Татьяна Тронина - Femme fatale выходит замуж
– Ты шутишь… – Жанна попятилась назад. – У тебя исключительно неудачные шутки, Марат! Ты не мог…
– Мог, еще как мог! – весело перебил он ее. – Я там был.
– Где – там?
– Да у тебя на работе! Ты же сама сказала, что Пересветов приходит раньше всех…
– Но никто тебя не видел… и охранник внизу, и наш Барбарисыч… – забормотала Жанна. – И следователь потом сказал, что это типичное… типичное самоубийство…
– Дурак он, ваш следователь, – с удовольствием произнес Марат. – Хотя оно и понятно – ему же так проще… Работы меньше. Охранник внизу – тоже дурак, даже пропуска у меня не спросил, газетку читал. Я шел за твоим Юрой след в след. Я ж его в лицо знал – ты сама его мне на фотографии показала. Я у вас там всех знаю в лицо, между прочим! – с гордостью заключил Марат.
– А Барбарисыч? Он же всегда на посту! – шепотом закричала Жанна. – И вообще… к нам же просто так внутрь не попадешь!
Она не хотела верить Марату.
– Во-первых, я зашел к вам вместе с Пересветовым – у него карточка такая была… А Барбарисыч ваш отсутствовал.
– Но Барбарисыч сказал, что Юра прошел один…
– Врет он! – строго произнес Марат. – Гулял, поди, где-то, а признаваться не захотел. Мы прошли, потом Юра твой к себе в кабинет заглянул и только тогда понял, что я к нему не по работе, а так… со стороны. Сказал – пойдем в курилку, там нам удобней будет, а то сейчас, типа, народ набежит.
– А… потом?
– Ну, потом мы с ним стали говорить. И он случайно упал вниз… – произнес Марат, глядя на Жанну немигающими глазами.
– Так сам упал или ты ему помог? – прижала она ладони к щекам. Жанне до этого даже не приходило в голову, что трагическая история, произошедшая весной, могла трактоваться как-то по-другому.
– Я его толкнул, а он сам упал… Случайно.
– Ты его толкнул, а он – упал?! – дрожа еще сильнее, повторила Жанна.
Марат пожал плечами – как тебе угодно, дескать. Все, что он говорил ей, пугало своей беспощадной убедительностью. Все было логично. Когда-то, во времена их безмятежного соседства, она сама рассказала Марату о своей конторе, о тех, кто в ней работает, показала даже фотографии! Потом, охранник, сидевший в подъезде внизу, действительно был разгильдяем… Даже то, что Барбарисыч отсутствовал на своем посту, не смущало своей нелогичностью. Барбарисыч вполне мог отсутствовать. И соврать потом, что сидел на месте. И вообще, у них не работа, а проходной двор!
– Так это ты убил его… – задыхаясь, сказала Жанна. – Выходит, он не хотел умирать! Он хотел жить, а ты… это ты убил его!
Открытие это ошеломило Жанну – и в один момент она вдруг представила, как стали бы разворачиваться события, если бы Юра был жив. Все, все было бы по-другому…
– Ты дурак! – пробормотала Жанна. – Ты сумасшедший, Марат…
– Нет, Жанна, ты не права, – едва заметно улыбаясь, покачал он головой. – Я просто люблю тебя.
– Какая, к чертовой бабушке, любовь! Такой любви никому не надо…
Он вдруг схватил ее за руку и отшвырнул от двери.
– Теперь ты не сможешь никуда уйти. Теперь ты все знаешь… – печально произнес он.
Жанна закричала, но в то же мгновение он набросился на нее, зажал рукой рот. Она укусила его за палец – ни один мускул в его лице даже не дрогнул. Можно было даже сказать, что Марат полностью сохранял самообладание. Жанна снова закричала, и он толкнул ее – она потеряла равновесие и упала, стукнувшись при этом головой о стену. Удар был не сильным – она даже сознания не потеряла, лишь на какое-то время была оглушена и растеряна.
Но этого Марату вполне хватило – он быстро и очень ловко скрутил ее руки за спиной с помощью скотча, лежавшего на подоконнике, этим же скотчем залепил ей рот. Потом положил ее на кровать и сел рядом. Жанна выгибалась, мотала головой, слезы потоком лились у нее из глаз, но все было бесполезно.
– Тихо, Жанна, тихо. Я вот что хочу сказать… – Марат задумался, сложив руки на коленях. Жанна перестала биться. Она смотрела на него широко открытыми глазами, из которых продолжали литься слезы. Она еще надеялась… – Нет, не так. Я тебя еще раз хочу спросить – ты меня хоть немного любишь?
Жанна замерла, а потом принялась энергично кивать головой.
– Неправда, – с горечью произнес Марат. – Зачем ты врешь?
Жанна закрыла глаза. Ей было очень страшно. Все было слишком серьезно. Господи, а ведь когда-то она могла шутить над подобными вещами! Она вдруг вспомнила Сэма Распутина и их последний разговор. Они говорили о смерти, о ее внезапности. Автомобильная авария, бомба террориста, выскочивший из подворотни маньяк с ножом… Никто никогда не знает, как будет выглядеть его смерть, но Жанна поняла – у ее смерти будет лицо соседа. Как и у Юры.
Марат провел ладонью по ее волосам. Ему даже как будто было жаль Жанну.
– Все вы одним миром мазаны. Она была не права…
«Кто – «она»? – хотела спросить Жанна. – Почему – «не права»? Давай поговорим, Марат, давай обсудим все!» Но он, видимо, угадывая ее желание, отрицательно покачал головой.
– Поздно, Жанна. Я сейчас уйду на кухню и буду там думать, – встав, медленно произнес он. – Я обязательно должен придумать что-нибудь… оригинальное. И вот это я сниму на всякий случай… – Он осторожно снял с ее шеи сотовый телефон.
У дверей он обернулся и произнес тем же печальным, равнодушным голосом:
– Сиди тихо, Жанна… Ты же не станешь вынуждать меня на крайние меры, да?..
Потом она услышала, как повернулся ключ в двери.
Он должен придумать что-нибудь оригинальное – вот как он сказал. Это могло означать что угодно. Посидит, например, на своей кухне полчасика, а потом отпустит ее с миром…
Жанна пыталась себя успокоить, но в глубине души она уже твердо знала, что Марат просто так ее не отпустит. «Что-нибудь оригинальное» – это он говорил о том способе, с помощью которого лишит ее жизни. Его медлительность, равнодушный, тусклый взгляд, вялый голос… так выглядит человек, который потерял все. Марат во всем признался, признался в том, что убил Юру, – значит, у Жанны больше нет надежды. Потому что она, Жанна, сама лишила его всех надежд, окончательно и навсегда. Оказывается, нельзя доверять человеку, у которого нет ничего, кроме любви.
Слезы снова потекли у Жанны из глаз. Она извивалась, лежа на колючем солдатском одеяле, но скотч крепко стягивал ее запястья и щиколотки – освободиться не было возможности. Она жалела – страстно, безумно! – что не рассказала о своих подозрениях Ремизову. Она жалела о том, что так долго считала Марата своим другом – ведь, по сути, она все это время ходила по лезвию ножа… А сейчас наступил час расплаты.
Жанна стала вспоминать свое прошлое, что она сделала не так. И по всему выходило, что она ошибалась на каждом шагу, ее просчетам не было числа. Еще она вспоминала о Ремизове – с прощальной какой-то нежностью. Если бы хоть как-то можно было передать ему, что она его любит! Словно подарок судьбы – те несколько вечеров, что они провели вместе…
