое могло произойти, — говорила она, жуя запанированный в сырной стружке артишок. — Георг был по уши влюблен в меня. Мне он тоже нравился. С ним было о чем поговорить. А потом мы переспали. Я ему сразу же сказала, что выхожу замуж за Ахима. Он впал в отчаяние и был безутешен. Я страшно боялась, чтобы он ничего не сделал с собой.
— Он угрожал, что покончит собой? — переспросила Жасмин.
— Можно сказать и так — он заявил, что если я стану женой Ахима, то ему больше нечего делать на этом свете. И когда я увидела его перед Красной ратушей, а потом и в зале регистрации, то на самом деле подумала, что, услышав мое «да», он тотчас же бросится под машину. Я ужасно испугалась. Конечно, Ахим воспринял все происшедшее так, будто я не хотела выходить за него. — Она нервно засмеялась. — Невеста убегает во время церемонии и все такое. Что же еще он мог подумать?
— Но почему вы ничего не объяснили Ахиму?
— Как? Он бы наверняка спросил меня, что я нашла в этом сопляке, а потом, конечно, поинтересовался бы, что у нас с ним было.
Жасмин была с ней полностью согласна.
— Да, это тяжелое испытание для будущих супругов.
— Но самое странное в том, что я так и не знаю, где Георг и что с ним случилось. Может, он уже давно мертв, хотя я и не стала женой Ахима. Разве это не странно?
— Нисколько, — спокойно ответила Жасмин. — Вы все еще любите Ахима?
Ксандра кивнула.
— Сначала он мне не понравился. Его изысканные манеры, высокомерная улыбочка на лице даже раздражали меня.
Вы бы видели, как он пьет кофе! Другие так дегустируют вино. А кто я? Торговка фруктами, у которой нет даже среднего образования. Знаете, мы вообще разные. Он смотрел на меня, я — на него, и мы, как мне казалось, понимали друг друга. Каждый человек — неважно, есть у него деньги или нет, — пытается найти путь к самому себе, не правда ли? Иногда тому, у кого есть все и который все может купить, труднее найти этот путь. А Ахим действительно еще думает обо мне?
Жасмин не решилась на этот раз сказать неправду.
— Ксандра, я не могу это утверждать. Я встретила его на свадьбе в Ростоке…
— Эта свадьба тоже не удалась. Я читала о ней в газетах.
— Как бы там ни было, Ахим приехал на торжество один. По всей видимости, у него нет девушки. И мне показалось, что он не очень счастлив. Больше я ничего не знаю.
Ксандра посмотрела на нее несколько озадаченно.
— Значит, Ахим вам ничего не рассказывал обо мне? Откуда вы тогда знаете о нашем магазине?
— Это не имеет значения. Я просто могла бы устроить так, чтобы вы с Ахимом случайно встретились.
Ксандра оживилась, в ее глазах зажегся огонек, но потом она покачала головой и грустно произнесла:
— Я умру от стыда. Я даже не представляю, как ему все объяснить.
Когда на следующее утро Жасмин пришла в офис, первым делом она сделала пометку в карточке Ромео о деле Хансена. То, что Ромео угрожал покончить собой, было допустимым средством в агентстве, но он ничего не сказал об этом Жасмин. Он уверял ее, что Ксандра на самом деле без ума влюблена в него.
Получается, что он только прикидывался, будто достиг в этом деле очень многого. Одной только угрозы покончить собой было достаточно, чтобы опровергнуть девиз их агентства, которое якобы заинтересовано в том, чтобы обнаружить трещину в отношениях пары, прежде чем состоится их свадьба.
Уже не в первый раз Жасмин убеждалась, что этот девиз Глории был самой обычной ложью. О какой нежной заботе и уважении к своим клиентам может идти речь, если они разрушают счастье людей?
В одиннадцать часов Жасмин стояла на Литценбургер-штрассе перед витриной магазина Хансена «Дом кофе», рассматривая латунные тарелки с серо-зелеными необжаренными и темно-коричневыми обжаренными зернами кофе. В магазине стоял неповторимый кофейный аромат. На полках поблескивали металлические коробки для кофе. Две продавщицы обслуживали двух хорошо одетых покупательниц. Оглядевшись, Жасмин подумала, что, занимаясь оптовыми поставками кофе, можно сколотить немалое состояние.
Она спросила, как ей найти Ахима Хансена, и ее провели внутрь магазина, где она встретила секретаршу.
— Господин Хансен сейчас занят, — вежливо предупредила молодая женщина. — Но я все-таки спрошу у него. Как мне вас представить?
— Жасмин Кандель. Скажите ему, что мы виделись на свадьбе.
Секретарша едва заметно усмехнулась и исчезла за дверью из вишневого дерева. Она появилась спустя мгновение, сияя улыбкой во весь рот.
— Господин Хансен ждет вас. Хотите кофе?
Жасмин поблагодарила ее и вошла в шикарный кабинет. Она сразу обратила внимание на стол, покрытый белой скатертью, на котором, словно драгоценные камни, лежали зерна необжаренного кофе, разложенные кучками.
Больше она ничего не увидела, потому что ей навстречу вышел Ахим Хансен, а из кожаного кресла в углу поднялся…
Фальк Розеншток.
У Жасмин чуть сердце не остановилось.
— О! — К своему удивлению, она не потеряла сознание.
Фальк молча уставился в пол.
— Как… как поживают твои родители? — вежливо поинтересовалась Жасмин, вспомнив об их с Фальком уговоре.
— Хорошо. Они… Э-э… Они недавно вернулись из круиза на «Queen Mary-2».
— Здорово. A «Santa Lucia»…
— Я ее еще пока не продал. В связи со смертью Северина я стал главным наследником и теперь имею право на кредит.
— Рада слышать. Думаю, что Кико не был бы в восторге, если бы ему пришлось сменить место жительства.
— Он покинул меня, улетел в Борнхольме.
— О, мне очень жаль.
— Ничего, зато теперь Роня приходит ко мне чаще, чем раньше. На днях мы собираемся отправиться в морское путешествие к берегам Дании.
— Но ведь Роня никогда не хотела, чтобы Кико улетел от тебя.
На лице Фалька появилась мимолетная улыбка и сразу же исчезла.
— А теперь, — сказал он, обращаясь к Ахиму, — мне уже действительно пора. Если надумаешь отправиться с нами в море на пару дней, милости прошу. Тебе не помешало бы слегка отвлечься.
Ахим улыбнулся.
— Заманчивое предложение. Я тебе перезвоню.
— Буду ждать.
Фальк повернулся к двери, и Жасмин отметила про себя, что все это время ему удавалось избегать ее взгляда. «Постой! — хотелось ей выкрикнуть ему вслед. — Посмотри на меня! Поговори со мной!» Но дверь уже громко захлопнулась, и она осталась наедине с Ахимом.
— Чем могу быть любезен? — вежливо спросил Ахим, подставляя ей стул. Секретарша принесла кофе.
