Анна Берсенева - Стильная жизнь
Он подошел незаметно и стоял за спиной у Вари, ожидая возможности вмешаться. Кажется, он успел выпить: во всяком случае, выглядел куда более раскованным, чем в прошлое свое появление у их стола.
– Венечка, время! – нетерпеливо сказал он, постукивая по циферблату маленьких, усыпанных блестящими камешками часов. – Ты обещал, я жду…
Варя резко обернулась на этот голос. Она побледнела, потом покраснела, глаза ее сузились от гнева.
– Веня… – протянула она, глядя на мужа и часто дыша. – Какого черта он тут делает?
– Варя, – начал было Венька. – Он мне не…
– Подонок! – Варя закричала так неожиданно и громко, что на них обернулась компания, сидевшая поодаль на полу. – Ты мне обещал, что я их больше не увижу?! Сколько ты будешь надо мной издеваться?.. Надо мной все смеются, мне же в лицо все смеются, неужели ты не видишь?!
Наверное, Гарик растерялся от ее крика.
– Венечка, я же не знал, что она против… – пробормотал он, отступая на шаг от разгневанной Вари. – Я же думал, у вас все о'кей… Варенька, успокойся, прекрати орать, как будто тебя щипают за все места!
Варя задохнулась от возмущения. Она остолбенела, хватая воздух ртом. Потом слезы брызнули у нее из глаз и, прежде чем кто-нибудь успел опомниться, она ударила Веньку по щеке. Звук пощечины прозвучал так громко, что даже музыка его не заглушила.
Аля не могла прийти в себя от всего этого. Она смотрела то на Веньку с красным пятном на щеке, то на задыхающуюся от гнева Варю – и не представляла, что произойдет дальше. Ударит он ее, оттолкнет, за руку схватит?
Венька молчал, не делая ни единого движения, и его молчание, его неподвижность выглядели страшнее, чем крик его жены. Он сидел за столом, а Варя стояла, держа руку на весу после удара.
Аля думала, что Варя сейчас побежит к двери. Но вместо этого она снова закричала:
– Как он смеет так со мной разговаривать?! Я твоя жена, законная жена, ты можешь наконец объяснить этим, которых ты…
Тут Венька вскочил, как пружиной подброшенный, и прижал ладонь к Вариным губам. Другой рукой он держал ее за плечи, пытаясь то ли посадить за стол, то ли вывести совсем. Она вырывалась, колотила его в грудь, пыталась укусить и заходилась криком, в котором уже невозможно было разобрать ни слова.
– Пойдем, Аля, – спокойно сказал Илья. – Отпраздновали, пора домой.
Он встал, отодвинул Алин стул и взял ее под руку. Она была так потрясена случившимся, что не могла с места сдвинуться; Илья почти силой потянул ее к выходу.
До дому они доехали молча; благо было недалеко.
Аля вошла в комнату не раздеваясь, села на стул, почему-то стоящий посередине ковра. Илья стоял в дверях, облокотившись о косяк.
– Я никогда такого не видела… – медленно произнесла она. – Это же безумие какое-то! Чего она хочет от него, зачем все это?
– Чего хочет? – усмехнулся Илья. – Я же тебе, по-моему, объяснял однажды. Денег хочет, больше ничего. Ну, еще немножко социальной благости: супруг законный, все чин-чином. Это же все просто, как пять копеек.
– А сегодня? – Аля глаз не сводила с его спокойного лица, как будто он мог объяснить больше, чем она видела сама. – Сегодня с чего она скандал устроила? Она что, больная, истеричка?
– Не знаю, – пожал плечами он. – В смысле, не знаю, больна ли она. Думаю, нет. Я вообще думаю, она гораздо спокойнее, чем старается показать, и гораздо логичнее. Ей всякие эмоциональные припадки вообще не свойственны. И ревность она пыталась имитировать довольно бездарно.
– Ревность? – удивленно спросила Аля. – При чем здесь ревность?
– Алечка, – поморщился Илья, – ну что ты делаешь вид, будто не знаешь? Венькин любовник пытался вытащить его из-за стола, Варька обозлилась, закатила скандал. Противно, но ничего из ряда вон. Я таких сцен с ним достаточно навидался, бывало и похлеще. Одно время он как-то приспособился: вовремя выдавал ей энную сумму, и она не лезла. А сейчас у него очередной финансовый кризис, в казино продулся, у кого-то в долг нахватал, не может отдать – не до нее, в общем. Вот и вся причина ее истерики, ничего больше, уверяю тебя.
Але показалось, что она сама хватает воздух ртом, как Варя.
– Его… любовник? – переспросила она. – Но… как это?..
– Ты что, действительно не знала? – Илья всмотрелся в ее лицо. – Ну, тогда извини. Но что двуствольные бывают, ты хоть догадывалась, надеюсь?
Еще бы ей было не догадываться! «Двуствольных», да и просто голубых в той среде, в которой она оказалась, было едва ли не больше, чем обычных людей. Одни гордились своей голубизной, другие скрывали ее – впрочем, все равно о ней всем было известно; третьих нызывали голубыми, хотя доказательств не было…
– В конце концов, тебе-то что? – усмехнулся Илья, когда она впервые узнала, что их знакомый, актер молодежного театра, голубой. – Что ты, виды на него имела?
– Да нет… – пробормотала тогда Аля. – Но как-то противно…
– А по-моему, все равно, – пожал он плечами. – Ну, еще один порок человечества – уверяю тебя, не самый худший. Я, что ли, должен его исправлять или, может, ты? Другое дело, неприятно, когда мужики ради карьеры на это идут… Но мне этого делать не приходилось, сам я тоже ни от кого ничего такого не требую. С чего же я должен за кого-то переживать? А уж тем более ты, Алечка, – улыбнулся он. – Ну, ленивые стали мужчины, импотенция у них хроническая, потому им так больше и нравится. Я-то к ним не отношусь, можешь мне поверить! Я тебе даже с женщинами еще не изменял, чижик, на хрена мне мужики?
И Аля постепенно привыкла вообще не вдаваться в эти подробности. Тем более что среди голубых было много милейших людей – например, толстый доброжелательный Жан, очень похожий на свою собачку-пекинеса, которую он повсюду таскал за собой.
Но соотнести все это с Венькой она не могла! Хотя – почему бы и не он? Весь он был погружен в ту жизнь, в которой не приходилось удивляться ничему…
– Но… зачем ему это? – выдавила наконец из себя Аля.
– Зачем? – удивился ее вопросу Илья. – Да ни за чем! Это ведь у него даже не пламенная страсть. Так… А зачем ему в казино последнее просаживать, зачем кокс нюхать, запои зачем? Глупый вопрос, Аля. Затем, что безвольный, что плывет по течению. Талантливый, все ему давалось легко, на что другие жизнь положили, не привык над собой усилие делать. Да и просто все перепробовал уже, все обрыдло, а вот еще и это попробую, и вот это, и вот так! Вот и напробовался. С одиннадцати лет с бабами – это как? За мной хоть отец присматривал, когда на съемки брал, оберегал от ялтинских проституток… А Бен шпана был медведковская, шлялся по подвалам. Безотказный к тому же, никого послать куда подальше не может. И вообще – Варьку ты видела? После нее можно баб возненавидеть, – заключил он. – Давай спать ложиться, малышка. Не бери ты все это в голову! Мы с тобой поработали сегодня, можем спокойно отдыхать. Кто первый в ванную пойдет?
