Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце (СИ) - Лесневская Вероника

- Значит, по роже Пономарев получил заслуженно, но мало… - рычу недовольно и, опомнившись, целую ее в макушку. - Что касается Даши, то она хотела скрыть от меня свою несостоятельность и обратилась за помощью к репродуктологу, который готовил нас к ЭКО. В тайне от меня оплатила донорские яйцеклетки, потому что свои уже не вырабатывались, и по случайности ей подсадили именно твои. Все официально и вполне законно, кроме твоей подписи в документе.

- Ненавижу их всех, - горячо выдыхает мне в грудь, яростно сминает пальчиками рубашку. – И в то же время… благодарна, - запрокидывает голову, чтобы поймать мой взгляд, и шепчет с надрывом: - У нас с тобой получились замечательные доченьки.

- Согласен, - прижимаюсь губами к ее лбу. - В любом случае, к врачу в ближайшее время нагрянет проверка. Потрясет его, изучит вдоль и поперек на случай, если еще где-то напортачил. Потом ребята немного клинику встряхнут. Для профилактики, - пожимаю плечами. – Что касается Пономарева, то Славин его сегодня на суде обобрал как липку. Но вряд ли мы на этом остановимся. Уверен, в его грузоперевозках тоже много любопытного можно найти при желании. А оно есть, - криво ухмыляюсь, предвкушая вендетту.

Отчасти во мне играет ревность. Остро хочется уничтожить того, кто не только посмел касаться моей женщины, но и успел обидеть и сломать ее. Не будет уроду прощения.

- А Дарья? – напряженно цедит Вера.

- Рыжая ведьма хочет крови? – лукаво выгибаю бровь и проглатываю смешок.

- Я не могу простить, что она бросила их, когда они так нуждались в матери. И то, как потом она бездумно пыталась их отравить… ужасно, - часто дышит, все сильнее распаляясь. – Как можно? Ведь она их вынашивала, чувствовала стук их сердечек, первые толчки… Испытала все, чего я была лишена.

- Есть женщины, у которых напрочь отсутствует материнский инстинкт. Природой не заложен. У меня мать такая, и жену я нашел под стать, - внезапно и меня пробивает на откровения. Рыжая фурия выворачивает мою душу наизнанку.

- Мама? Как? – недоверчиво хлопает ресницами, наверняка думая, что я сам виноват.

- Видимо, не может мне простить, что отец в своем время выбрал другую семью. И старшего сына от той женщины, а я в качестве «привязи» не сработал, - горько усмехаюсь и отгоняю мрачные мысли.

(История старшего брата Кости в новинке  "Мальчишки в наследство. Спаси мою любовь"

)

– Ей настолько плевать и на меня, и на внучек, что после моего развода с Дашей она продолжала общаться с ней и сливать всю информацию обо мне. Я случайно узнал. От Славина. Вот такая крепкая дружба свекрови и невестки. В ущерб собственному сыну, - цокаю разочарованно и ощущаю, как Вера проводит рукой по моей груди, будто усмиряя и поддерживая. - Я вовремя вас увез и не зря, - перехватываю ее ладонь и прижимаю к себе. Там, где бьется сердце, которое она же и реанимировала.

- Мне жаль, Костя, ты не заслуживаешь такого отношения, - впервые обращается ко мне так тепло и нежно. Надеюсь, это не жалость. Хотелось бы верить в нечто большее.

- Так, мы не об этом сейчас, - откашливаюсь, возвращая себе стальной, серьезный тон. - Итак, по поводу Дарьи… с ней я разберусь, когда со Славиным ее разводить буду. Материалы уже подготовлены. Она останется ни с чем, заодно Петьке отплачу за помощь, - и осекаюсь, вспомнив события минувшего дня. – Вера? А кто тебе меня сдал? Славин? – прищуриваюсь с подозрением. Если он решил сыграть на два фронта, то пусть прощается с карьерой и не только… Урою гада!

- Нет. Наоборот, по пути домой он выступал в роли твоего адвоката. Убеждал меня, что ты действовал в моих интересах. Прости его, если сможешь, он раскаивается, - неожиданно смягчается. И невольно пробуждает во мне жгучую ревность. Подсознательно я боюсь, чтобы ситуация с предательством не повторилась. Веру я никому не отдам. Не справлюсь уже без нее, привык... И не только. – А о тебе Женя сказал, припугнуть меня хотел «лучшим в городе юристом», - фыркает, а я виновато отвожу взгляд.

