Татьяна Корсакова - Ты, я и Париж
— Когда я смогу увидеть свою дочь? — Пришла очередь Белого платить по счетам.
— Пока не знаю. Может быть, через месяц.
— Через месяц?!
— Минимум через две недели. Я позвоню, когда девочка будет готова к встрече с вами. Всего хорошего, господин Немиров. — В трубке послышались короткие гудки.
Вот оно, значит, как! Значит, его дочку надо как-то специально готовить к их встрече! Скорее всего его просто пытаются кинуть, обвести вокруг пальца, как пять лет назад. Ну конечно, он же уже исполнил отцовский долг, а больше от него ничего и не требуется. И плевать им на то, что у него тоже могут быть какие-то чувства, что он тоже хочет принимать участие в воспитании и жизни своей дочери, хочет видеть, как она растет. У них, Тины и Белого, свои планы, и он в эти планы никак не вписывается.
Тина… маленькая, лживая дрянь. Даже не позвонила, даже не сказала спасибо.
Нет, к черту ее благодарность! Он сделал это не ради нее, а ради своей дочки. Но все равно, что ей стоило позвонить, рассказать, что их девочка выздоравливает, что их скоро выпишут?! Он же тоже волнуется. Да он забыл, когда спал нормально…
А она не позвонила. Хуже того, кажется, она пытается не подпустить его к дочке, ведет двойную игру. И пусть действует она через своего любовника, не вступая в открытую конфронтацию, все равно это ее рук дело.
Ян закурил — в последнее время он снова начал курить, — набрал номер Шурика. Конечно, у Шурика сейчас любовь и медовый месяц, и бесчеловечно выдергивать его из отпуска, но и у Яна ситуация нешуточная, он должен лететь в Лондон, разбираться со своей почти бывшей женой и знакомиться со своей дочкой, а компанию нельзя бросать на чужих людей, значит, Шурику придется на время отложить свой медовый месяц.
Разговор с другом получился коротким, но конструктивным. Шурик уже знал про Яну и про вероломство Тины. К тому же он еще чувствовал неловкость из-за Алины и, «чтобы загладить и искупить», готов был на гораздо большие жертвы, чем досрочное возвращение из отпуска.
— Старик, никаких проблем! Завтра же буду на боевом посту, — послышался в трубке его бодрый голос. — Алина тебе привет передает.
— И ей привет.
После того как Ян узнал об их несовпадении с бывшей любовницей, их отношения неожиданно стали налаживаться. Ян даже согласился стать свидетелем на их с Шуриком свадьбе. Алина, в общем-то, была неплохой женщиной, умной и дальновидной. Хорошо, что она вовремя заметила их несовпадение. Хорошо, что он вовремя понял, что она не его женщина. Алина гораздо больше подходит Шурику, а ему подходит… Пташка. Только не та холодная, расчетливая стерва, в которую она превратилась за пять лет, а та задорная девчонка с проколотым пупком и одежками из секонд-хенда, которой она была в Париже.
Она ведь любила его. Сто процентов любила. И он любил… А потом она предала. Его не было всего день, а она ушла к другому, «очень импозантному месье» с киношной фамилией Белый. Ушла, и черт с ней! Он переживет! Но она забрала с собой его дочь. Забрала тогда и хочет забрать сейчас. А он не позволит, он завтра же вылетает в Лондон.
* * *День был чудесным во всех отношениях. В жизни таких дней раз-два и обчелся. Сегодня их с дочкой выпишут из клиники. Ну, не совсем выпишут, а отпустят домой на целых две недели! Впервые за два месяца.
— Может быть, кофе? — профессор Алан Прэтчет по-отечески улыбнулся Тине.
Они сидели в его маленьком, уютном кабинете и обсуждали планы на будущее. С ума сойти, у них с Яной появилось будущее!
— Нет, благодарю. — Тина рассеянно побарабанила пальцами по подлокотнику кресла, спросила, наверное, уже в сотый раз: — Профессор, какие у нас шансы?
Профессор Прэтчет ответил не сразу, сначала тщательно протер носовым платком очки и только потом заговорил:
— Шансы высокие. Костный мозг прижился хорошо. Нам очень повезло с донором. Понимаете, оптимальными донорами являются близнецы либо сибсы — кровные братья и сестры. Но даже в случае с сибсами нет стопроцентной гарантии. Шанс, что костный мозг приживется, один к четырем.
Тина кивнула. Да, она все прекрасно понимала, знала про шансы и вероятности. А еще она знала, что шанс найти донора из числа «неродственников» равен одному к тридцати тысячам. Им повезло, сказочно повезло. Надо обязательно расспросить профессора об их доноре. Этот человек спас жизнь ее девочке, и она не останется в долгу…
— …А у нас ситуация сложилась, лучше не придумаешь. — Профессор опять принялся протирать и без того чистые стекла очков. Без очков он выглядел смешно и совсем непредставительно. Никогда не скажешь, что он один из лучших гематологов в мире. — Родители редко могут стать донорами для своих детей.
— Да, я помню, что не подошла.
— Вы не подошли, а отец девочки подошел. И подошел, надо сказать, идеально. Никакой реакции отторжения, никаких ожидаемых проблем. Маленькое медицинское чудо.
— Подождите, доктор, — Тина покачала головой, — вы, наверное, что-то путаете. Отец моей дочери живет в Москве, он не мог…
— Он смог. — Профессор наконец водрузил очки на переносицу и сразу же превратился в мировое светило. — Около двух месяцев назад господин Немиров сделал необходимые анализы, и как только мы убедились, что он годится в качестве донора, был произведен забор донорского материала. Я думал, что вы знаете.
Она не знала. Подумать не могла, что дочку спас не неизвестный герой, а Ян. Он же сам сказал, чтобы она не рассчитывала на его помощь. Да что там помощь, он ведь отказал ей даже в такой малости, как… Она пришла, как договаривались, а его не оказалось дома. А сейчас профессор Прэтчет хочет убедить ее, что Ян согласился стать донором. Нет оснований ему не верить, но Ян…
Почему в таком случае он ничего ей не сказал? Почему ни разу не навестил, не узнал, как они с дочкой?..
Бессмысленные вопросы. Ответить на них может только Ян. И она обязательно его спросит, если они встретятся…
— Мама, смотри, я похожа на Красную Шапочку!
Вообще-то, в малиновом берете и плюшевом костюмчике в тон Яна больше напоминала пажа. Не хватало только золотистых кудрей, но это не беда — кудри отрастут, и нездоровая бледность пройдет, и синие круги под глазами, и ужасная худоба. С худобой обещала бороться тетя Надя. Они с Анной Леопольдовной вчера прилетели из России, специально к возвращению Яночки домой. А сегодня утром обе встали ни свет ни заря. Тетя Надя оккупировала кухню, а Анна Леопольдовна принялась за генеральную уборку. Заверения Тины, что она убрала квартиру не далее как вчера, в расчет не принимались. «Наша маленькая девочка должна жить в идеальной чистоте. Клементина, ты же сама слышала рекомендации врачей. И надо что-то срочно делать с воздухом. Это не воздух, а настоящий кошмар».
