Луиза Розетт - Признания без пяти минут подружки (ЛП)
Дирк и мама не вполне уверены, как на это реагировать, в отличие от Кэла. Он не теряет ни секунды — сразу же идет за ней.
Не успеваю я сказать Роберту, что он идиот, как он вскакивает с места и оказывается уже на полпути к выходу. Дирк останавливает его и передает моей маме, которая все еще общается с певцами, а сам идет за Кэлом и Холли. Мама отправляет Роберта обратно за стол — видимо, чтобы ему не пришлось терпеть холодные оценивающие взгляды парней из колледжа, не понимающих, что такая красавица как Холли делает с этим десятиклассником.
Роберт тяжело опускается на свое место и закрывает лицо ладонями.
— Прости, что испортил тебе День Рождения.
Официант кладет передо мной кусок идеального торта.
— Роберт.
— Да?
— Что ты здесь делаешь?
Он смотрит на меня.
— В каком смысле?
Я качаю головой.
— Зачем ты послушался Дирка и мою маму?
Ему требуется пара секунд, но он встает и убегает. Потом возвращается.
— Рози, извини, я...
— Да, знаю-знаю. Иди.
Его не приходится упрашивать.
Я опускаю взгляд на свой шоколадный торт с настоящей красной розой на нем, беру вилку и задумываюсь, может ли именинница начать есть первой, пока никто за столом еще не начал.
— Вот это платье, Роуз.
Я поднимаю голову и вижу Джейми, стоящего рядом со мной, в костюме.
В настоящем костюме.
Он черный, и идеально на нем сидит. На нем галстук. Волосы влажные, как после душа, а в руках — что-то тонкое и аккуратно завернутое в коричневую бумагу с бантом из ленты и моим именем, старательно написанным тщательным разборчивым почерком. Я чуть ли не тянусь его потрогать, чтобы убедиться, что это не какая-то странная галлюцинация.
— Меня пригласила твоя мама. Я не мог прийти на спектакль и ужин, но она сказала, что можно придти на десерт.
Из ниоткуда появляется старший официант с еще одним стулом и ставит его перед шестым прибором на столе.
— Моя... мама?
Как она вообще додумалась ему позвонить? Я уже несколько месяцев не говорила с ней о Джейми.
Джейми отодвигает стул, стоящий рядом с моим, и садится.
— Сладкие шестнадцать, да?
— Похоже на то.
— Все нормально? — спрашивает он, глядя на стойку у входа, возле которой стоит мама, с головой ушедшая в разговор с Дирком, который вернулся с улицы.
— У Роберта и Холли какая-то драма, — говорю я.
Джейми кивает.
— Как спектакль?
Делаю паузу, сомневаясь, стоит ли упоминать Конрада, но знаю, что Джейми хотел бы о нем узнать. Если Конрад с ним не разговаривает — благодаря мне — это меньшее, что я могу сделать.
— Потрясающе, — говорю я, — спасибо Конраду. Он классно сыграл. Правда, очень классно.
— Да? — говорит Джейми с удивлением. И гордостью.
Теперь я, как никогда раньше, понимаю, что Джейми пытался объяснить мне весь этот год.
Конрад — это его семья.
И Регина тоже.
Я должна ему рассказать. Если я не расскажу, а с ней что-то случится, он никогда больше со мной не заговорит.
— Так он может играть, да? — задумчиво спрашивает Джейми.
— Да, — говорю я. — Во время его монолога все плакали.
Пару секунд взгляд Джейми блуждает по моему лицу.
— Мне не нравится слышать, что ты плакала, — говорит он, и я понимаю, что мы теперь говорим не о спектакле.
— Иногда такое случается, — говорю я, представляя, как Энджело рассказывает Джейми про сопле-фест, который я устроила в его машине после того, как провалилась с «Cherry Bomb».
Делаю глубокий вдох и говорю:
— Извини за то, что я тогда сказала. О своих чувствах.
— Не извиняйся, Роуз.
— Все равно буду. Я знаю, что мы не...
— Хорошо, что ты мне сказала, — говорит он, когда я оставляю предложение неоконченным.
— Могу сказать, что для тебя это было странно.
Пару секунд Джейми смущает меня взглядом своих красивых ореховых, с золотистыми проблесками, глаз, потом протягивает мне подарок, о котором я успела забыть, наклоняется ко мне и шепчет на ухо:
— Прекрасно выглядишь.
Мое сердце замирает. Джейми встает поздороваться с мамой и Дирком, которые вернулись к столу без Холли и Роберта. Мне даже не нужно распечатывать свои подарки, чтобы понять, что на свой шестнадцатый День Рождения я получила лучший подарок, о котором могла только мечтать.
— Джейми, — улыбается мама, обеими руками сжимая его ладонь. — Это Дирк Тейлор.
— Очень приятно, — говорит Дирк, пожимая руку Джейми. — Рад, что ты смог к нам присоединиться.
— Спасибо, что пригласили, — отвечает Джейми.
Он садится, а Дирк одобрительно мне подмигивает. Мама ловит мой взгляд, и я не могу ей не улыбнуться. Даже не верится, что она это сделала.
Теперь я знаю, почему она отправила меня покупать платье — точнее, синее платье.
— Думаю, стоит начинать, — говорит она, осторожно намекая, что Холли с Робертом потребуется какое–то время.
Если бы два года назад кто-нибудь сказал, что я буду отмечать шестнадцатилетие в модном ресторане с моей мамой и кинозвездой, я бы назвала его чокнутым. А если бы мне сказали, что рядом со мной будет Джейми Форта, в своем идеальном костюме, вежливо разговаривающий с моей мамой и кинозвездой, я бы сказала, что этот человек совсем невменяемый.
— Готова открывать подарки? — спрашивает мама.
В центре стола лежит небольшая горка красиво упакованных коробочек, но больше всего меня интересует то, что у меня в руках.
— Начну с этого, — говорю я и тяну за конец ленты с бантом.
Сверток очень легкий, словно в нем ничего нет. Я просовываю палец под коричневую бумагу, разворачиваю ее и вижу нечто, похожее на кусок тонкого картона. Когда я замечаю потрепанный край с одной стороны и узнаю в этом заднюю обложку тетради, я уже точно знаю, что я вижу.
Я переворачиваю картонку — на ней красивый дом, который Джейми рисовал на уроке самоподготовки в прошлом году, в день, когда мы впервые заговорили. Я ему говорила, что мне нравится этот рисунок. Он закончил его — дом стал гораздо больше, и теперь его окружают густо посаженные деревья — и подписал.
«С 16-летием, Роуз. От Джейми с любовью».
От Джейми с любовью.
— Что это? — спрашивает мама.
Я поднимаю рисунок.
— Твоя работа, Джейми? — спрашивает она, как будто он профессиональный художник.
Когда он кивает, мама говорит:
— У тебя настоящий талант. Красиво.
— Эффектная конструкция, сынок. Ты не думал об архитектурной школе?
Я делаю вторую за этот вечер мысленную заметку о Дирке: он настроен благосклонно. И это искренне.
