Моя ревность тебя погубит (СИ) - Лазаревская Лиза

— Ясно.

Я уже написалась вчера и уснула от одного стакана виски — и это моя полугодовая норма.

— Мне такое не подходит. Я почти не пью.

— Возможно, потому что ты не напивалась так, как надо. И я снова к твоим услугам.

Может, это правда то, что мне нужно? Напиться с кем-то вроде него и забыться.

Нет, это точно не то, что мне нужно. Потому что я не люблю пить, особенно вне дома. Не люблю компании незнакомых мне людей, а тем более парней. Не люблю то, что может принести опасность.

И я знаю, что, если я выпью с каким-то парнем, Стас узнает об этом быстрее, чем алкоголь достигнет моего желудка.

Тогда пускай узнает.

Боже, какая я дурочка, чего я этим добьюсь? Чего я хочу? Сделать ему больно? Заставить ревновать, когда он и так вечно в состоянии своей ревности? Стать отвратительной в его глазах, совсем не той девушкой, которую он любил, чтобы он с радостью променял меня и ушёл от меня к семье, в котором у него будет так давно желаемый им ребёнок? Я готова отказаться от него? Нет, я не готова, но я не смогу жить, зная, что у него есть ребёнок от другой. Этот ребёнок должен расти в семье, а я буду всегда лишней для них всех.

— Я не пойду пить к тебе домой.

— Я в этом не сомневался. Для таких вещей есть клубы. А как же папа?

— Я ему напишу, что приеду в другой день.

Отправив короткое сообщение папе, я мысленно проклинаю себя за то, что променяла время с ним на весь этот предстоящий кошмар. Даже не удосуживаюсь позвонить ему, ведь не хочу слышать его расстроенный голос.

— Куда мы поедем?

— Я знаю парочку хороших мест недалеко. Я вызову такси.

— Не нужно, там мой водитель, — головой я указываю на стоянку прямо перед университетским двориком.

— Водитель?

— Да, — отвечаю я, вставая со скамейки. Мы выходим на улицу и медленным шагом направляемся к машине.

— Значит, ты богатая девочка?

— Нет, я бедная. Это охранник, которого приставил ко мне мой муж.

Снова слова о муже вызывают чуть ли не припадок.

Алексей выходит машины сразу же, как мы попадаем в его поле зрения. Он выжидает, пока мы подойдем, а потом образуется ко мне.

— У вас всё в порядке? Нужна моя помощь? — он пристально смотрит на Сашу, готовясь в любой момент достать пистолет. Я знаю, что у него есть пистолет и разрешение на ношение оружия. Наверное, ему довольно скучно изо дня в день возить меня из университета домой и к папе и следить за мной, но я ничего не могу с этим сделать.

— Всё в порядке. Вы можете нас отвезти кое-куда?

— Да, конечно. Но вы понимаете, что я должен?..

— Да, я понимаю.

Он открывает мне заднюю дверь, а Саше велит сесть вперёд.

— Что он должен? — спрашивает Саша, пока Алексей ещё не сел в машину.

— Сообщить моему мужу, — отвечаю я, а потом обращаюсь к своему охраннику, который садится на своё водительское место и достаёт телефон из кармана: — Пожалуйста, скажите ему об этом, когда мы уже приедем.

— Думаю, с меня слетит голова.

— Я вас очень прошу.

Он издаёт до жути волнительный вздох и прячет телефон обратно. Он всё равно будет рядом в клубе, следить за каждым моим шагом. Пока они разбираются с адресом клуба, я закрываю глаза и перед глазами у меня стоит такая картина: счастливая семья.

Счастливая семья, о которой я всегда мечтала. Сначала с родителями, потом с мужем. И часть этой счастливой семьи не я.

***

Мы сидим за столиком и пьём коктейли. Алексей смотрит на меня из тени, не моргая и готовый в любой момент опрокинуть свой стол, подбежать ко мне у застрелить кого-то, кто ко мне пристанет. Я попросила его сообщить обо всём Стасу, когда мы допьём хотя бы один коктейль — хотя я уверена, что он не дождётся и сделает это раньше (если уже не сделал, он и так рискует своей головой, не сообщив об этом сразу, как он мне сказал). Но у нас с ним хорошие отношения, поэтому он готов рискнуть. Этого он мне не говорил, но я так думаю.

