Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора

Милейшая дама-редактор, после взаимных расшаркиваний прощебетала:

— У меня и замечаний-то почти нет, это сейчас вообще такая редкость, Арина Егоровна. Я поэтому Ваши рукописи и показала директору. Вот. Ему понравилось. Если вы не возражаете, я сейчас переведу звонок, и Алексей Владиславович сам вам в подробностях расскажет, чего он от новой серии ждет.

Алексея Владиславовича я слушала еще почти час. Но в целом это как-то вообще сказочно получалось — от меня еще истории, работа с художниками-оформителями он-лайн, а все продвижение на себя берет издательство:

— Вам, конечно, придется приезжать на автограф-сессии, но это все мы, естественно, с вами заранее согласуем. И да, я буду иногда позволять себе высказывать пожелания о лейтмотивах новых историй.

— Конечно, Алексей Владиславович, я на связи: телефон, электронная почта, мессенджеры.

— Чрезвычайно счастлив вашему согласию сотрудничать с моим издательством. У меня на эти ваши «Полезные советы» больше планы.

Вот так письмо, договор, звонок и хлоп, подписаны документы на издание моих спонтанных детских страшилок.

Чудеса? Или компенсация?

Пока мы с Лерушей пили чай с тортом, испеченным дочерью к своей домашней отвальной, Кот засунул голову на кухню и провозгласил:

— Телефон заряжен, пауэр-банк я взял. Пойду попрощаться с девчонками. Буду к десяти. Постараюсь обойтись без Бурого.

Юморист растет, да.

Переглянулись и хором хмыкнули, хоть сердце и сжалось.

Все пройдет.

Все забудется.

Обязательно.

— Мам, ты меня не жди сегодня. Мне тоже надо. Попрощаться.

Удивительно. Вот и выросла совсем дочечка. Перед отъездом в дикие края на полгода уходит попрощаться. На всю ночь.

— Леруш, ты хоть про контрацепцию-то не забывай, а то весной прилетишь к нам колобком в академический отпуск по беременности.

Их коридора доносится веселый смех, потом короткое «Конечно!» и хлопает дверь.

Да, мать, вот и дожила ты до тихого спокойного одинокого вечера.

Можно и вещи собрать, и поработать, однако.

Приготовив к погрузке чемоданы, сумки и коробки с самым важным, выдохнула, сбегала в душ и пошла работать.

Перестроиться с детских ужастиков на адскую душе-выворачивающую драму взрослых взаимоотношений сложно. Но можно.

К моменту возвращения Кости у меня был «в черне» завершен горящий процессник, а пришедшие редакторские правки к роману «Измена. Кто я без тебя?» были мной разобраны и согласованы. А в ответном письме оказался очередной сюрприз:

«Если Вы не возражаете против полумягкой цветной обложки, то тираж будет готов к началу ноября. Там у нашего издательства будет большой круглый стол в Петербурге, так что и презентацию ко Дню народного единства можно будет устроить».

Это точно компенсация.

Выдохнула, приняла таблетки, дособирала вещи.

Немножко нервно побегала по кухне с Тигрой Вторым на руках, а потом пришел «главный мужчина в доме»:

— Мам, ложись уже. Завтра с утра Лерку в аэропорт везти. А потом нам самим переезжать. Ну, тебе бы отдохнуть, а? Все с ней нормально будет. Не обидит ее Кирилл Андреевич.

Кирилл Андреевич?

Вашу же мать… опять я все пропустила.

Глава 69

Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены

'Крылья сложили палатки — их кончен полёт,

Крылья расправил искатель разлук — самолёт,

И потихонечку пятится трап от крыла,

Вот уж действительно пропасть меж нами легла…'

Юрий Визбор «Милая моя»

Обычно, когда мне в шесть утра случается открывать входную дверь, я не так чтобы сильно благодушно настроена. Особенно если делаю это изнутри.

А тут прямо не смогла удержаться, весело хмыкнула:

— Я смотрю, прощание удалось.

Дочь хихикнула, широко улыбнулась, а потом как-то беспомощно на меня взглянула:

— А он не знает, что это было прощание.

О, как.

А барышня-то моя не мелочится. Шок — это по-нашему.

