Сьюзен Кэрролл - Ночной скиталец
Когда сэр Ланселот повернулся лицом к ней, девушка подумала, что только вообразила страсть, бушевавшую в его глазах.
— Я прошу прощения, миледи, — сказал он. — Я не должен был смотреть на вас таким образом. Это случилось лишь потому, что прошло уже очень много времени с тех пор, как я видел красоту подобную вашей.
— Все в порядке, — заверила его Розалин, пытаясь восстановить свое самообладание. — Меня не смутило то, что вы смотрите, — созналась она, заливаясь краской.
— Потому что я всего лишь призрак? — спросил он с печальной улыбкой.
— Нет, потому…
«Потому что я люблю вас».
Розалин проглотила неосторожные слова как раз вовремя. Она беспокойно начала приводить в порядок завязки на ночной рубашке, чтобы избежать его взгляда.
— Потому что вы человек великой чести, и я знаю, что вы никогда не позволите себе каких-то безнравственных мыслей обо мне.
Сэр Ланселот вздрогнул.
— Вы слишком доверяете мне, миледи, — пробормотал он.
Розалин с удивлением посмотрела на него, думая, что такого она могла сказать, что сделало его таким мрачным. Но на лицо рыцаря быстро вернулась одна из его ослепительных улыбок.
— Я так сильно желал увидеть вас, что, боюсь, расстроил нас обоих своим преждевременным приходом. Позвольте мне поприветствовать вас должным образом.
Он вежливо склонился перед ней.
— Желаю вам доброго вечера, моя прекрасная леди Розалин.
— Добрый вечер, сэр, — она поднялась на ноги и присела в скромном реверансе. Эта чопорность не смогла скрыть дрожь восхищения, пронзившую ее. Он желал видеть ее снова?
Отступив назад, сэр Ланселот подверг ее в этот раз более внимательному осмотру.
— Несмотря на ваше горе из-за шрама, я рад видеть, что вы так быстро поправляетесь. Я полагаю, за вами хорошо ухаживали во время моего отсутствия?
— О, да. Все были очень добры, кроме…
— Кроме? — подсказал сэр Ланселот, когда она заколебалась.
Розалин прикусила нижнюю губу. Она не собиралась набрасываться на благородного героя со своими горестями с первых минут встречи, но, казалось, была не в состоянии удержаться. Она бы бросилась в утешающие объятия Ланселота, если бы это было возможно.
Девушку удерживало лишь сознание того, что она бы прошла сквозь отважного рыцаря и, вероятно, врезалась бы головой прямо в стену.
— Это все ваш потомок, — вместо этого выпалила она, — Ланс Сент-Леджер. Он сделал ужаснейшую вещь.
Закованные в кольчугу плечи Ланселота поднялись в жесте почти мученического смирения.
— Что теперь?
— Он просил меня выйти за него замуж!
В течение секунды сэр Ланселот выглядел смущенным. Затем он воскликнул — Ах, Святой Георг. Есть ли предел злодеяниям этого мужчины?
Розалин неохотно улыбнулась, осознав, как нелепо, должно быть, звучали ее жалобы. Но она серьезно продолжила:
— Действительно, сэр. Его предложение было очень огорчительным и нежеланным.
Взволновавшись при этом воспоминании, она беспокойно повернулась на стуле.
— Я полагаю, Ланс не имел в виду ничего плохого. Он, возможно, пытался спасти мою репутацию и казался искренне разочарованным моим отказом. Я бы могла даже немного пожалеть его, если не то, как он повел себя позднее.
— Но я даже не был рядом… я… я имею в виду, что еще этот негодяй сделал с вами?
— Ничего конкретного, но моя горничная рассказала мне о том, что происходило внизу. Дженни сказала, что видела, как были доставлены рулоны ткани для моего свадебного наряда, а Ланс встречался с адвокатом и викарием, как будто он намеревается заставить меня выйти за него замуж.
— Он вряд ли может сделать это, моя милая, — утешил ее сэр Ланселот.
— Д-да, — неохотно согласилась Розалин. «Но он может сделать кое-что другое», — подумала она. То, что делало ее такой слабой и задыхающейся в его руках, угрожая лишить ее всего благоразумия. Почему-то она очень боялась, что если когда-нибудь поддастся соблазнению Ланса, то будет потеряна… потеряна навсегда для ее любимого сэра Ланселота.
Не то, чтобы она сейчас принадлежала ему, была вынуждена напомнить себе Розалин. Нет, только в ее сердце. Девушка повернулась к своему благородному рыцарю в полнейшем отчаянии.
— Вы не можете что-нибудь сделать, чтобы остановить Ланса? — взмолилась она. — Вы не могли бы найти способ похитить меня отсюда, спрятать меня в каком-нибудь спокойном маленьком коттедже?
— Нет, моя дорогая, — сказал он. — Я не могу помочь вам сбежать, и я не уверен, что сделал бы это, если бы мог.
Его слова ошеломили Розалин.
— Почему нет?
— Все дело в легенде. Если вам действительно предназначено судьбой быть невестой Ланса…
— Вы сказали мне, что не знаете, верите ли в это сами.
— Я быстро учусь проявлять уважение к традициям семьи Сент-Леджеров, — ответил сэр Ланселот. — Но оставим легенду, миледи, у меня есть более практические соображения. Вопрос вашей репутации и вашего ужасного материального положения. Возможно, Ланс Сент-Леджер — ничего не стоящий повеса, но он мог бы обеспечить вас домом, надежным достатком, и я верю, он бы сделал все, что в его силах, чтобы вы были счастливы.
— Я вижу, что все решительно настроены толкнуть меня на этот брак без любви, — сказала Розалин с легкой дрожью в голосе. — Но я думала, вы торжественно поклялись спасать девиц от несчастий. Я думала, вы мой друг.
— Ах, моя дорогая Розалин, так и есть, — рыцарь улыбнулся с такой нежностью, что ей стало больно, и направился к ней с протянутыми руками, но тут же остановился, осознав, насколько бесполезен этот жест.
— Миледи, — мягко сказал он. — Я просто хочу видеть вас в безопасности.
Она с отшатнулась от него.
— В безопасности! Я не хочу быть в безопасности. Всю жизнь меня засовывали в какой-нибудь коттедж, чтобы я читала книги о романтике и легендах, пока мир ускользал от меня. Я устала от этого.
Розалин понимала, что ведет себя, как капризный ребенок, но не могла справиться с собой: какое-то долго сдерживаемое возмущение поднималось внутри нее как болезненный поток.
— Хотя бы раз я хотела бы сама найти легенду. Хоть немного страсти, и волнения, и… и приключения.
— Вы не думаете, что Ланс мог бы обеспечить вам это? У него репутация…
— Я знаю все о репутации Ланса, — горько произнесла Розалин. — О, я признаю, что этот мужчина обладает опасной привлекательностью и даже может быть добрым при случае. Но он не верит в благородство, волшебство и мечты. Он просто не… не…
— «Не» что, миледи? — вопросительно произнес сэр Ланселот.
