Алекс Савчук - Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах
Было уже совсем поздно, когда я, ласково обнимая Кетеван, сморился и незаметно для самого себя уснул, но вскоре проснулся от каких-то странных звуков. Оказалось, что девушка всхлипывала. Я спросил:
– Что случилось, милая, что с тобой?
Кетеван оторвала голову от подушки:
– Зря я поехала с тобой, Савва, теперь у меня будут неприятности, – сказала она, слезы бежали из ее глаз.
Я стал ласково целовать ее лицо, ощущая на губах солоноватую влагу, затем прошептал:
– Хорошо, тогда мы сейчас встанем и немедленно поедем к твоим тетушкам. Ни о чем не беспокойся, я все беру на себя.
«Тетки – это тебе не усатые дядьки с кинжалами на боку, – думал я, храбрясь, в то время пока натягивал брюки. И, как ни крути, имея с ними дело, я в безопасности, меня наверняка не зарэжут. Тетки – сами женщины, поэтому все поймут и простят».
Захватив полотенце, я провел Кетеван в заводской душ, расположенный в десятке метров от вагона; она осторожно пересекла полутемное помещение раздевалки, испуганно косясь при этом на Петро, которой, не найдя себе более удобного места, похрапывал, устроившись спать прямо на столе среди разбросанных костяшек домино и шахматных фигурок.
А через некоторое время мы с Кетеван, покинув территорию завода, остановили такси, водитель которого, услышав адрес, немало удивился, но посадил нас, и мы поехали на Рижское взморье.
– Когда мы приедем, – говорил я Кетеван, готовя девушку к встрече с тетушками и одновременно ловя на себе косые неодобрительные взгляды водителя, – ты расскажешь им все, как есть: что они тебя бросили, забыли у ресторана, после чего ты встретила меня, и мы отправились гулять по ночной Риге.
– А если они спросят, почему я с тобой сразу не приехала домой?
– Можешь им сказать, что я не пустил тебя одну, а обещал отвезти только после прогулки. А можешь ничего не говорить, я им сам все что нужно скажу.
Мы еще пошептались, перебирая различные варианты, но ничего более толкового в голову не приходило, поэтому мы решили остановиться на первом, – такое объяснение было на удивление простым и казалось нам наиболее приемлемым.
Дорога к взморью оказалась неожиданно долгой, было уже что-то около пяти утра, когда мы постучались в дверь деревянного домика, в котором Кетеван жила вместе с тетушками. Дверь отворилась сразу, нас будто ждали, вернее, так оно и было – нас здесь действительно ждали и ждали с нетерпением.
К нам вышли все три полуодетые тетки; одна стала подозрительно нас оглядывать, две другие тут же принялись негромко голосить, словно мы не сами приехали, а привезли наши хладные тела. Кетеван, по очереди обнимая теток, стала сбивчиво выкладывать наш вариант объяснения, и тогда старшая из теток подтвердила, что они взяли у ресторана две машины-такси, после чего сразу выехали, и так получилось, что в первой машине решили, что Кетеван находится во второй, а во второй машине – наоборот. Пока доехали (а добираться до места, как и я уже теперь знал, достаточно долго), пока разобрались кто на месте, кого нет, машины уже отпустили, а потом, пока вновь дождались такси и приехали к ресторану, Кетеван на месте уже не оказалось.
– Ты знаешь, Кетеван, – сказала одна из тетушек, – твоя двоюродная сестра, именинница Ануш, до сих пор в Риге, она тебя там разыскивает. Теперь я уже за нее тоже начинаю беспокоиться.
– Ну, вы же понимаете, я не мог оставить Кетеван у ресторана одну, там было полно пьяных мужиков, – невинно уставившись на тетушек, вступил в разговор я, настоящий виновник всей этой истории. Женщины стали горячо благодарить меня, а я, сказав, что так поступил бы любой уважающий себя мужчина, джигит, то есть, чуть было не поцеловав Кетеван на прощание, лишь в последнюю секунду одумался, сдержанно протянул ей руку для рукопожатия, после чего бодрой походкой направился к дожидавшемуся меня такси.
Одна из тетушек бросилась было следом, чтобы дать мне денег на проезд – за мои, как она выразилась, хлопоты-заботы, – однако я ласково, но твердо отвел ее руку и сказал словами Яшки, моего давнего товарища, настоящего кавказского «джигита» еврейской национальности:
– Спасибо, не надо, есть у меня деньги, я только вчера премиальные получил.
С этим и уехал. Водитель такси был вполне доволен: почти полночи он меня возил, был при деле, да еще взял с меня денег по особому, ночному тарифу.
Вернувшись на завод в прекрасном расположении духа, я растолкал Петро, спящего на жестком столе, на ложе из фишек домино, – на моем товарище был намотан целый ворох вонючей спецодежды, собранной им со всех шкафчиков в раздевалке, после чего мы вместе вернулись в вагон.
Следующий день был понедельник, считающийся у нас, советских людей, днем тяжелым, однако в течение этого дня мы успели благополучно завершить все свои дела, только командировочные удостоверения окончательно не отметили – у нас с Петром были планы задержаться в Риге еще на денек-другой, так почему бы в этом случае нам за них тоже не заплатили.
Бесцельно проболтавшись по городу остаток дня, мы еле дождались вечера – я обещал напарнику, что мы обязательно проведем его с какими-нибудь девушками, так как видел зреющий в его глазах укор – каждый вечер и ночь я проводил с новой девушкой, а он до сих пор – без.
В связи с тем, что в «Интуристе» по описанной выше причине была проблема с легкодоступными дамочками, мы решили туда не ходить, а зашли в первый попавшийся нам по дороге обычный ресторан.
У входа нас встретила администратор – это была симпатичная женщина лет 50-ти, с довольно приличной для ее возраста фигурой.
– Добрый вэчэр, дорогие гости нашего города, – сказала она с легким акцентом, безошибочно, с одного взгляда определив в нас приезжих, – где желаете присесть, ближе к эстраде, или подальше, у окна?
– Посадите нас так, чтобы мы не оглохли, – попросил я. – За 4– х местный столик.
– С ва-Ами бу-Удут да-Амы? – протяжно из-за акцента спросила она.
– Как вас зовут, мадам? – перебил ее я.
– Вирга, – ответила она.
– Да, будут дамы, Вирга, если вы нам в этом поможете. – Вирга склонила ко мне голову, она была само внимание и я продолжил: – Посадите к нам пару девушек, только не русских, а обязательно местных, пусть даже не очень красивых, но местных, и желательно не проституток, – приблизившись, я прошептал ей на ухо, – а таких, ну…, вы понимаете, нормальных, веселых и контактных девушек.
– Хорошо, – сказала хозяйка зала, – я понимаю, только вопрос, что я за это буду имэть?
– А что ты хочешь иметь? – спросил я весело.
– Большу-у-ую шоколадку.
– Размером с меня? – спросил я, радуясь тому, что мы поняли друг друга.
– Можно и поменьше, – засмеялась Вирга, после чего провела нас за свободный столик, спросила, удобно ли нам здесь, на что мы с Петро дружно закивали, и тогда она, сказав, что нас немедленно обслужат, откланялась и ушла по своим делам.
