Анна Богданова - Самый бешеный роман
Соседи не открывали.
– Я бы вам помог, – сказал доктор, – но я на «Норд-Осте» надорвал позвоночник.
– Вы там были?! Да вы настоящий герой! – восторженно воскликнула я, взвалив на себя Мисс Бесконечность.
– Нет, все-таки я вам помогу. Она очень тяжелая.
– Настоящий герой, – завороженно повторила я, и мы вдвоем поволокли болящую к лифту. – Прекрати нарочно тормозить ногами! – шепнула я ей на ухо, заметив, что она сознательно буксует да еще и посмеивается.
– Какой хороший паренек! – воскликнула бабушка, глядя на молодого доктора влюбленными, горящими глазами, и попыталась взъерошить его волосы.
– Тихо, тихо, тихо! Старайтесь опираться на нас, чтобы нагрузка на ноги была минимальной.
Наконец мы уложили Мисс Бесконечность на кушетку и отправились в больницу. Поначалу она лежала спокойно, но потом вдруг начала вскакивать и что-то высматривать сквозь запотевшее окно.
– Прекрати дергаться, а то упадешь!
– Ты смотри, Мань, как Москва-то изменилась! Я ведь лет восемь на улице не была! Вот жизнь пошла! Везде висят огромные объявления, что нужно покупать. В мое время ничего подобного не было, – заметила она и принялась декламировать рекламные слоганы.
Поразительно, у Мисс Бесконечности до сих пор стопроцентное зрение – она прекрасно видит довольно мелкие буквы на скорости 60 км в час!
В приемном покое я осталась без поддержки настоящего героя – «Скорая» уехала, так что таскать бабушку из кабинета в кабинет мне пришлось самой. После двухчасового обследования я вкатила Мисс Бесконечность в палату № 415. Она вытянула руку в знак приветствия и радостно воскликнула:
– Здравствуйте, девочки! Меня зовут Вера Петровна, а это моя внучка – известная писательница Марья Корытникова.
«Девочки», возраст которых колебался от 50 до 80 лет, устремили на меня пытливые, полные любопытства взгляды. Я готова была провалиться сквозь землю, миновав четыре больничных этажа и подвал.
– Очень приятно, – сказала женщина со скудным кульком седых волос на затылке, лежавшая на кровати у окна. – Екатерина Гавриловна меня зовут.
– А я, кажется, читала ваш роман! Вы ведь про любовь пишете?
– Да, – ответила я, вдергивая подушку в наволочку с серой печатью на углу.
– Меня Рая зовут, – представилась та, что читала мой роман. Ей было лет 55, и, судя по всему, она была разбитной бабенкой – своего не упустит. – Маша, за бабушку не беспокойтесь, я над ней беру шефство. А вы мне за это принесите свой роман какой-нибудь почитать.
– С удовольствием, – вежливо отозвалась я, перекладывая Мисс Бесконечность с каталки в койку.
– А вы, Вера Петровна, по ночам храпите? – проскрипела старуха у стенки.
– Откуда ж мне знать? Я сплю и себя не слышу! – возмутилась бабушка.
– Вы, Маша, завтра после обхода приезжайте и подойдите поговорить с лечащим врачом. Он вам все объяснит, – порекомендовала Рая и добавила: – И книжечку не забудьте.
– Да, да, конечно, – ответила я и, пожелав всем скорейшего выздоровления, отправилась домой.
Вечером вместо Олимпиады Ефремовны позвонил Влас и предложил свои услуги:
– Давай я отвезу тебя завтра в больницу.
– Нет-нет, не стоит. Ты человек занятой, а мне после утреннего обхода нужно переговорить с лечащим врачом.
– Знаешь, какое преимущество у начальников?
– Какое?
– Они могут позволить себе отлучаться с работы в любое время.
– Но зачем тебе это нужно?
– Люди должны помогать друг другу. К тому же ты не чужой мне человек – все-таки вместе голышом бегали на море.
– Ничего подобного, я голышом не бегала.
– Все равно я тебя видел! Я за тобой подглядывал!
– Чего? – удивилась я и, разозлившись, воскликнула: – Да знаешь, кто ты?! Знаешь?!
– Кто?
– Озабоченный тип!
Так, незаметно для себя, я вдруг принялась с ним кокетничать. Ну, может, это называется по-другому, но между нами с этого самого дня возникли какие-то новые отношения. Нам было о чем поговорить. А уж этого я никак не ожидала от общения с Власом.
– Подумаешь! Интересно же! – по-мальчишески воскликнул он.
– С тех пор во мне многое изменилось. Так что зря старался!
– Зато каркас остался прежним.
– У меня нет никаких каркасов! Я тебе не автомобиль!
– Ладно, я подъеду в одиннадцать, – заявил он и поторопился положить трубку, вероятно, чтобы не услышать отказа.
«Ну, если человек так хочет отвезти меня в противоположный конец Москвы, зачем ему мешать? Мне-то лучше», – решила я, а потом стала думать над причиной сего рвения. Наверняка на него снова повлияла Олимпиада Ефремовна. Это она попросила Власа помочь внучке ее лучшей подруги, а он ни в чем не может отказать старушенции – слишком уж ее уважает.
А что, если это не так и Пулька была права, когда уверяла, что Влас влюблен в меня по уши? Тогда к чему это может привести? Каковы будут последствия? Я не хочу замуж! Не хочу!
Не отрицаю, Влас – кандидат в тысячу раз лучше, чем сын вдовицы, торгующий тухлой селедкой, но все равно я ни с кем не хочу пока связывать свою жизнь. Или я лукавлю? Может быть, с кем-то я и хотела связать свою одинокую, холостяцкую жизнь? Даже знаю с кем! Только ни за что не признаюсь в этом даже самой себе!
А с Власом нужно вести себя как с давним другом, и эти отношения не должны перерасти в нечто более серьезное и глубокое…
* * *– Ее может поставить на ноги только одно лекарство, – говорил мне лечащий врач после обхода.
– Это лекарство возможно где-то достать? – поинтересовался Влас.
– Конечно. Мы закупаем его у немцев. Курс лечения – две недели. Через день будем ставить ей капельницу, а потом еще недельки две интенсивной терапии – и ваша бабушка будет как огурчик!
– Ну, так в чем проблема? – спросила я.
– Сколько это будет стоить? – осведомился Влас, и я сразу почувствовала себя тупой, неприспособленной к жизни, а также в эту минуту я ощутила себя защищенной этим уверенным, деловым мужчиной, который сейчас был так не похож на глупого мальчишку, рассекающего пляж в красных девчачьих шортах.
– Триста пятьдесят долларов, – ответил доктор не моргнув глазом.
Мой спутник вытащил из внутреннего кармана портмоне и отдал деньги.
– Нет! – всполошилась я. – Ни в коем случае! Я сама в состоянии оплатить лечение родной бабушки! К тому же на днях я получила гонорар!
– Я это знаю, дорогая, – спокойно проговорил Влас и сказал доктору: – Не обращайте внимания на мою жену, она любит поскандалить. Сделайте все как надо.
– Хорошо, мы начнем процедуру с завтрашнего дня, – процедил сквозь зубы лечащий врач и скрылся в ординаторской.
Я возмущалась всю дорогу, пихала Власу те три тысячи, что у меня были с собой, но он повторял одно и то же:
