Татьяна Тронина - Femme fatale выходит замуж
Капуста!
Кто мог знать, что отварная капуста будет пахнуть столь своеобразно? Этот запах никак не подходил для романтического ужина с любимым мужчиной…
Недолго думая, Жанна вылила содержимое кастрюли в унитаз.
Открыла все окна.
Побрызгала освежителем воздуха.
И снова взялась за книгу. До прихода Ремизова оставался час, но Жанне повезло – она наткнулась на замечательный рецепт, который уж точно был ей по плечу, и в его составе не было капусты.
«Пудинг из персиков и риса»: тушить рис в яблочном соке пятнадцать минут. Размять консервированный персик. Нагреть духовку до ста восьмидесяти градусов. Рис перемешать с персиковым пюре, положить в форму для запекания и поставить в духовку на пятнадцать минут. Затем пудинг достать и полить его йогуртом. Все.
Вместо формы, которой у Жанны не было, можно использовать обычную сковородку с высокими стенками – и, если пудинг будет выглядеть так же изящно, как на картинке из книги, то Вася Ремизов будет просто сражен. И Жанна принялась за приготовление блюда.
Ровно за пять минут до того, как надо было вынуть пудинг из духовки, Жанна случайно взглянула на то, что было написано курсивом вверху страницы, и обмерла. Там было написано следующее – «Детская кухня. Для малышей от шести до девяти месяцев». Жанна залезла в раздел, где шли рецепты для детей.
– О господи… – расстроенно пробормотала она. До прихода Ремизова оставалось всего ничего.
«Ладно, какая разница! Пудинг и пудинг. На нем же не будет написано, что он предназначается для младенцев…» Жанна решительно достала сковородку из духовки. Выглядело аппетитно. Если еще это дело полить йогуртом…
Вновь воспрянув духом, она достала красивое расписное блюдо и попыталась аккуратно вытряхнуть на него пудинг. По идее, он должен был соскользнуть на блюдо так же легко и свободно, как в той рекламе про недоверчивую домохозяйку.
Но пудинг намертво прилип ко дну сковородки. Безуспешно Жанна трясла ее. Пыталась осторожно отделить ножом края пудинга от стенок сковородки…
В конце концов ей это надоело, и она перевернула сковородку. Несколько мгновений пудинг еще сопротивлялся, а потом все-таки с мягким чмоканьем шлепнулся на блюдо – в виде небольшого бесформенного холмика.
Стиснув зубы, Жанна полила холмик йогуртом и отправилась приводить себя в порядок. Едва успела выпить валерьянки и снять очки для плавания, как в дверь позвонили.
Злая и несчастная, Жанна открыла дверь Василию Ремизову.
– Жанна… – Он, разнеженный, с цветами, в превосходном льняном костюме, принялся ее целовать. Потом вдруг спросил с ужасом: – Что у тебя с глазами?
– Где? – Жанна бросилась к зеркалу. – А, это от очков для плавания… Сейчас пройдет.
– Ты плавала? – робко спросил Ремизов.
– Вроде того… – усмехнулась Жанна. – В ванной. А потом готовила нам ужин.
– Ну да, я чувствую… Пахнет восхитительно! – Неуверенно улыбаясь, Ремизов принюхался. Потом помолчал. – И даже как будто каким-то лекарством, да?
– Валерьянкой. Я пила валерьянку перед твоим приходом, – мрачно сказала Жанна. – У меня нервы…
– Почему? – огорчился Ремизов.
– Да потому, что у меня руки кривые! Я обещала приготовить романтический ужин, а у меня какая-то ерунда получилась… – Она не выдержала и всхлипнула. Бросилась ему на шею.
– Стоило из-за этого расстраиваться! – Он прижал ее к себе, стал быстро-быстро целовать. – Глупенькая!
Это было восхитительно – рыдать у него на груди. Чувствовать себя в кольце его рук, оберегающем и добром. Она опять была дома – когда он стоял рядом.
– Как ты относишься к рисовой каше? – почти успокоившись, спросила она.
– Я очень люблю рисовую кашу! – с энтузиазмом ответил он.
– Ты нарочно…
– Нет, я действительно люблю рисовую кашу. Клянусь… Кстати, у меня с собой вино… Как раз под кашу, я тебя уверяю! Французский рецепт.
– Ну да, французы всегда вино кашей закусывают…
Потом он сидел в гостиной, а она накрыла стол. В центр поставила пудинг, который уже успел расползтись к краям блюда (каша и есть!), зажгла свечи. Переоделась в золотисто-коричневую тунику, которая очень шла ей, заколола волосы наверх. Немного духов на запястья.
И в начинающихся сумерках они сели за стол.
Блестело ее платье, блестели завитки ее волос на лбу, позолота на бокалах, матово отсвечивал застывший йогурт поверх пудинга (каши)…
– За тебя.
– За тебя… – Они чокнулись. Ремизов подцепил пудинг ложкой, шлепнул себе на тарелку. – М-м, выглядит превосходно – напрасно ты расстраивалась.
– Тут еще консервированные персики, – улыбнулась она. – Видишь вот эти желтые включения?
Он засмеялся и стал обнимать ее. Жанна не выдержала и тоже принялась смеяться… Они хохотали и хохотали.
– Как ты сказала? Вклю… включения? Ой, не могу…
С ним все было хорошо – и плакать, и смеяться.
Жанна поцеловала его.
– Ты такая милая…
– Нет, это ты милый…
Они забыли про рисовую кашу, про вино, про все на свете. Парадокс – чем больше они дарили друг другу нежности, тем больше ее становилось. Это была иного рода жажда – без конца и края.
…Утром он проснулся раньше ее. Осторожно, стараясь не разбудить, прикоснулся губами к щеке и стал быстро одеваться.
Жанна открыла один глаз – оплывшие свечи, горка холодной засохшей каши посреди стола.
– Ты куда? – строго спросила она Ремизова.
– Пора, мой друг, пора! – с сожалением ответил он, уже засовывая руки в рукава пиджака. Потом вдруг бросил пиджак и принялся тормошить Жанну. Она хохотала и отбивалась.
– Вася…
– Да, что ты делаешь вечером? – вспомнил он.
– Ничего, – с чистой совестью ответила она.
– Пойдем куда-нибудь?
– Пойдем, – кротко ответила она, нимало не интересуясь тем, куда придется идти – хоть грибы собирать.
– О господи, я забыл… – расстроился он. – Сегодня ничего не получится – вечером генеральный обещал провести совещание. Явка строго обязательна. И до каких это будет длиться – неизвестно…
– Ну вот, поманил и бросил! – сварливо заметила Жанна. – Вам, мужчинам, нельзя верить.
– Я позвоню тебе, если будет не слишком поздно?
– Позвони…
Ремизов снова поцеловал ее. Самое удивительное, Жанна на него ни капельки не сердилась. Крылов тоже время от времени любил устраивать разбор полетов…
– Да, вот еще что, – помрачнел Ремизов. – Мне звонил один тип, просил оставить тебя в покое.
– Что? – изумленно спросила Жанна и засмеялась. – Ты шутишь?
– Нет, я вполне серьезно.
– Кто? Он представился?
– Нет. Сказал, что доброжелатель. Угрожал всяческими карами, если я буду продолжать с тобой встречаться. Предлагаю переехать ко мне. Знаешь, я не за себя боюсь, а за тебя… У тебя нет никаких вариантов, кто бы это мог быть?
