Тиана Веснина - Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз
— Знаешь, всякое случается, — проговорила срывающимся голосом. — Может, еще вдовцом останешься. — Тут она уже не совладала со слезами, и они обильно закапали на ее живот.
«В самом деле, скорее бы уж она родила», — думал Игорь.
Но последние два месяца тянулись и тянулись.
За неделю до родов Лика комфортно устроилась в лондонской клинике и принялась изводить своими капризами персонал. Когда начались схватки, Лика старалась все делать, как ее учили. И вот… наконец!.. У нее столько лет не было детей, что она уже отчаялась… И вот, наконец, первенец!.. Врач с улыбкой подхватил малыша, и вдруг лицо его вытянулось от изумления…
— Миссис Стромилин… — проговорил он. — Но… у вас… темный ребенок…
Лика выпучила глаза.
— Что? Как? Не может быть!..
— Но он мулат, — поднося ребенка прямо к глазам опешившей Лики, говорил врач.
Она издала истошный вопль и едва не потеряла сознание.
Врач перевязал пуповину и у второго мальчика.
Лика с тоской в глазах взглянула на него. Он был светло-шоколадного цвета с черными курчавыми волосиками…
— Этого не может быть! — словно впав в забытье, повторяла она. — Не может!..
Лика вспомнила свои безумства с Яаном, чернокожим испанским футболистом, жившим по соседству с ними. Ей хотелось бешеной страсти… и она ее получила… сполна.
Когда Лику привезли в палату, к ней зашел врач.
— Миссис Стромилин, я не знаю, что сказать вашему мужу…
— Доктор, может быть, они побелеют? Такое бывает?
Тот кашлянул и сказал твердо:
— Нет, такого не бывает.
Оставшись одна, Лика встала с кровати, взяла из колыбельки одного малыша, поднесла его к окну и стала сравнивать цвет своей кожи с его.
— О Господи, неужели это мой ребенок? Я так мечтала о беленьком мальчугане. О Господи, что же мне делать? Что сказать Игорю?..
Стромилин, устав от назойливых вопросов коллег: «Ну как там, родила?», позвонил в клинику. На ресэпшн произошло замешательство. Трубку взял сам врач.
— Да, миссис Стромилин родила, — ответил он на вопрос Игоря. — С ней все в порядке… С детьми тоже… — он замялся. — Только, мистер Стромилин, дело в том, что они, то есть, дети, — мулаты.
— Что? Какие мулаты? Простите, я говорю с доктором Блайфилом?
— Да, мистер Стромилин, это я. И знаете, что?! Приезжайте лучше в клинику, это не телефонный разговор.
Не отвечая на вопросы коллег, Игорь помчался в клинику. Доктор усадил его в кресло и сообщил, что у него родились два здоровых, но, может быть, не его мальчика…
— Впрочем, я не знаю ваших обстоятельств…
— Каких обстоятельств? — заволновался Игорь. — Никаких обстоятельств нет. Я же не принадлежу к негроидной расе.
— Ну это ясно. Но, может быть, у вас или у вашей супруги были в роду чернокожие предки?..
— Никаких «может быть»! — бодро воскликнул Игорь, чем немало удивил доктора. — Я могу видеть, — усмехнулся он, — мою жену.
— Да, конечно.
Игорь вошел в палату. Лика посмотрела на него и виновато поджала губы.
— Игорек, — не выдержала она мучительной паузы, — я… не знаю… я думала… всего один раз… — но встретив его пристальный взгляд, поправилась: — Ну несколько. С Яаном, ты знаешь… этим… футболистом… Но ведь по закону они — твои дети! — тем не менее попыталась выкрутиться она. — Ты не можешь их бросить.
— Ну уж нет! Я не собираюсь всю жизнь нянчиться с чужими детьми. У них есть отец. В конце концов я не имею права лишать его радости отцовства, — не выдержав, расхохотался Игорь. — Ну Лика! — сияющими глазами смотрел он на нее. — Ай да Лика! Дай я тебя поцелую!
Доктор Блайфил с медсестрой осторожно заглянули в палату, предполагая увидеть там страшную семейную драму, но вместо этого они увидели, как обманутый муж с жаром целует неверную жену.
Доктор посмотрел на медсестру, та — на него. Они постояли еще немного, словно ожидая, когда же мистер Стромилин разразится упреками и с кулаками набросится на супругу. Но тот только что-то приговаривал на своем языке и весь светился довольством.
Он даже подошел взглянуть на детей.
— А они славные, — сказал он Лике. — На тебя похожи.
— Заткнись! — бросила она.
— Да ладно, подумаешь, кожа смуглая…
— Но что же теперь делать? — с отчаянием в голосе запричитала Лика.
— Не волнуйся. Я выдам тебя замуж за этого Яана. Кстати, он холостой?
— Был холостой, — ответила Лика, но тут до нее дошел смысл сказанного Игорем. — Но я вовсе не хочу за него замуж! У нас же с ним разный менталитет!
Игорь рассмеялся.
— Как выяснилось, для тебя главное другое. И в этом у тебя с твоим футболистом полное совпадение.
— Но я!.. — Лика приподнялась на постели, собираясь встать.
Игорь подлетел к ней.
— Лежи, не волнуйся! Ты теперь мать и должна в первую очередь думать о своих детях. Как только выпишешься из клиники, мы немедленно отправимся в Испанию, обрадовать не знающего о своем счастье отца.
— Ай да Лика! — приговаривал несколько дней светящийся от радости Игорь. — Вот так удружила. Спасибо!.. Ай да Лика!
* * *— Значит, все! Bсe кончено, — глядя на сопящих близнецов, приговаривала, размазывая по щекам слезы, Лика. — Моя жизнь в статусе супруги ученого. Мой пентхаус в Москве… Ой, нет! Не может быть! Ну побелейте же! — тормошила она малышей, которые в ответ поднимали вой.
На следующий день, после того как Игорь забрал Лику с детьми из клиники, они уже были в Испании. Лика вошла в дом и привалилась спиной к стене.
«Вот бы прилипнуть, и так и остаться здесь! Не хочу я к этому футболисту… Не хочу!..»
— Игорь… — захныкала она.
— Ну чем я могу тебе помочь? — прижал он ее к себе.
Она наплакалась, положила детей в коляску и покатила ее к дому Яана. Чем ближе она подходила к нему, тем сильнее чувствовала слабость в коленях.
Во дворе дома Лика увидела пышнотелую, в широком пестром платье и ярко-красном шелковом платке, повязанным на голове тюрбаном, чернокожую сеньору, по всей вероятности, мать Яана. Лика обмерла. А во двор беспрестанно выбегали какие-то чернокожие дети, выходили какие-то женщины, наверное, сестры и невестки Яана.
Пышнотелая сеньора заметила остолбеневшую Лику. Она подошла к калитке. Увидев коляску, вышла на улицу и воскликнула в умилении:
— Какие у вас прекрасные малыши, сеньора! Вам что, плохо? — заглянула она в лицо Лике.
— Да… что-то с головой.
— Войдите, посидите у нас во дворе.
— Эй, — крикнула она внуку, — принеси-ка воды.
— Садитесь вот сюда, — она помогла Лике сесть в плетеное кресло.
