Джоан Коллинз - Чертовски знаменита
– Ты напридумывала всякой ерунды. Я все делаю в твоих интересах. Я хочу для тебя того же, что и для себя, потому что я люблю тебя больше, чем себя. – Он гладил ее плечи, и она вздохнула, чувствуя, как ее тело отвечает на его ласки. Он прижал ее покрепче и пробормотал: – Никогда не оставляй меня, Китти, и не угрожай мне. Если ты когда-нибудь оставишь меня, я…
– Что ты сделаешь?
Он не ответил, осторожно расстегивая ее блузку и ласково касаясь губами шеи.
– Что ты тогда сделаешь, Жан-Клод?
– Убью тебя. – Он улыбнулся ангельской улыбкой, поцеловал податливые губы и поднял жену на руки. Потом отнес в смежную спальню.
Надевая прозрачный кружевной пеньюар для первой сцены насилия, Катерин неосознанно нервничала. Костюм казался хрупким и уязвимым, как и она сама. На самом же деле он был на редкость прочным. Каждый раз после того как Жерар ле Бланш срывал его с нее, костюмерша быстро зашивала пеньюар для следующего дубля. Это было сложное сооружение из шифона и шелковых лент, дающее ощущение наготы, на самом деле ничего не показывая, чтобы не возбудить гнев бдительных телевизионных цензоров. Джо хотел снять сцену за один дубль, так что все к началу съемки ужасно нервничали.
В этой сцене пьяный король входит и застает Полетту де Валднер, которую играет Китти, роющейся в его сундуке. Он начинает оскорблять ее, перепалка разгорается, но потом король говорит: «Если подумать, дорогая Полетта, возможно, ты именно та женщина, которую я так долго ждал» – и угрожающе надвигается на нее. Полетта разбивает бутылку и наставляет на него отбитое горлышко, но король лишь хохочет и хватает ее.
Во время этой сцены Катерин заглянула в глаза Жерара и увидела там Людовика XV. Чувственного, необузданного, устрашающего. Завороженная страстью актера, она забыла обо всем, кроме настоящего момента. То была уже не игра, то была реальность. Влажная ночь в Версале 1776 года. Она – взбалмошная Полетта де Валднер, женщина, завороженная королем Франции и одновременно испытывающая к нему отвращение.
Сцена их битвы была отрепетирована до мельчайших деталей. Жерар швырнул ее на диван; Катерин пыталась увернуться от его требовательных рук и губ. Свалившись с дивана, она едва не улизнула, но он поймал ее за край пеньюара и сорвал его с нее. Когда она упала на пол, они принялись бороться всерьез, пока Жерару не удалось поймать Китти, схватить ее на руки и бросить на кровать. Он пытался овладеть ею, пока Джо не крикнул:
– Снято. Прекрасно, ребятки, просто блеск.
Все зааплодировали, но, когда Жерар обнял Катерин, она внезапно почувствовала острую боль в желудке и, вскрикнув, согнулась. Стивен бросился к ней, но Китти не могла говорить, а только покачала головой и упала на диван.
– Болит. – Она показала на сердце и желудок. – Очень сильно.
– Вызовите «скорую помощь»! – Белый от ужаса Стивен взял бразды правления в свои руки.
– Господи ты Боже мой, всего три недели съемок, а наша главная героиня сваливается с сердечным приступом, мать твою так, – прошептал Джо. – Все мое гребаное везение.
– Ты больше ни о чем не можешь думать? – Стивен гневно уставился на него. – Только о фильме?
Джо ответил ему таким же взглядом.
– Нет, не только, но я срочно звоню на студию и узнаю, свободна ли Донна Миллс, договорились? У нас и так по горло проблем с этим фильмом. Если Катерин Беннет всерьез расхворается, нам лучше позаботиться о дублерше, иначе мы будем по уши в дерьме.
Стивен подошел к испуганным членам съемочной группы, сгрудившимся вокруг Катерин. Она лежала на диване и продолжала морщиться от боли. Каждая гримаса еще больше выводила Джо из себя.
– Блин, блин, блин, какого хрена мы сразу не взяли Донну?
Завывающая сиреной «скорая» увезла Катерин, Бренду и Стивена в приемное отделение местной больницы. Китти положили на каталку и оставили в коридоре. Стивен держал ее за руку, а сестра расспрашивала Бренду о медицинских подробностях относительно Катерин. Цыганка на сносях с визжащим младенцем на руках и другим малышом, цепляющимся за ее юбку, сидела на скамейке и плакала, что-то неразборчиво причитая.
Борясь с болью, Катерин произнесла одними губами:
– Такое впечатление, что уже разразилась третья мировая война.
– Так всегда бывает в приемном отделении. Все счастливы, избавляясь от своих близких. – Стивен пытался шутить, но новая волна боли нахлынула на Катерин. – Ради Бога, – Стивен задержал проходящего мимо ординатора. – Помогите ей! У нее сердечный приступ, ей нужен врач.
Ординатор отмахнулся от Стивена.
– Все в свое время, m'sieur, все в свое время. Не только одной этой даме здесь плохо.
– Плохо! Ей не просто плохо, – настаивал Стивен. – У нее сердечный приступ, инфаркт. Разве вы не видите, что она, возможно, умирает, ради Бога, сделайте же что-нибудь.
Появилась Бренда с двумя ординаторами и медсестрой, которые решительно приступили к делу.
– Мне пришлось сказать им, кто она, Стив. Только так здесь можно заставить обратить на себя внимание.
Они укатили каталку с Катерин. Бренда и Стивен сделали попытку последовать за ней, но сестра жестом приказала им остаться.
– Вам туда нельзя, m'sieur. Останьтесь здесь, s'il vous plait.
В палате Катерин, отгороженную от других пациентов прозрачной ширмой, без лишних церемоний раздели до пояса и прикрепили к ее груди целый набор электродов с резиновыми присосками. Сестра сняла электрокардиограмму сердца, сделала ей укол, и Китти почувствовала, что засыпает, когда вдруг громкий вопль и резкий свет снова заставили ее открыть глаза.
– Это она! Катерин Беннет. Привет, мадам Катерин. Джорджия. Как вы? Эй, подойдите кто-нибудь, mon dieu, бедняжка ужасно выглядит! S'il vous plait, взгляните сюда. Вот так. Merci beaucoup! Merci, мадам Катерин.
Наклонившееся над ней ухмыляющее лицо над камерой уже имело все крысиные черты начинающего газетчика. Откуда, черт побери, он взялся? Откуда узнал, что она здесь? Но не успела она как следует это обдумать, боль утихла и лекарство унесло ее в забытье.
Али своим ключом открыла дверь номера, где Жан-Клод устроил себе офис. Там, как обычно, царил идеальный порядок, все ящики заперты, а компьютеры закрыты серыми пластиковыми покрышками. Она почувствовала возбуждение при одной мысли, что он спит на небольшой кровати в смежной комнате. Она надеялась, что теперь, когда она снова приехала в Париж, он будет спать с ней чаще. Ей очень этого хотелось. Она была от него без ума, влюблена по уши.
Али на цыпочках прошла в соседнюю комнату, стараясь не разбудить его. Она знала, как он злится, когда мешают ему спать. Ей еще не приходилось встречать мужчину, который бы так любил поспать. Ей так же не приходилось встречать мужчину, который так бы любил заниматься любовью. Али вздрогнула в предвкушении. Обычно он овладевал ею сразу же, как она приходила утром. Она мягко будила его, проскальзывая под простыню, и гладила его тело. Ее возбуждало, что он всегда был готов. Достаточно коснуться его кончиками пальцев.
