Эрин Пайзи - В тени замка
— У тебя очень усталый вид, — сказала Маргарет. — Уинни спрашивала про тебя. Ты съездишь к ней перед Рождеством?
— Мне очень хочется снова увидеть Уинни.
Бонни боялась, что по щекам потекут слезы. Как она хотела рассказать Маргарет обо всем, но ей было очень стыдно признаться, что она так ошиблась в Энгусе. Бонни отыскала взглядом в толпе его прекрасный профиль. Он был в своей стихии. Гости толпились вокруг него, а он с удовольствием показывал им бассейн и оранжереи с тропическими растениями, среди которых порхали разноцветные попугаи. Бонни вздрогнула, когда вспомнила про первого попугая. «Слава Богу, — подумала она, — что у Моргана хватает ума не попадаться Энгусу на глаза».
Бонни так и не смогла сказать ничего важного Маргарет. Вместо этого они мило побеседовали о доме, Бонни расспрашивала Маргарет о семье. У Маргарет осталось неприятное ощущение» что у Бонни в жизни происходит нечто ужасное. Но она не нашлась, как спросить ее об этом. Бонни, казалось, была отгорожена непроницаемой стеной вежливых улыбок.
— Почему, мое солнышко, ты такая задумчивая? — Перед Бонни появился Зейкервель.
Она улыбнулась:
— Я думала о том, сколько труда вложено в этот дом.
— Нет, ты думала не об этом. Ты не очень счастлива, Бонни. Я твой друг, девочка, и хочу знать, что кроется в твоих грустных глазах. Может, я сумею тебе помочь.
Бонни посмотрела в доброе лицо лучшего друга Энгуса. «Я не могу поступить так с Энгусом», — подумала она.
— Я ужасно скучаю по дому, — как можно беспечнее произнесла она, — и я беру Розмари с собой в Штаты, хочу навестить бабушку и съесть приличный гамбургер.
— Едешь одна?
— Да, — кивнула Бонни, — на следующей неделе Энгус идет в плавание, а я поеду домой.
«А у них все не так уж и плохо», — с облегчением подумал Зейкервель.
Играл оркестр. Бонни выскользнула из зала, зная, как Энгусу не нравится, если она танцует с кем-либо из гостей. Она пошла наверх в спальню. Когда она открыла дверь, то увидела, что Энгус лежит в кровати с женщиной, которую она никогда прежде не видела. Они были так поглощены друг другом, что Бонни и не заметили. Дрожа от злости, Бонни сбежала вниз и заперлась в маленькой столовой. Она долго рыдала, опустившись прямо на холодный кафельный пол.
Потихоньку она успокоилась. Больше чем все побои, боль предательства усилила ее желание бросить Энгуса. Потом ее начали разбирать сомнения. Она размышляла, сидя на полу. Почему же она так сильно против того, что он спит с другой женщиной, если он столько раз избивал ее до полусмерти? Наверно, привыкла к его побоям, но не к мысли, что придется его с кем-нибудь делить. Интересно, насколько важна и постоянна та женщина в его жизни? Может, он согласился отпустить Бонни к бабушке, чтобы провести время с любовницей?
Приведя себя в порядок, Бонни вернулась к гостям. Энгус был уже в зале и, что удивительно, танцевал с Терезой. Он заметил Бонни и жестом пригласил ее танцевать с ними. Когда Бонни подошла, Тереза тут же доложила ей о том, что она помолвлена и скоро будет свадьба.
— Мы с Патриком решили пожениться перед Рождеством. Вы ведь приедете?
Энгус не смог найти причину для отказа, и Бонни обрадовалась.
— Мы с удовольствием приедем, не так ли, Энгус? — На секунду она забыла о том, что собралась уйти от Энгуса…
Музыка смолкла и Энгус повел Бонни в столовую.
— Ты такая красивая сегодня. Никогда не видел тебя такой красивой.
Бонни внимательно посмотрела на него. Мог ли он себе представить, что она видела его наверху, в кровати? Или это была иллюзия? Может, она в самом деле сходит с ума. Как этот мужчина, глядевший на нее с таким восхищением, мог быть тем человеком, который поставил ей синяки и в кровь разбил нос?
— Дорогая, — сказал он с улыбкой, — нам так хорошо вместе. — Его голос дрогнул. — Мне только что предложили семьсот пятьдесят тысяч за этот дом. Как только ты вернешься от бабушки, давай поедем в Африку. Помнишь, Фрида говорила, что Дакар — прелесть. Ладно?
Бонни кивнула. Энгус не отходил от нее весь вечер.
Самолет взял курс на Бостон. Бонни была спокойна, она посмотрела на спящую в ее руках девочку. «Мы становимся дальше друг от друга», — подумала она, вспомнив о том, что почти все время избегала девочку. «Я не могу объяснить тебе сейчас, — прошептала она, — но однажды я все-все расскажу тебе. А пока у тебя будет с кем поиграть на Рождество, — и мысленно добавила: «К тому же мне не придется ничего говорить Энгусу о ребенке. Я подам на развод и знаю, что Августина позаботится о нас».
Самолет летел в Бостон, где, как ожидала Бонни, ее ждет новая жизнь.
Глава 27
Августина ужаснулась, какой хрупкой стала Бонни.
— Я снова беременна, — в оправдание сказала она.
— Какая прелесть! — Августина влюбилась в Розмари с первого взгляда и улыбнулась. — Да она вылитая копия отца. Тот же цвет волос. Посмотри, какие длинные ресницы…
Мора обрадовалась Бонни необычайно. Она обняла ее.
— Мне кажется, у тебя торчат кости.
Бонни нахмурилась.
— Я знаю. Не могу рассказать тебе, как много у меня дел. Быть женой Энгуса — значит устраивать бесконечное количество званых ужинов. На следующей неделе мне надо быть в Драмосси, там будет открытие охотничьего сезона.
Мора улыбнулась.
— Я могу приехать к тебе и помочь.
— Я не забуду этого.
Бонни ничего не сказала о том, что хочет бросить Энгуса. Она сначала поговорит со своей матерью.
Розмари скучала по отцу только первые два дня. Эти дни она ползала по комнатам дома в поисках Энгуса. Бонни терзали сомнения, когда она слышала, как девочка зовет отца. Но с другой стороны она чувствовала себя необычайно свободно. Она лежала в постели, зная, что Энгус не войдет в дверь и не набросится на нее. И все же, к ее удивлению, она вздрагивала при каждом звуке хлопающей двери. Она подпрыгивала, когда позади нее кто-то тихо заходил в комнату.
Как-то вечером Мора пришла в библиотеку, где Бонни читала книгу. Услышав шаги, Бонни напряглась и закрыла лицо руками.
— Бонни, — Мора была очень удивлена. — Да что с тобой? Ты выглядишь так, будто я собираюсь тебя ударить. — Мора села на колени. — Ты такая дерганая эти дни. Что случилось?
Бонни опустила руки и вздохнула.
— Я беременна и боюсь говорить об этом Энгусу. Он любит Розмари, но больше не хочет детей.
Мора посочувствовала ей.
— Да, это ужасно. Но я бы так сильно не переживала. Поначалу он будет немного расстроен, а потом привыкнет. Моя мать тоже боялась говорить, что она беременна моей сестрой. Это было после того, как отец ушел на пенсию. Боже, как он злился! Он рвал и метал. А сейчас моя сестра — его любимица. Не волнуйся так. — Мора посмотрела на Бонни, но та молчала. — Ты долго будешь у своей матери?
