Дженнифер Крузи - Без ума от тебя
Это были не простые хлопчатобумажные трусики, а короткие и шелковые — часть купальника, не совсем то, что он желал бы видеть на Куинн, но все же белые, и Билл затаив дыхание взял их. Кое-кто называет такие трусики «бикини», это слово казалось ему неприличным, для него они были и остаются «трусиками» — славное чистое название. В основном они состоят из шелка и резинки, и только промежность атласная… промежность, какое грубое слово. Билл ни за что не применил бы его в отношении Куинн… атласная промежность, то самое место, которое находится у нее между ног, то место, которое…
Он вздрогнул и задвинул ящик, все еще стискивая трусики в кулаке.
Нижнее белье.
Белое и шелковое. Куинн будет носить эти трусики, когда они поженятся.
Ей придется выслушать его. Билл заставит ее слушать. Он слишком долго терпел. Порой приходится немного подождать, давая женщине время на размышление, но потом следует проявить твердость.
Билл проявит твердость, и Куинн поймет его. Она будет благодарна ему, поскольку тоже хочет, чтобы их размолвка наконец завершилась. Куинн вернется к нему в этих трусиках, раскроет ему объятия, раскроется перед ним в темноте…
Все будет хорошо.
Билл сжимал трусики в руке, стараясь унять бурное дыхание, и смотрел на них, смотрел… и вдруг голос Бобби произнес:
— Так вот где ты проводишь большую перемену.
Билл рывком поднял голову. Бобби стоял, прислонившись к дверному косяку, и улыбался.
— Жалкое зрелище, Хиллиард, — сказал он.
— Как ты…
— Я тебя выследил. — Бобби пожал плечами. — Ты проиграл, Хиллиард. И что еще хуже, ты проигрываешь матчи один за другим. Этому нужно положить конец. — Он говорил вызывающим тоном, а его лицо выражало самодовольство.
Билл судорожно сглотнул.
— Убирайся отсюда!
Бобби покачал головой.
— Слишком поздно. Давай, клади эти тряпки в карман, коли они тебе так нужны, и пора уносить отсюда ноги. Мне совсем не хочется объясняться с кем-либо по поводу нашего присутствия здесь.
— Ты ничего не понимаешь, — заговорил Билл. — Я не…
— Отлично понимаю, — возразил Бобби. — А теперь заткнись и выметайся отсюда, пока тебя не поймали. Господи, какой же ты болван!
— Не смей говорить со мной таким тоном! — вспылил Билл, но внутри у него все похолодело. В последнее время его преследовали неприятности, но такого позора с ним еще не случалось.
— Я имею право говорить с тобой так, как мне заблагорассудится. — Губы Бобби растянулись в гадкой ухмылке. — Особенно после этого. — Кивком головы он указал на трусики, которые Билл все еще сжимал в кулаке. — Теперь я босс, и ты сделаешь все, как я скажу. — Он указал в сторону лестницы и вышел, всем своим видом демонстрируя уверенность в том, что Билл последует за ним.
Сбитый с толку тошнотворным чувством, мучаясь вновь начавшейся головной болью, Билл не нашел в себе сил сопротивляться.
— Какого черта она вытворяет? — рявкнул Макс, швырнув на рычаг трубку телефона, установленного в конторе.
Ник высунул голову из чрева «субару» и, прищурившись, выглянул в окно.
— Кто?
— Нет, не там. Я о Дарле, — раздраженно пояснил Макс. — Она только что оставила на нашем автоответчике сообщение, велев парням опять идти ужинать к Куинн. Меня не пригласили, только мальчишек.
— Наверное, решила, что ты предпочитаешь ужинать в «Якоре».
— Пошел ты… — проворчал Макс. — Это глупо. Мы с Дарлой муж и жена. Ее место дома.
— Ну-ну.
— Это переходит всякие границы. По городу уже пошли сплетни.
Ник сунул голову под капот.
— Хотел бы я послушать.
— Тебе хорошо шутить! Ты-то ведь ничего не теряешь!
«Черта с два», — подумал Ник.
— Целый месяц прошел! — Макс кипел от негодования. — Так долго я не был без женщины с тех пор, как заканчивал школу!
— Так вот отчего ты взбесился.
— А ты бы на моем месте не взбесился?
Ник подумал, не объяснить ли Максу, что дело не в длительности разлуки. Ведь больше всего брата бесит то, что это никогда больше не повторится. Нет, есть проблемы, которые не стоит обсуждать с Максом, хотя сам Ник не в силах избавиться от мыслей о них.
День за днем ему приходилось преодолевать желание заглянуть к Куинн и узнать, не нуждается ли она в чем-нибудь. Например, не хочет ли еще раз переспать с ним. Конечно, теперь в ее доме живут Джо и Дарла, а это довольно серьезное препятствие. Сама же Куинн больше не появлялась в его квартире, и Нику было бы стыдно подстеречь ее на улице, сделав вид, будто он столкнулся с ней совершенно случайно. А может, оно и к лучшему. Куинн — его друг, но, даже будь иначе, Ник не привык подолгу поддерживать отношения с одной и той же женщиной. Он не из тех мужчин, которые привязываются к женщине.
Ему лишь хотелось вновь почувствовать под собой ее тело.
Нет, ему этого не хочется.
— Я заглянул в салон, — продолжал Макс, поглощенный своими неурядицами. — Но она говорит «нет». Ума не приложу, что мне делать. Я пьянствую у Бо — и Дарла в ответ смеется. Я назначаю свидание Барбаре, чтобы заставить Дарлу ревновать, — и она советует в следующий раз не заказывать омара.
— Я же говорил тебе, что это глупый ход.
— Я попросил объяснить, чего она хочет. — Макс пропустил его слова мимо ушей. — Пообещал сделать все, чего бы она ни пожелала. Но Дарла ответила, что объяснения тут не помогут.
— Мне бы это тоже не понравилось, — отозвался Ник, вновь начиная сочувствовать брату.
— Ей нужны перемены, а мне нравится наша прежняя жизнь. Почему я должен меняться?
— Может, чтобы вернуть прежнюю жизнь?
— Дарла — моя жена. Она принадлежит мне. Я подожду. Рано или поздно она возьмется за ум.
«Если к этому времени ты сам не сойдешь с ума», — хотел сказать Ник, но отчетливо понимал, что в голове у Макса настоящий кавардак. К тому же он не имел права критиковать брата, поскольку его собственные дела шли ничуть не лучше. Как ни говори, ему так и не удалось избавиться от мыслей о женщине, которую он уже никогда больше не увидит голой, не обнимет, не прикоснется к ней, не погладит, не приласкает, не вонзится в ее тело…
Впрочем, нельзя сказать, что ему уж очень этого хочется.
— Езжай в салон и укради свою жену, — сказал он Максу. — Чего ты ждешь?
Макс что-то пробурчал и ушел в контору. Ник смотрел на «субару», пытаясь найти рациональное объяснение своим отношениям с Куинн, а вместе с тем поменьше думать о своих чувствах к ней.
Все в порядке, все в его руках. Ник потерял Куинн еще две недели назад, после вечера на ее тахте, и мысль об этом больно ранила его, но только потому, что он хотел видеть эту женщину рядом, слышать ее голос и смех, видеть ее лицо, развевающиеся волосы… Куинн с остриженными волосами, извивающаяся под ним, ее великолепно вылепленные скулы, голова в его ладонях, он впивается в нее… Да, она нужна ему как друг, с которым можно встретиться и поговорить.
