Иэн Макьюэн - Невыносимая любовь
Я никогда не перестану испытывать благодарность и тихую гордость оттого, что ребенок берет меня за руку. Они отвели меня в сторону, на маленькую грязную полоску берега, где мы остановились, глядя на медленно набегающие коричневые волны.
– Ну, давай, – сказала Рейчел, – расскажи Лео. Повтори еще раз помедленнее, что ты там говорил про реку.
Приложение 1
Перепечатано из «Британского психиатрического обозрения»
Роберт Уэнн, бакалавр медицины, член Королевского колледжа психиатров, и Антонио Камиа, магистр искусств, бакалавр медицины, дипломант Королевского колледжа акушерства и гинекологии, член Королевского колледжа психиатров
ГОМОЭРОТИЧЕСКАЯ ОДЕРЖИМОСТЬ С РЕЛИГИОЗНЫМ ПОДТЕКСТОМ: КЛИНИЧЕСКИЙ ВАРИАНТ СИНДРОМА ДЕ КЛЕРАМБО
Случай чистой (первичной) формы синдрома де Клерамбо зафиксирован у мужчины, основой заблуждений которого послужили религиозные убеждения. Также отмечены склонность к суициду и стремление нанести себе вред. Случай подтверждает мнение, выраженное в современных публикациях, о том, что настоящий синдром по сути является отдельной нозологической единицей.
Вступление«Эротические заблуждения», «эротомания» и родственные патологии, связанные с любовью, описаны в литературе широко и разнообразно, от необычного поведения или безобидных выходок без психопатологических осложнений на одном конце спектра до странностей, сопровождаемых шизофреническими расстройствами, – на другом. Наиболее ранние ссылки можно найти у Плутарха, Галена и Цицерона, но, как следует из сделанного Енохом и Трезуаном обзора литературы (1979), сам термин «эротомания» с самого начала страдал от недостатка четкого определения.
В 1942 году де Клерамбо подробно обрисовал парадигму, носящую теперь его имя, синдром, который он определил как «les psychoses passionelles», или «чистая эротомания», чтобы отличать его от других общепризнанных эротических параноидальных состояний. Пациент, или субъект, чаще всего женщина, охвачен неверным представлением, что мужчина, объект, зачастую более высокого социального положения, любит ее. Количество контактов пациента с объектом при этом незначительно или равно нулю. Наличие у объекта супруга чаще всего воспринимается пациентом как незначащий факт. Его протесты, безразличие или даже ненависть рассматриваются как парадокс или противоречие; убеждение, что он «в действительности» любит ее, остается неизменным. Прочие выявленные убеждения включают в себя то, что объект никогда не сможет найти настоящее счастье без нее и что их отношения признаны и одобрены обществом. Де Клерамбо подчеркивал, что в чистой форме заболевания приступы носят определенный и неожиданный, даже взрывной характер, что является важным отличительным фактором; параноидальные эротические состояния, как он считал, возможно ошибочно (Енох и Трезуан, 1979), развиваются постепенно.
Центральное место в парадигме де Клерамбо занимает введенный им термин «фундаментальный постулат» пациенток, которые «убеждены в своих любовных связях с человеком, занимающим гораздо более высокое положение, который первым влюбился и первым начал ухаживания». Такие связи могут принимать форму тайных сигналов, прямых контактов и разработки «феноменальных ресурсов» для удовлетворения нужд пациентки. Она чувствует, что она следит за объектом своего заблуждения и охраняет его.
