Оливия Карент - Многоточие
— Фред… немедленно убирайся! — угрожающе произнес Филипп, шагнув к нему. — Немедленно!
Тот встал со стула и насмешливо бросил:
— Филипп, не стоит изображать рыцаря и собственника. Это глупо! У тебя есть деньги. У меня они тоже есть. А Нине есть определенная цена. Купить ее может любой! Не только ты. Так-то!!!
Филипп схватил Фреда за лацканы пиджака, но Тина быстро отцепила его руки, прямо посмотрела в глаза Фреда и спокойно сказала:
— Вы правы. Купить мои УСЛУГИ, — подчеркнула она, — может любой, у кого есть деньги. УСЛУГИ, но не меня. Стоит ли здесь обсуждать цену своего заказа? Сделайте это через фирму. А сейчас, простите, пожалуйста, но вы мешаете моей работе с клиентом. Он, желая провести интересный вечер, оплатил мои услуги. Вы нарушили его планы. Да и мои тоже. Благодаря вам, наша размеренная беседа прервана. Не хватает только, чтобы мой клиент потребовал часть суммы обратно, поскольку вечер перестал быть приятным! — с долей легкого возмущения закончила она.
И Филипп, и Фред с изумлением смотрели на Тину. Затем Фред растерянно произнес:
— Да-да… простите… Кажется, я, действительно… Простите… Филипп, извини. Я не подумал…
Он не договорил, быстро поклонился и стремительно двинулся к выходу.
Тина проводила его долгим взглядом, потом перевела его на ошеломленного Филиппа и засмеялась. Он тряхнул головой, взял ее руки в свои и слегка сжал их.
— Тина, милая, ты была неподражаема.
— Тон, это же — обычный отработанный профессиональный прием, — с мягкой улыбкой пояснила она.
— Но морду ему набить все-таки следовало! — горячо заявил Филипп. — Зря ты помешала!
— Ну да!.. — возразила Тина. — Только драки не хватало! Завтра же все газеты раструбили бы о том, какой дебош устроили заказная гейша и Наследник Могущественной Семьи в ресторане. Представляю, как подскочили бы тиражи после этого! Эффект был бы грандиозным!!!
— Особенно, от той части публикации, — быстро дополнил Филипп, — где сообщалось, что они вдвоем растерзали в мелкие клочья одного из посетителей ресторана!
Каждый из них старался не подать вида, насколько огорчены и расстроены этим происшествием. Оба дружно рассмеялись, потому что заканчивать вечер на грустной ноте ни он, ни она не хотели.
6
Филипп с досадой думал о том, что излишне перестраховался и в тот злополучный вечер взял с собой не Барса, а Альберта. Барс знал почти всех знакомых и приятелей Филиппа и, безусловно, смог бы и своевременно заметить Фреда, и предупредить Филиппа о его появлении, или отвлечь на себя внимание, или увести и обезопасить Тину. А Альберт, весь вечер проскучавший у стойки бара, встревожился только тогда, когда ссора была в самом разгаре, и растерялся. В непредвиденной ситуации парню не хватило элементарного опыта.
Ну почему в этот первый и, как подозревал Филипп, теперь — единственный выход его и Тины в ресторан откуда-то взялся этот чертов Фред?!! И испортил такой замечательный вечер?!!
Филиппу было ясно, что Тина не примет больше ни одного приглашения выйти куда бы то ни было. И не ошибся.
Опять встречи с Тиной стали редкими и короткими. Филипп чувствовал, что она постепенно отдаляется, вновь выстраивая между собой и ним преграду за преградой. Она как будто не понимала или не хотела понимать, какая буря страстей бушует внутри Филиппа. Он все чаще и чаще, особенно после очередного мимолетного и непродолжительного свидания с Тиной, гневно срывался, без особой причины становился несдержанным и даже грубым. Филипп и сам понимал, что его ярость и придирки абсолютно беспочвенны и напрасны. Никто не был виноват в том, что происходит или не происходит между ним и Тиной.
Однажды, придя в невероятное отчаяние от обилия раздумий, которые заполонили его голову после появления в его жизни Тины, Филипп вдруг решил, что необходимо хотя бы частично расслабиться. В подобных случаях лучшим средством для Филиппа, как и для подавляющего большинства людей, всегда был секс. Вечером Филипп отправился к одной из своих бывших любовниц, чем очень удивил и обрадовал ее. Но в результате, вместо ожидаемого эффекта удовлетворения и покоя добился обратного. Наоборот, появилось чувство раздражения на весь белый свет и ненависть ко всему и вся. Привычные объятья, знакомое, но совершенно чужое тело вызвали чуть ли не отвращение. Филипп вернулся домой, проклиная и самого себя, и свою идиотскую идею отправиться к любовнице, а с особой злостью и яростью почему-то родителей Дана. Филипп не спал всю ночь. На следующий день он не мог заставить себя решить даже самые пустяковые рядовые проблемы. А если что-то решал, то совершенно глупо и бездарно, да к тому же с небывалой горячностью настаивая на немедленном исполнении собственных дурацких непоследовательных распоряжений. К вечеру Филипп так изнемог и от борьбы с самим собой, и от своих нелепых поступков, и от лихорадочных мыслей о Тине, что, отказавшись от ужина, рухнул в постель, уткнулся в подушку и почти мгновенно уснул…
7
Филипп смотрел на Тину, усилием воли заставляя себя слушать то, что она излагала, потому что его голова была занята совершенно другими, далекими от ее рассказа, мыслями. Он включился в тот момент, когда Тина с энтузиазмом произнесла:
— … и вот на эти каникулы, Тон, я купила для Гарри и Лии путевку в детский пансионат на одном из высокогорных курортов. Ведь я всю жизнь мечтала покататься на лыжах! Но не случилось. так пусть хоть они насладятся такой возможностью. И за меня, в том числе! — засмеялась она. — Я взяла с них обещание, что они привезут мне кучу фотографий об этой поездке. Особенно тех, где крупным планом будут сняты их ноги в ботинках на лыжах! Правда, здорово, Тон?!!
Филипп одобрительно улыбнулся и согласно ответил:
— Замечательно! Ты — молодец, Тина. Я уверен, ребята останутся довольны. Катание на лыжах — очень увлекательное занятие. Знаю по собственному опыту.
— А я на лыжах ни разу не стояла… — вздохнула она. — Но как только дети подрастут, я обязательно найду возможность это сделать. Обязательно!
Тина с такой решительностью говорила, ее глаза так ярко сверкали, что Филипп рассмеялся. Она возмущенно замахала на него руками и с подчеркнутой обидой отвернулась. Филипп быстро пересел к Тине вплотную и, слегка обняв за плечи, развернул к себе. Она хмурилась, старательно скрывая улыбку. Тина удивилась, когда Филипп вдруг кончиком указательного пальца осторожно провел от переносицы по ее бровям, словно разглаживая складочку между ними. Тина замерла, широко открыла глаза, прямо глядя в глаза Филиппа. А он спокойно и мягко спросил:
