Габриэлла Лопез - Клон. История любви
Дома молодые люди сразу поднялись наверх. Далва побежала за ними, повторяя, что им нельзя сидеть наедине в запертой комнате.
— Мел, открой дверь, почему нужно разговаривать за закрытой дверью? — трещала старая няня.
— Не нужно мне ничего объяснять, я для тебя ничего не значу, — обреченно сказала Мел Сесеу, не открывая служанке двери.
— Я не хочу, чтобы ты думала, что я просто пошутил… — виновато пробубнил Сесеу. — Извини меня… Все не так, как тебе кажется…
— Я знаю, что вы считаете меня дурой… — озлобленно продолжала Мел.
— Прекрати себя унижать! Ты умница, первая ученица в классе, больше всех читаешь, больше всех знаешь!
— И что мне это дает? Никто не влюбляется в таких! — с горечью отозвалась девочка.
— Мы тебя уважаем больше тех девчонок, которые встречаются со всеми.
— Лукас, так нельзя! К Мел пришел Сесеу, и они закрылись в ее комнате! — завопила встревоженная Далва.
Лукас посмотрел на нее и поднялся, чтобы разобраться с дочерью. Мел открыла дверь, и Сесеу сразу ушел, тенью проскользнув мимо Ферраса.
— Я даже не могу поговорить со своим другом? Все стучат в дверь, кричат! Что это такое?! — со слезами на глазах выпалила Мел отцу.
— Тебе лучше беседовать с друзьями внизу, там принимают гостей.
Все окончилось скандалом. Мел судорожно сбросила со стола книги и тетради и зарыдала в голос. Лукасу пришлось уйти, так как он, как любой отец, мало что понимал в подростковых истериках и способах их устранения.
И тут появилась Маиза.
— Что происходит в нашем доме? — холодно спросил ее муж, спускаясь по лестнице.;
— Я только вошла, а ты меня спрашиваешь…
— Ты всегда только вошла или только ушла! Ты совсем не уделяешь внимания дочери.
— А ты? Ты никогда не обращаешь внимания ни на нее, ни на меня, уходишь в себя, и пропади все пропадом! — отпарировала Маиза. — Все сваливаешь на других, ничего не замечаешь!
— Я работаю, а чем занята ты, кроме траты денег в магазинах?! Ты не занимаешься ни домом, ни мной, и меньше всего Мел! — возмутился Лукас.
— Ты любишь одну лишь Жади, и все!.. Ты даже свою дочь не любишь! — задела Маиза больную тему.
— Ты с ума сошла! — устало сказал Лукас.
— Да, не любишь, потому что для этого надо оторваться от воспоминаний о другой!
— Прекрати!
— Из-за этой мусульманки ты не спишь со мной!
Муж залепил ей звонкую пощечину наотмашь.
— Правда глаза колет… — Маиза ушла наверх. Лукас опустил глаза.
Он вернулся к дочери, и они обнялись.
— Я люблю тебя, ты самый главный человек в моей жизни! — честно сказал Лукас.
Теперь нужно было помириться с женой… Он вошел в спальню. Маиза, перебиравшая свои драгоценности, вскочила и демонстративно ушла. Вбежала Далва.
— Почему ты ударил свою жену?!
— Хватит! — отмахнулся Лукас.
— Я всегда защищала тебя, но мужчина, поднявший руку на женщину — негодяй! — закричала нянюшка.
— Маиза вывела меня из себя, оскорбила, — Лукас нервно расхаживал по комнате.
— Это не повод, ты не должен был так распускаться!
— А она сказала, почему я потерял голову? Сказала?!
— Сказала, что ты требовал, чтобы она разобралась с поведением Мел, и ты сам ни на что не способен.
— Она сказала, что я не люблю дочь!
— Что?! — изумилась служанка.
— Да! Что я сожалею, что она родилась, и наш брак держится только на ней!
— Она не в себе! Говорить такие глупости!
— Но это правда… Я вернулся к Маизе лишь потому, что она была беременна. И живу с ней, чтобы быть рядом с Мел… Конечно, это была ошибка, я должен был развестись… Но я безумно люблю дочь, и если бы не огромное количество работы, я мог бы доказать это Мел… — печально произнес Лукас.
— Сынок, как же вы с Маизой дошли до такого? Вы с ней были такой красивой парой… — Далва с жалостью глянула на измученное лицо своего воспитанника. — Как я мечтала, чтобы ты был счастлив, сынок…
— Счастлив? Вряд ли я буду когда-нибудь счастлив…
— Иногда я себя спрашиваю: может, мы зря возражали против твоего брака с этой иностранной девушкой? — медленно заговорила старая нянюшка. — Мы с твоим отцом так боялись, потерять тебя, так боялись, что ты женишься и уедешь… Но кто знает, может, так было бы лучше… Пусть далеко от нас, но ты был бы счастлив.
— Кто знает, что могло бы произойти? Кто может это сказать… — глаза Лукаса помрачнели еще больше. — Хотя у нее все в порядке, говорят, она счастлива со своим мужем…
Маиза с приятельницей Лидиани выходила из магазина, когда они вдруг заметили Лукаса в обнимку с какой-то женщиной.
— Это Лукас? — взволновалась Лидиани.
— Пойдем отсюда! — потянула ее Маиза, уставившись в землю.
— Ты застукала его и убегаешь?!
— Я ничего не видела, иначе придется принимать меры. Его приключения мне безразличны, они никак не отражаются на нашем браке.
— Я бы так не смогла, не дай мне бог застать моего Тавиньу с другой! — сказала Лидиани. — От одной только мысли сердце начинает колотиться! Не верю, что ты никак не отреагируешь.
— Конечно, отреагирую.
— Хочешь, я пойду и поздороваюсь, чтобы ему было неудобно?
— Не надо, я отомщу ему по-своему.
— И что же ты сделаешь? — залюбопытничала Лидиани.
— Я опустошу его кредитную карточку, — и Маиза подвела подругу к витрине с ювелирными украшениями.
Лукас рассказывал Тавиньу про свою очередную подружку. Приятель советовал ему не встречаться с ней больше двух раз, иначе начнутся проблемы.
— Захомутать меня невозможно, — усмехнулся Лукас. — Я уже так далек от этого… Моя способность влюбляться похоронена в юности. Я был тогда дураком, который все принимал всерьез, любил только одну женщину.
— Ты? — удивился Тавиньу.
— Да. В отличие от моего брата Диогу. Диогу был таким, каким я стал сейчас. Никем не увлекался, ни по кому не страдал. Каждый день — праздник…
— Но это слишком просто… — покачал головой Тавиньу.
— Зато теперь они страдают из-за меня, — Лукас усмехнулся.
— Ну, как ты провел день? — с намеком спросила Маиза мужа, когда они остались наедине.
— Хорошо. Сколько стоило это кольцо, Маиза?
— Боюсь даже произнести, увидишь на своей карточке, — усмехнулась она.
— Как ты можешь покупать такие вещи, ничего мне не сказав, не спросив, можем ли мы позволить себе такие вещи? — начал возмущаться Лукас.
— Я собиралась поговорить с тобой, звонила на работу, но в это время тебя не было в кабинете, — с плохо скрываемым притворством ответила Маиза.
— У меня было заседание…