Хреново получилось. Неудивительно, что рыженькая взбунтовалась против меня.

- Я просил не отвечать ему…

- Он сам написал в соцсетях. Я как раз удаляла информацию о своих услугах, потому что Дарья на меня жалобу подала якобы за испорченный торт.

- Что? Полная чушь, - закатываю глаза, в очередной раз поражаясь глупости бывшей. – У меня в фирме есть профильный юрист, он жалобой займется. Даже не переживай. Еще и дуру эту виноватой сделает.

- Ты говорил, она детей вернуть хочет, - испуганно лепечет Вера и импульсивно врезается ногтями в мои мышцы.

- На лапочек Даша претендовать теперь не сможет. В кратчайшие сроки мы восстановим тебя в родительских правах. Я только узнаю, как это правильно по закону сделать… Если ты не против, конечно, - с опаской уточняю.

- Спасибо тебе, - всхлипнув, она обхватывает мои щеки ладонями. И смотрит с такой болью, что хочется ее обнять. – За то, что был с ними рядом. За то, что спас их четыре года назад. Растил, воспитывал. Любил за нас двоих, - плачет, не в силах сдерживать эмоции. – Ты лучший папочка. Им очень повезло с тобой.

- Верочка, ты тоже…

Хочу успокоить ее. Заверить, что она обязательно наверстает упущенное и станет хорошей матерью. Что она нужна нам. Многое собираюсь ей сказать, но не успеваю выдать ни слова.

Чувствую соленый поцелуй на своих губах – и дурею, как сорвавшийся с цепи бешеный пес.

Рывком опрокинув Веру на матрас, подминаю ее под себя. Чувствую разгоряченное тело каждой клеточкой, несмотря на разделяющую нас одежду, впитываю шумные вздохи и неподдельную страсть. Вера не сопротивляется, наоборот, ласково проходится пальчиками от моей шеи к плечам, ныряет ладонями между нами, очерчивает мышцы груди и напряженного пресса. Ловит губами воздух и впускает меня глубже. Подстраивается под мои голодные, неистовые поцелуи, отвечает на них нежностью и трепетом, смягчает меня. Хоть в чем-то мы начинаем договариваться и учимся балансировать на одной волне.

- Вера-Вера, - рычу ее имя, сделав короткий перерыв и приподнявшись на локтях. Всматриваюсь в румяное лицо, касаюсь губами веснушек, собираю остатки слез. – Ты же знаешь, что с тобой я не смогу остановиться.

Говорю истинную правду. Столько лет я был зациклен на детях и работе, правильно, как мне казалось, расставлял приоритеты, не впускал женщин в свою жизнь. Но с Верой сносит крышу. То, что я к ней испытываю, сильнее физического влечения и потребностей организма. Больше, чем секс. Оргазм души, хотя мне казалось, что ее давно уже у меня нет.

- Не останавливайся, - она перебирает пальцами пуговицы на моей рубашке, расстегивая по одной. Спускается к ремню, дергает ткань, вытягивая край из-за пояса брюк. - Почему ты вдруг решил у бабы уточнить? – по привычке подкусывает меня. Без этого никак.

- Потому что ты моя женщина, Вера, - хрипло смеюсь и обхватываю ее голову руками. Распускаю волосы, зарываюсь в густые кудри, массирую макушку, вынуждая Веру прикрыть глаза с тихим мурлыканьем. - Вредная и невыносимая, но такая родная, - целую ее после каждой характеристики, будто в подтверждение своих слов. – Мать моих детей, - при помощи запрещенного приема убираю последние шипы с ее сердца.

- Костенька, - шепчет рыженькая в мои губы, и они невольно изгибаются в довольной улыбке. Как мало мне, оказывается, надо, чтобы окончательно сдаться и расплавиться. – Ты уедешь утром?

Светло-рыжие ресницы, дрогнув, поднимаются, и я тону в глазах ведьмы. На дне ее зрачков – скрытая мольба и отголоски страха. Вера не просто боится одиночества – она не может отпустить конкретно меня. Несмотря на то что я лжец, говнюк, мизогинист… и как эта фурия только меня не величала. Но она принимает меня таким, какой я есть, со всеми недостатками. Дает мне шанс любить ее, и я уж его не пропущу.

- Хочешь, чтобы я остался? – сильнее вжимаюсь в нее, впечатывая податливую фигурку в кровать. – Я могу взять пару выходных, а к концу следующей недели, думаю, мы сможем вместе вернуться домой. Что скажешь? – испытываю ее, хотя сам уже все решил.