Мне нравится его компания. Он всегда вежлив и иногда он рассказывает мне о кулинарных способностях своей жены, пока мы едем куда-то. Это очень мило и греет мне душу.

— Пойдём потанцуем, — Саша перекрикивает музыку.

— Я не хочу.

— Не будь скучной.

— Я именно такая и есть.

Скучная, вечно печальная, молчаливая, не умеющая показывать свои эмоции.

Первый коктейль заканчивается, там было больше алкоголя, чем я ожидала. Приносят второй. Внезапно я понимаю, что рука Саши лежит на моей руке. Я собираюсь убрать руку, но в этот же момент что-то во мне щёлкает. Я поднимаю голову и вижу силуэт мужчины, который не спутаешь ни с одним другим. Высокий, мускулистый, привлекая внимания каждого человека в этом клубе, но при этом внушая страх.

Он идёт в нашем направлении так быстро, больше напоминая танк, уничтожающий всё на своём пути.

Он же ничего не сделает в людном месте? Он же не… Не успеваю ничего сообразить, Стас подходит к нам и берёт Сашу за горло. Я начинаю задыхаться от ужаса, потому что он выглядит настолько разгневанным, что на вена на шее готова взорваться.

— Стас! — взмаливаюсь я, боясь, что он задушит Сашу. И никто его не останавливает, даже охранники клуба, совсем никто, будто все знают, кто он такой и что ему лучше не переходить дорогу.

— Сиди на месте, принцесса, — отрывисто и властно произносит он, словно уже представляет, как подвесит меня на стену или привяжет к кровати. Сделает всё, что угодно, потому что он может и потому что он зол, очень зол. — Дома мы поговорим с тобой.

Такое ощущение, он прочитал мои мысли.

Совершенно выпавшая из реальности, я пытаюсь прийти в себя и понимаю, что Стас куда-то тащит Сашу, крепко ухватившись за его горло. Ему плевать на недоумевающих людей в толпе. Ему плевать, что он ведёт себя как неуравновешенный человек или дикий зверь. Он сжимает его горло рукой, заставляя его ноги быстро передвигаться, а руки бороться с его мёртвой хваткой на его коже.

Боже мой, что я наделала? Я понимала, чем это будет чревато. Я даже хотела последствий. Я знала, кто такой Стас и знала, что он может покалечить, запугать, возможно, убить. Но что он это может сделать в общественном месте, даже не моргнув глазом?

Я не до конца понимала, кто же всё-таки мой муж. Ему плевать на людей вокруг, потому что они его боятся, они ему не перечут и они не смотрят на него, если он против воли, насильно ведёт кого-то в неизвестном направлении.

Сглотнув, я срываюсь с места и иду в том же направлении, куда пошёл и Стас. Наверное, мой охранник тоже встаёт и идёт за мной, но мне всё равно. Этот ад происходит только потому, что от своей боли я сделала эту глупость. Ведь я хотела опротиветь ему, сделать больно, заставить ревновать — всё вместе, хотя эти желания и противоречат друг другу. Какая же я глупая, обиженная глупая девочка, которая всё испортила и доломала.

Это конец. Конец всему.

Но я не могу позволить, чтобы по моей вине пострадал человек. Я пытаюсь пройти сквозь толпу и найти их прежде, чем я задохнусь от боли, стыда, алкоголя в крови и нежелания жить.

38. Невозможная борьба

Сука.

Мои ноздри раздуваются.

Мои пальцы сжимают горло этой мелкой падали, пока его ноги поспешно идут за мной. Если он перестанет идти, я потащу его с маленькой надеждой, что он не задохнётся.

Нет, он, блядь, не должен сдохнуть раньше, чем я сдеру с него шкуру.

Он решил, что может дотрагиваться до моей жены. Решил, что может притащить её в этот притон для недоразвитых малолеток, в котором даже охрана не способна чихнуть в мою сторону. Решил, что ему сойдёт с рук то, что он позволил себе думать о ней в подобном ключе.

Он кряхтит как свинья на убое под шум музыки, пока я веду его по тёмному коридору, игнорируя других встречающихся здесь мелких шавок.

Сдерживая тик челюсти, я проверяю каждую дверь, пока не натыкаюсь на открытую и не завожу его внутрь. Со всей дури я кидаю его в стоящий у стены деревянный стеллаж, полки которого резко грохаются вниз из-за его падения на них. Еле живой он лежит под завалами мебели, откашлиявась и стараясь отдышаться.