Ольга Смецкая - Маленькая балерина
Ничего необычного. Мне осталось продержаться один день. Всего один день. В воскресенье, то есть завтра, вернется Фиалка.
Я тщательно расчесала волосы, подумала и нанесла легкий макияж. Подкрасила ресницы и коснулась помадой губ. Надела джинсовые бриджи, хлопчатобумажную рубашку без рукавов, завязала ее на талии. Когда я вытаскивала вещи из сумки, то увидела, что молния на ней наполовину расстегнута. Сердце глухо стукнуло, но я убедила себя в том, что сама не застегнула сумку до конца.
– Не волнуйся, я скоро уйду, – сказал Шмаков, когда я спустилась вниз. Он стоял у окна, опираясь левой рукой на раму. В правой держал мобильный телефон.
Я пожала плечами. На столе остывала залитая яичницей колбаса, в чашках дымился кофе. На блюдце возле одной из чашек, очевидно, предназначенной для меня, лежал кусок сахара. Значит, Шмаков помнит, сколько сахара я кладу в кофе.
Я молча села за стол, ковырнула вилкой яичницу. Мелькнула абсурдная мысль, что еда отравлена. Аппетит сразу пропал. Я отодвинула тарелку.
Шмаков внимательно на меня смотрел.
– Алекс, что с тобой? – наконец тихо спросил он. Этот вопрос застал меня врасплох. Я не ожидала, что мое внутреннее состояние столь заметно.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я же вижу, что что-то происходит, и это меня беспокоит. Ты напряжена, даже напугана. Я слишком хорошо тебя знаю.
– Ты знаешь меня прежнюю, – вяло парировала я. – С тех пор я сильно изменилась.
Шмаков в два шага пересек кухню и опустился на стул напротив меня.
– Доверься мне. Я тебе друг, а не враг, – прошептал он. Я почувствовала подступающие слезы, заморгала и отвернулась в сторону. Могла ли я ему доверять?
Денис выглядел искренним, но он талантливый актер…
Я схватила чашку с кофе и залпом выпила. Блюдце покачнулось, кусок сахара упал и укатился под стол. Я вымученно рассмеялась.
– Со мной все нормально, Денис. Тебе показалось.
– В любом случае, я хочу, чтобы ты знала одну вещь. Я… – он запнулся и продолжил после паузы, – всегда буду рядом.
«Вот это-то и пугает меня больше всего», – почему-то подумала я.
В этот момент раздался стук в дверь.
– Это, наверное, за мной. – Шмаков резко поднялся и направился к выходу.
Повернул ключ в замке и рывком распахнул дверь. На пороге стоял Олег Монахов. В руках он держал букет ирисов.
– Ну, конечно, – усмехнулся Шмаков. – Какая свадьба без баяна… Пока, Алекс!
Он нагнулся, небрежно чмокнул меня в щеку и ушел. Монахов молча повертел букет в руках и убрал его за спину.
– Доброе утро, – сказала я.
– Я, собственно, зашел узнать насчет вашей тренировки. Помните, мы с вами договаривались, что я буду приводить Дашу?
Монахов старательно избегал моего взгляда. Я вышла на крыльцо и опустилась на пару ступенек. На улице было свежо, поднявшийся ветер раскачивал верхушки деревьев. Я сделала глубокий вдох и повернулась к Монахову.
– Послушайте, Олег. Вы неправильно поняли. Мы с Денисом…
– О чем вы? – Монахов вскинул глаза. Они были холодными и равнодушными.
– Действительно, о чем это я? Пусть Дашенька приходит через два часа.
Монахов вежливо улыбнулся и, не останавливаясь, прошел мимо меня. Я осталась одна и могла теперь не прятать слез. Но их почему-то не было.
Москва, 7 ноября 1953 года.Столы, как это всегда бывало на кремлевских банкетах, ломились от яств. Но Кара не была голодна. Она устала и больше всего хотела сейчас оказаться дома, среди милых сердцу вещей, которые не способны обидеть, предать или причинить боль. Дом – единственное, что у нее осталось. Квартиру конфисковали сразу после ареста, теперь в ней жили другие люди. А дом отобрать не смогли, так как в нем прописалась Тая.
«Может быть, действительно поехать домой?» – подумала Кара. А вдруг Стертый караулит ее у входа? В Кремль его, естественно, не пустили бдительные охранники. Но кто помешает ему просто стоять снаружи? Придется дожидаться окончания приема. Обычно после таких мероприятий гостей развозили по домам на машинах.
Кара передернула плечами, взяла с подноса бокал шампанского и отошла в сторонку, в надежде затеряться среди приглашенных. Но уже через минуту за ее спиной раздался бодрый голос заместителя министра культуры.
– Вот вы где спрятались! А я вас ищу, чтобы познакомить кое с кем…
Кара, натянув на лицо вежливую улыбку, медленно повернулась и оцепенела.
– Позвольте представить вам консула Италии в Советском Союзе господина…
Перед ней стоял Дюк! Загорелый и невозможно красивый в черном смокинге и белоснежной рубашке. Спокойный и невозмутимый, лишь бокал с шампанским слегка подрагивал в руке. У Кары перехватило дыхание, и все поплыло перед глазами. Она почувствовала, как вспыхнули щеки, и опустила голову.
– Господин консул – страстный поклонник вашего таланта, – продолжал говорить замминистра.
Дюк шагнул ближе, взял ее ладонь и поднес к губам. Кара уловила его запах. Табака и лимона.
– Ciao, amore mio, – еле слышно прошептал он.
Она с трудом устояла на ногах. В горле пересохло, почему-то стали жать туфли. Рука, которую Дюк не отпускал, заледенела. Бокал с шампанским выскользнул из ослабевших пальцев на сияющий паркет и разбился. Ей почудилось, что это она упала и раскололась на куски.
– Простите, – хрипло пробормотала она и выдернула руку из такой надежной и родной руки. Теперь ладонь жгло огнем.
– Не страшно, бывает. – Замминистра с беспокойством покосился на нее и махнул кому-то.
Тут же подскочила официантка и быстро собрала осколки. «Если бы кто-нибудь мог так же собрать меня», – подумала Кара. Она набралась смелости и посмотрела на Дюка, как будто впервые. Он был бледен и не отрывал от нее горящих глаз. Поймав Карин взгляд, он попытался улыбнуться, но губы его дрогнули, и улыбка не получилась.
Напряжение росло, казалось, еще чуть-чуть, и воздух вокруг зазвенит. Кара не представляла, как разрядить обстановку. Наконец она обрела дар речи.
– Мы старые знакомые, – сказала она, прочистив горло. Все равно голос прозвучал хрипло и показался ей чужим.
– Вот как? – Замминистра выглядел обескураженным.
– Да, мы встречались в Риме несколько лет назад.
– Шесть лет и две недели, – с сильным акцентом уточнил Дюк.
– Вот как? – повторил замминистра, нервно дернул подбородком и поправил узел галстука.
Кто-то тронул Кару за плечо. Этот простой жест вернул ее в реальность. Кара подняла подбородок и повернула голову. Это была Вера. Она лучезарно улыбалась, но глаза смотрели настороженно. Рядом с ней стоял фотограф.
– Фото на память? – подмигнул он.
– Да, да! – преувеличенно бодрым тоном воскликнула Вера.