— Ого, так некоторые могут это воспринять, как огромный аванс. Да, Валерия Романовна, не ищите вы в жизни лёгких путей.

Леруша обняла меня, фыркнула в плечо и прошла в кухню. И прилетело мне оттуда неожиданное:

— Тут я, видимо, в тебя удалась, мам.

Ну что сказать? Выросла, уела.

Мы как раз накрыли к завтраку стол, когда из своей комнаты появился бодрый и собранный на выход Кот.

— Что, поели и погнали? Кирилл Андреевич-то там жив, а то уж больно мордашка у тебя довольная, систер?

Благодушия Леры перепало и брату:

— Жив — жив, что твоему тренеру сделается? И дальше будет прекрасно жив. Без меня.

Похоже, прощание, и правда, удалось.

Давно я не видела Леру настолько мягкой, счастливой и довольной.

— Ну, тут я бы поспорил, — сын осторожно потрогал разбитую губу и заплывший глаз.

Ох-ох, еще и на эту тему надо будет с ним поговорить. Да и в целом обсудить наш новый семейный и жизненный концепт.

Ну да, дорога от Питера до Новгорода, а потом и до Валдая как раз подойдет для этих целей.

А сын все продолжал делиться инсайдерской информацией и демонстрировать, какой он взрослый мужик. Хотя делать это с заметно разбитым лицом довольно забавно.

— У нас с пацанами даже некое недопонимание на этой почве вышло. И я тебе скажу, что ты опять, как любая женщина, очевидного под носом не видишь…

Лера хмыкнула и хлопнула Костю по плечу кухонным полотенцем:

— Давай лопай, малолетний философ, да поехали. Самолёт ждать не будет. А до аэропорта семь верст и все лесом.

— Не надо песен. Мама нас сейчас с ветерком да по платной трассе, да вообще мигом, — забубнил сын, старательно запихивая в рот яичницу.

Пометив себе и про разногласия с бывшими сокомандниками уточнить у ребенка тоже, отправилась собираться.

Да, насколько разительно этот путь по М-11 в Петербург отличался от предыдущей нашей поездки. Как небо и земля.

Но стоит также уточнить, что от той, которая была в мае для просмотра квартиры наше нынешнее путешествие с детьми до «Пулково» отличалось тоже.

Так что сконцентрируемся на хорошем. Его, все же, было этим летом в моей жизни больше.

А плакать от боли, острым ледяным ежом застрявшей в груди, я буду потом. Не сегодня и не завтра.

Все полтора часа дороги до «Пулково» прошли у нас под Лерино монотонное повторение «правил безопасности»: паролей, кодовых слов, тревожных телефонов и прочего нужного.

Костя сидел, закатив глаза, но периодически все же чему-то кивал.

Так что всё не зря, и у него, может быть, в голове хоть что-то осядет.

Пылающая восторгом, радостью и энтузиазмом Анфиса вместе с Марком встречали нас в зале отправления:

— Ну ты, Валерия, героическая у нас девушка! Буквально первооткрывательница Индии для наших семей. Ждём фото, видео, путевых заметок и комментариев.

— Она туда, вообще-то, учиться едет.

— Боже, Марк, какой ты скучный. И как я с тобой столько лет живу? — Фиса театрально всплеснула руками и закатила глаза, одним стараясь косить на супруга.

— Вполне счастливо и благополучно, — тем же ровным тоном продолжил муж подружки, только вот хитрый прищур его выдавал.

Они играют в эту «достань Марка»-игру уже лет двадцать пять. И не надоедает же.

Я не завидую, нет, просто вздохнула.

Душно.

— Твоя правда, — широко улыбнулась Анфиска, — ну так вот, Леруша, наслаждайся путешествием, отдохни в тепле, берегись обезьян, коров и местных мужиков.

Дети мои переглянулись:

— Да, конечно, из Ганга не пить, по храмам не шарахаться, звонить каждый день и тщательно мыть руки. Спасибо, тётя Анфиса, я помню.

Час, проведенный в шутках, наставлениях, обнимашках и слезах пролетел для нас очень быстро.

Что можно сказать о том, как разрывается материнское сердце, когда твоя крошечка, улыбаясь, проходит регистрацию на рейс?

Это больно, но и так радостно в глубине души: она выросла, такая самостоятельная, серьезная, красивая.