Вероника Кузнецова - Робин
— Мистер Эдвард, я не дотрагивался до куклы Энн, — высказал я волновавшую меня мысль. — И часов я не воровал. Фанни нашла их в моей комнате, но мне их подложили. Я не знал, что они у меня.
— Постарайся освоиться с мыслью, что я твой отец, Ро… Берт. Понимаю, что тебе трудно назвать меня этим словом, но надеюсь, что со временем ты сумеешь его произнести. У тебя ведь и имя теперь другое. Твой приёмный отец назвал тебя Роберт, а ты Бертрам, как твои дедушка и дядя.
Мне стало жалко терять своё прекрасное имя. Бертрам. Что такое Бертрам, и что оно для меня значит? А имя Роберт, Робин поддерживало меня в течение всей моей сознательной жизни.
— Отец… бывший отец назвал меня так в честь Робин Гуда, — с грустью сказал я.
— Всегда вспоминай о своём приёмном отце с благодарностью, мальчик, потому что он не только спас тебе жизнь, но и вырастил тебя.
— Миссис Хадсон тоже говорила, что я должен помнить о нём лишь самое хорошее, — подтвердил я. — Но она считала, что он мой настоящий отец.
— Она права. Видно, это очень добрая женщина. Я помогу ей деньгами, но вряд ли её спасут деньги. Надо будет подумать, чем можно помочь её детям. А твой приёмный отец назвал тебя Робертом не в честь Робин Гуда. Наверное, он спросил тебя о твоём имени, услышал «Берт» и решил, что ты Роберт. Насчёт твоего героя… Может, и его кто-нибудь называл Бертом. Да и не в имени дело. Мало ли славных Бертрамов существовало на свете. Весь вопрос в том, кем вырастешь ты. Одно знаю твёрдо, что вором или разбойником ты не будешь.
— Мистер Эдвард…
В его взгляде промелькнула боль, и я понял, что обязан назвать его другим именем.
— Отец, — через силу выдавил я из себя, — я не воровал часы.
— Я верю, Берт, не беспокойся. Да и мистер Браун признался, что сам их украл. Наверное, он же подложил их тебе.
— Я не трогал и куклу.
— Я и в этом тебе верю.
— Но мистер Браун сказал, что это сделал не он и не мистер Белл.
Мистер Эдвард поглядел на меня очень серьёзно. Мы были уже около библиотеки, и он ввёл меня внутрь, усадил на диван и сел рядом.
— Берт, я ведь тебя ни за что не ругаю и не наказываю. Произошли очень странные, страшные и печальные события, но они подарили мне счастливое открытие. Мой сын не погиб, а жив, здоров, и судьба сама привела его в мой дом. Все непонятные происшествия объяснились. Дворецкий отрицал только случай с куклой, но он мог и солгать. Давай забудем об этой кукле. Энн видела, как её отец резал одежду Поля, и она уверена, что куклу уничтожил тоже он. Может быть, это сделал, и правда, он, а мистер Браун об этом не знает.
— Энн видела?
— Она замечала и многое другое. Сначала она думала, что война ведётся против тебя и с твоим уходом странности отца утихнут, но после того, как ты подтвердил ей, что видел тело моего брата в подвале, она поняла, что его безумие стало опасным, и пришла ко мне. Больше всего она укоряет себя за то, что не рассказала о его поведении сразу, а взяла вину на себя и только всё запутала, но мы с тобой не должны забывать, что это её отец. Поэтому не думай о кукле. Лучше подумай о твоём убитом дяде и отце Уинкле. Мистер Браун сказал о Чарльзе справедливо, но, несмотря на свою беспечность, он был добрым человеком. Не вспоминай о нём с обидой.
Я помотал головой.
— Мне его жаль. Правда, очень жаль. И отца Уинкла тоже.
— В детстве ты его побаивался, — вспомнил отец. — Ты не мог примириться с его сутаной. А к Полю и Энн относись как к брату и сестре. Ты мне говорил, что, вроде бы, у тебя была когда-то сестра, но ты о ней ничего не знаешь. Наверное, это память об Энн, вы с ней очень дружили.
Всё-таки было здорово нежданно-негаданно найти настоящего отца, причём не негодяя, не преступника, а честного и глубоко порядочного человека, который к тому же счастлив узнать, что я его сын и нисколько не обескуражен тем, что я воспитан вором и большую часть жизни занимался воровством.
— Я расскажу тебе о твоей матери, Берт. Я любил её, и мне её не хватало все эти годы…
Мы говорили до утра, а потом отец привёл меня в комнату леди Кэтрин и представил ей как своего сына. Я думал, что она рассердится и повторит, что не может жить со мной под одной крышей, но она лишь откинулась на подушки.
— Я давно подозревала, что этим кончится, — горько сказала она. — Беда не приходит одна. Смерть моего мальчика, отца Уинкла, а теперь ещё это. Ты бы хоть подождал, пока их похоронят, Эдвард, а потом уж меня мучил.
— Это Бертрам, мама, мой сын. Он не погиб в подвале, как все мы думали.
Выслушав рассказ о ночных событиях, моя бабушка повела себя удивительно. Она призналась, что Фредерик давно её настораживал, а затем протянула руку к моей голове, дотронулась до моих волос и заявила:
— Мне в тебе всегда что-то нравилось, даже когда ты был уличным мальчишкой, Берт. Когда я выздоровею, я займусь твоими манерами, а пока нагнись ко мне, дорогой мой, я тебя поцелую.
Я к этому не привык, но подчинился её странной просьбе.
— Теперь пойдём к мистеру Вениамину, — позвал меня отец. — За шесть лет он так и не смирился с потерей и чувствует себя одиноким, никому не нужным стариком. Это тоже твой родственник, Берт.
Нужно ли говорить о том, как принял известие старик?
Отцу доставляло удовольствие представлять меня как своего сына. Больше всех порадовалась новости Фанни, да и я был счастлив оправдаться в её глазах, а чтобы доставить ей удовольствие, упомянул о её сестре, на что отец в такую минуту, конечно, не мог не дать согласие.
Улучив момент, я забежал к кухарке.
— Что желает молодой хозяин? — довольно кисло встретила она меня.
— Миссис Джонсон, я видел, что вы сожгли локоны, срезанные с куклы Энн. Кто это сделал?
Бедная женщина, нервы которой подверглись жестокому испытанию ещё утром, когда она узнала правду, залилась слезами.
— Можете казнить меня или миловать, мистер Берт, но я лишь хотела помочь несчастной миссис Тишер. Если бы господа узнали, что это сделала её дочь, её бы уволили. Мы не доглядели за Эммой, а она пробралась в комнату маленькой мисс и вернулась, держа в руке отрезанные локоны. Как же испугалась миссис Тишер! Я ей и говорю, что сожгу их, а она пусть поскорее уводит Эмму. Я уж после узнала, что девочка совсем разорвала и растоптала куклу.
— Ладно, дело в прошлом, — снисходительно сказал я. — Не будем вспоминать об этой истории.
По-моему, моё великодушие покорило миссис Джонсон.
Сэма я отыскал тоже очень быстро.
— Слушай, парень, — спросил я, припирая его к стене, — отвечай откровенно, что из всего, что произошло, сделал ты?
Поварёнок вытаращил глаза.
