Оливия Карент - Многоточие
— Возможно… — скрывая улыбку, ответила Тина.
— А я — не трус! — объявил он. — И никакие страшные тайны меня не испугают!
— Ну, если так… — Тина согласно кивнула головой. — Приступай к гаданию, Тон! Мне даже интересно.
— Мне тоже, — усмехнулся он.
Одной рукой удерживая ладошку Тины на своей ладони и пристально вглядываясь в нее с сосредоточенным видом, Филипп указательным пальцем другой руки начал медленно обводить на ней каждую линию и каждый бугорок.
Тина замерла, оказавшись в плотном кольце рук Филиппа у его груди. Она чувствовала каждый удар его сердца и слегка учащенное дыхание. Тина поняла, что, увлеченная беседой, допустила ошибку, позволив Филиппу шагнуть за ту грань, которая до этого момента была надежной и четкой и, как оказалось, непреодолимой. Давнее знакомство и многолетняя дружба делали отношения с Филиппом довольно близкими и открытыми. Он проявлял столько внимания, заботы, участия, что само по себе исключало отчуждение и недоверие к нему. За годы, прошедшие со дня гибели Дана, Тина впервые не чувствовала себя одиноким борцом, мужественно преодолевающим все преграды и трудности. Встречи с Филиппом давали Тине, как когда-то, теплоту, защищенность, покой, которые были ей так необходимы. А главное, в чем она была глубоко убеждена, Филипп, избалованный женским вниманием, вряд ли испытывает к ней какие-то другие чувства, кроме дружеских. А уж о его юношеской влюбленности и вспоминать нечего!!!
Но эта игра в «хиромантов» странным образом не вписывалась в уже сложившиеся между нею и Филиппом отношения.
Тина осторожно перевела дыхание. Наверное, она слишком серьезно воспринимает ситуацию. Филипп ведет себя так же непосредственно и невозмутимо, как и всегда. А ей в голову лезут какие-то неуместные фантазии!!! Тина расслабилась и стала с интересом наблюдать за действиями Филиппа.
— Значит, так… — протянул он. — Во-первых, ты, Тина, станешь бабушкой.
Она сразу захохотала и, сквозь смех, воскликнула:
— Ты… сошел с ума… Тон!
— Это почему? — бесстрастно возразил он, но глаза его сверкнули озорным блеском. — В будущем, Тин! В бу-ду-щем!!!
— Слава Богу!
— Ты рано радуешься, Тин, — важно сказал Филипп, — потому что тебе придется рассказывать на ночь сказки четырем внукам и четырем внучкам!
— Тон, я не знаю столько сказок! — с мнимым ужасом в голосе заявила Тина.
Он усмехнулся и продолжил:
— Видишь, какая полезная штука хиромантия! Теперь ты точно знаешь, что тебя ждет, поэтому вполне успеешь подготовиться.
— Только это и утешает! — засмеялась она.
— А еще… Еще в твоей жизни появится Прекрасный Принц, — многозначительно сообщил Филипп.
— О, Господи! — громко воскликнула Тина. — Ему тоже требуется бабушка?!! И сказки на ночь?!!
Филипп оглушительно захохотал. Он откинулся на спинку сиденья, увлекая с собой Тину, затем быстро поцеловал ее в висок и объявил:
— Не думаю, что он — потенциальный внук. Можешь не волноваться! Хотя от сказок на ночь в твоем исполнении Прекрасный Принц вряд ли откажется.
— И все это написано на моей руке? — с ироничным сомнением уточнила Тина.
— Да, — подтвердил Филипп. — А еще вот что. Прекрасный Принц мечтает назвать тебя своей Принцессой.
— А вот этого не будет никогда! — Тина решительно высвободилась из объятий Филиппа. — Обманщица эта твоя хиромантия, Тон! Врунья!!! потому что я точно знаю, что останусь тем, кем и была. Поэтому Принцессой не стану точно.
Филипп проницательно посмотрел на нее и спокойно возразил:
— Уверяю тебя, Тин, не останешься. И Прекрасный Принц, что бы ты ни говорила, будет точно. И тебе, как Шахерезаде, предстоит услаждать его слух сказками на протяжении не только 1001 ночи, а гораздо дольше. Поэтому, Тин, не отвергай так горячо хиромантию и смирись! — и потом, рассмеявшись, добавил: — Учи сказки, Тин! Учи!!! Для внуков!.. И принца!.. Ха-ха-ха!..
Она всплеснула руками и бурно запротестовала:
— Тон, ты можешь сколько угодно веселиться и насмехаться! А я ни в какие гадания не верю. Не ве-рю!!!
— Не верь, пожалуйста! Кто против? — пожал плечами Филипп. — Что мы будем сейчас зря спорить? Жизнь впереди длинная. Поэтому мы с тобой имеем реальную возможность убедиться в достоверности предсказаний.
— Возможно, все и было бы так, как ты рассказал. Но только в том случае, если бы ты хоть капельку разбирался в хиромантии. Но ты, Тон, не имеешь о ней ни малейшего представления!!!
— Ну и что? — поднял брови Филипп. — О хиромантии — нет. А о твоем будущем — да!!!
— Вот глупости!.. — рассмеялась Тина. — Да ну тебя!..
Она шутливо махнула в сторону Филиппа рукой, которую он перехватил и быстро поцеловал. Оба одновременно посмотрели друг на друга и весело рассмеялись.
Ресторанчик, действительно, был небольшим и уютным. Там царил приятный полумрак. на сцене ансамбль исполнял популярные мелодии. Посетителей было не много.
Филипп и Тина устроились за одним из отдаленных столиков и сделали заказ подошедшему официанту.
— Тина, не желаешь потанцевать?
Филипп вопросительно посмотрел на нее. Она улыбнулась, пожала плечами и согласно кивнула. Филипп вывел Тину на танцевальную площадку, обнял тонкую талию одной рукой, второй взял ее узкую ладошку и нежно сжал в своей ладони. Тина подняла к нему лицо и немного растерянно, словно извиняясь, сказала:
— Знаешь, Тон, я очень давно не танцевала… Да и делаю это не совсем хорошо…
Филипп ответил понимающим взглядом и ободряюще произнес:
— Ну что ты!.. Все замечательно. Тем более, Тин, — многозначительно добавил он, — у нашего дуэта сегодня дебют. Думаю, последующие танцы будут получаться у нас более слаженно. К обоюдному удовольствию. Впрочем, и этот, хоть и первый, танец не так уж и плох в нашем исполнении!
— Вот именно! «Не так уж»! — засмеялась она.
— По-моему, ты, Тина, слишком придирчива! — с ироничным укором произнес Филипп.
Продолжая смеяться, она с сомнением покачала головой. Тина вряд ли могла предположить, какой ураган чувств испытывал Филипп, ощущая в своих объятьях каждое движение ее тела. И если в начале танца Филипп еще мог поддерживать с Тиной видимость непринужденной шутливой беседы, то к середине борьба внутренних страстей достигла такого накала, справиться с которым оказалось не под силу. Усилием воли заставляя себя быть сдержанным и спокойным, Филипп чуть охрипшим голосом попросил:
— Тина, давай… вернемся к столику.
Она удивленно вскинула вверх брови, потом мягко улыбнулась и насмешливо заметила:
