Кора Кармак - Найди это (ЛП)
Я пожала плечами, которые оказались практически тяжелыми, чтобы приподнять их.
— Я не художник, — сказала я. — Человечки и загогулины это все, на что я способна.
Его улыбка стала шире, а взгляд скользил по моему лицу так, будто он не мог поверить, что я здесь.
— Мне нравятся человечки. Думаю, что высокий это я?
Господи, он даже не мог сказать, кто из них девочка. Как неловко.
Я не знала, что сказать. Я назначила встречу. Я должна быть той, кто что-то скажет; той, кто возьмет все под свой контроль. Но когда я посмотрела на него, мой разум наполнился тем, что случилось и что не случилось. Он смотрел на меня как мужчина, который жаждал. Еды, света, внимания и всего остального.
— Ты была здесь прежде? — спросил он.
Я прочистила горло.
— Не на игровой площадке, но иногда приходила в парк. Здесь мило. Расслабляюще.
Снова установилась тишина, громкая и некомфортная.
Мы с ним одновременно произнесли:
— Я прочитала твои письма.
— Извини.
— Прочитала? — спросил он. — Извини, если переборщил. В свою защиту могу сказать, что та штука с целым классом - идея Карлоса.
Конечно. Карлос был не просто доставщиком писем. Мой любимый ученик - соучастник.
— Нет. — Я снова прочистила горло. Во рту было сухо, и слова продолжали крутиться на языке. — Письма были... хорошими. Я имею в виду лишними, да. Но хорошими.
Его руки были засунуты в карманы, и я могла видеть, как крепко сжимаются кулаки под тканью.
— Ты причинил мне боль, — сказала я.
Выражение его лица исказилось - появились боль и стыд.
— Знаю. — Его голос был хриплым, глубоким. — Это самая большая ошибка в моей жизни. А я совершал много ошибок.
Я не знала, как правильно ответить. Я не знала, что должна была делать.
Мое сердце и любая романтическая комедия говорили мне, что я должна броситься в его руки и забыть обо всем, что произошло.
Мой разум говорил мне бежать. Закрыться. Не подпускать ни его, никого.
А я... та я, которая не являлась головой или сердцем, а чем-то еще... говорила сама себе, что верного ответа нет. Простить его будет сложно и больно, но такой же будет жизнь без него. Я не знала, смогу ли снова доверять ему. Но знала, что хотела.
Мне хотелось иметь возможность броситься в его руки и поверить, что он поймает меня. Мне хотелось того же доверия, которое было у меня, когда мы спрыгнули с того моста в Праге.
Я сказала:
— То, что я чувствовала к тебе, — он выпрямился, и я увидела, как он от напряжения поджал губы, — никогда такого не было. Ни с кем. Но ты должен понять, что вся моя жизнь была построена на лжи. И я чувствовала к тебе то же самое, потому что ты был единственным, что казалось настоящим. Реальным.
Я не знала, как сделать это, как сделать так, чтобы было больно меньше. Все, что я знала, так это что мне надоело жить в страхе. Надело бояться всего. Взросления и старения. Жизни и любви.
Я была счастлива здесь в Мадриде. Это было другое счастье, чем то, что было с Хантом, менее воспламеняющее, но оно было стабильным. Оно не разжигало меня, а наполняло в некоторых пустых местах.
Я посмотрела в его серые глаза. Я могла забыть сотню вещей, когда смотрела в его глаза, но могла ли я забыть это? Он, должно быть, увидел, как слабеют мои стены, потому что медленно приблизился ко мне. Он встал передо мной на колени и очень медленно коснулся рукой до моей щеки.
— Каждый день. Я буду доказывать тебе каждый день, как много ты для меня значишь. Что это реальное. Ты мне как-то сказала, что прошлое имеет значение, но оно замерло, застыло во времени. Это часть моего прошлого. Я не могу изменить его или переделать. Но оно не должно диктовать наше будущее.
Наше будущее.
Эти два простых слова подцепили мое сердце, и казалось, что мы никогда не разделялись. Будто я просто спала.
Я знала, что хотела его видеть, когда пришла сюда сегодня, и думала о возможности быть вместе, но я честно не знала, могла ли справиться.
Но сейчас я принимала решение. Я могла.
Потому что каждый раз я выбирала бы наше будущее вместо своего. Потому что в моем диком воображении, я не могла даже представить, как самое лучшее будущее с ним может быть сравнимо с самым худшим будущим с ним. Потому что, даже несмотря на то, что моя жизнь в Мадриде заполнила пустые места, без него я не загоралась. Из всего, что я хотела в жизни - места, которые хотела увидеть, и вещи, которые хотела совершить, - больше всего я хотела быть тем человеком, который загорается.
Я прислонилась к его руке и спросила:
— Джексон?
Его дыхание было неглубоким, и я могла представить, как бьется его сердце. Так же быстро, как и мое, подумала я.
— Да?
— У меня есть еще один вызов?
Его губы изогнулись в улыбке, на щеке показалась еле заметная ямочка.
— У тебя может быть столько вызовов, сколько хочешь.
— Хорошо. Я бросаю тебе вызов поцеловать...
Я даже не закончила предложение, когда его рот оказался на моем. Он стоял, склонившись надо мной, его руки держали мое лицо, и он прославлял мои губы так, будто мы прикасались друг к другу в первый раз за тысячу лет.
Его язык скользнул по моей губе, и от одного воспоминания, какой он был на вкус, у меня напрягся низ живота. Его губы прижимались сильнее, и после второго движения его языка, я открыла рот. Наши языки соприкоснулись, и он застонал, его пальцы зарылись в мои волосы.
Я задрожала и ослабила мертвую хватку, которой я вцепилась в качели, чтобы потянуться к нему. Из-за того, что он стоял, а я сидела, я не могла обхватить его руками так, как хотела. Прежде, чем я смогла приказать своим ногам подняться, он схватился за цепи и подтянул меня вверх, будто хотел покачать. Вместо этого, он приподнял меня достаточно высоко, чтобы мой рот был на одном уровне с его, и раздвинул мои колени, чтобы устроиться между ними.
В этот раз была моя очередь стонать ему в рот, когда его тело соприкоснулось с моим. Его руки скользнули с цепей на мою спину, и он тянул, пока моя грудь не врезалась в его. Я обернула руки вокруг него, и знакомое ощущение мускул под моими пальцами заставило меня сгорать от нетерпения.
— Господи, я скучал по тебе, — пробормотал он в мои губы.
Скука даже не описывает то чувство, которое закипало в моем кровотоке. С его губами на моих, и его бедрами, прижатыми прямо к моему паху, я даже не могла понять, как я так долго продержалась.
Он сильнее прижал меня, вжимая в качели. Его твердость прижалась к ширинке моих джинсов, и я увидела звездочки от этого движения.
— Может нам стоит уйти с площадки, — прохныкала я.