В одном из самых первых и выдающихся случаев де Клерамбо описывает пятидесятитрехлетнюю француженку, которая верила, что король Георг V влюблен в нее. Начиная с 1918 года, во время нескольких посещений Англии, она настойчиво преследовала его:
Она часто ждала его снаружи у Букингемского дворца. Однажды она заметила движение занавески в одном из окон дворца и решила, что это тайный знак от короля. Она заявляла, что все обитатели Лондона знают о любви к ней, и обвиняла его в том, что он не позволяет сдавать ей жилье в Лондоне, вынуждает останавливаться не в том отеле, куда были доставлены ее вещи, и лично отвечает за пропажу ее багажа с деньгами и множеством его портретов... Она образно подытожила свою страсть к нему: «Король, возможно, испытывает ко мне ненависть, но он не в силах забыть меня. Никогда он не будет относиться ко мне равнодушно, как и я к нему... Он словно в тумане, когда причиняет мне боль... Моя привязанность к нему исходит из самой глубины сердца».
С годами описывалось все больше случаев, и появилась тенденция, расширяющая и проясняющая главный критерий: страдают не только женщины и не только гетеросексуалы. По крайней мере один пациент самого де Клерамбо был мужского пола, и впоследствии были выявлены еще многие мужчины. В своем обозрении пациентов, преимущественно мужчин, Муллен и Паф заключают, что мужчины гораздо чаще склонны к навязчивым состояниям и членовредительству. Гомосексуальные случаи отмечены у Муллена и Пафа (1994), Ловетта Доуста и Кристи (1978), у Еноха и соавторов, у Раскина и Салливана (1974) и у Уэнна и Камиа (1990).
Таким образом, критерий диагностики первичного синдрома (для синдрома де Клерамбо), предложенный Енохом и Трезуаном, был принят всеми, кто признает это заболеванием: «Неверная убежденность пациента, что он находится в любовной связи с другим человеком, занимающим гораздо более высокое положение, и этот человек влюбился первым и первым сделал шаги к сближению; приступы внезапные, объект заблуждений остается неизменным, пациент находит объяснения парадоксальному поведению объекта; течение болезни хроническое, галлюцинации отсутствуют, побочных эффектов нет».
Муллен и Паф цитируют Переса (1993), который заметил, что рост осведомленности об угрозе, которую представляют больные синдромом де Клерамбо, вызывает массовое принятие законодательных актов для защиты их жертв. Муллен и Паф подчеркивают, что трагедия происходит и у пациентов, и у их жертв: для пациентов любовь становится «изолирующим и отрывающим от общества способом существования, в котором всякая возможность общения с кем-либо другим утрачивается. Для тех, на ком фокусируется нежелательное внимание, трагедия наступает, когда они как минимум испытывают смущение и неудобство от преследований, или же переживают разрыв отношений с близкими, или же, в худшем случае, становятся жертвами насилия на почве обиды, ревности или сексуального желания».
История болезниП., холост, двадцать восемь лет, отправлен судом на принудительное лечение после рассмотрения дела о покушении на убийство.
П. – второй ребенок в семье, где отец был в солидном возрасте и умер, когда П. было восемь лет. Мать не имела средств к существованию и вышла замуж повторно, когда П. было тринадцать. По его собственному признанию, в детстве П. был впечатлительным и одиноким, имел склонность к мечтаниям и трудно сходился со сверстниками. Когда мать повторно вышла замуж, он был отправлен в пансион, где учился чуть выше среднего уровня. Пока он учился, старшая сестра уехала за границу, и больше они не встречались. Он не помнит, чтобы его дразнили или задирали, но и тесной дружбы он ни с кем не завел и, кроме того, считал, что другие ребята смотрят на него свысока, потому что у него не было «отца, которым можно похвастать, как у них». Он поступил в университет, где его замкнутость не исчезла. П. считал, что студенты ведут себя слишком фривольно. Он вступил в Христианское движение студентов и, хотя не пробыл членом общества в течение продолжительного времени, с этого момента начал находить утешение в своей вере. Он закончил исторический факультет университета с низкими оценками и следующие четыре года провел на низкоквалифицированной работе. К этому времени он практически перестал общаться с матерью, которая развелась со вторым мужем, но получила в наследство от сестры большой дом на севере Лондона и некоторую сумму денег.
