Татьяна Корсакова - Слеза ангела
– Свершилось, – полувздох-полустон – и Слеза ангела исчезает в складках балахона, в подвале становится в два раза темнее. – А теперь спрашивай, Клер.
О чем спрашивать? Самое главное она уже знает: камень у князя, а ее ждет легкая смерть…
– Я тебе помогу, – князь взмахивает рукой, и вторая тень отделяется от стены, подходит вплотную.
У тени Риткино лицо, но это не Ритка…
– Ты права, – князь с легкостью читает ее мысли. – Твоя подруга мертва, а эта, – небрежный кивок в сторону тени, – всего лишь бутафория, не лишенная талантов актрисулька.
– Зачем? – На глаза наворачиваются слезы.
– Чтобы ты поверила, что она с нами, – губы лже-Ритки растягиваются в улыбке, обнажая неестественно длинные клыки. Теперь видно, что перламутрово-бледная кожа – это всего лишь грим. У самозванки нет ничего общего с ее подругой.
Слезы мгновенно высыхают.
– Где Ритка?!
– Ее больше нет. Но ты не переживай, она не мучилась. Я умею быть великодушным, – это уже князь, чудовище, способное превратить смерть в удовольствие. – Ты, наверное, хочешь спросить о теле? Принимая во внимание здешнее разгильдяйство и некоторые способности моих последователей, выкрасть тело из морга не составило труда. Что еще ты хочешь узнать, Клер? Спрашивай – я готов ответить на любой твой вопрос.
– Милиционер?.. – Во рту сухо, и говорить все труднее.
– Тоже мой человек.
От стены отделяется третья тень – капитан Золотарев.
– Приветствую тебя, избранница.
Снова избранница…
– Радио в машине, – она смотрит только на Золотарева, с человеком разговаривать проще, чем с чудовищем. – Что это было?
– На сей раз никакой мистики. Торжество технического прогресса – переносной радиопередатчик в лесу, недалеко от автомобиля. Очень эффектно получилось, правда? Вы же поверили?
Да, они поверили, и Иван едва не поплатился за это жизнью…
– Что еще? – В голосе князя отчетливо слышно нетерпение.
– Отпусти Ивана.
– Отпустить? А ты спроси своего друга, хочет ли он уходить.
– Вань?..
Лицо Ивана больше не растерянное, на нем застыло торжество, а в глазах – незнакомый фанатичный блеск.
– Прости, избранница, – и голос чужой, не Иванов.
– Что ты с ним сделал?! – Ненависть заставляет забыть о страхе.
– Ничего особенного, Клер. Я просто пообещал твоему другу деньги, много денег. Он очень смышленый, а мне нужно было, чтобы за тобой кто-нибудь присматривал. Я изучал тебя, девочка. У тебя очень необычная кровь. Наверное, ты могла бы стать спасением нашего рода.
– Корнеева, – Иван пытается коснуться ее руки, Света брезгливо морщится, – ты не представляешь, какая сила в нем… в князе! Он поделится с тобой! Ты избранница, особенная. В тебе его кровь.
– Ты же ученый, как ты можешь верить в такое?! – Она стряхивает руку Ивана, отступает на шаг. – Он же монстр! Он людей убивает! Он Ритку… – Сердце пронзает догадка. – Это ты?..
– Ритка оказалась пустышкой, – Иван равнодушно пожимает плечами. – Она хотела острых ощущений, я их ей дал. Думаешь, ей был нужен мужчина? Нет, ее интересовали статус и бабки…
– Ты и Ритка?..
– Не я – Рем. Он другой, особенный. Это Рем встретил тебя тогда на аллее. Ему бы удалось убедить тебя присоединиться к нам, и многих проблем удалось бы избежать. Но тот придурок, этот твой новый дружок, он все испортил. Князь, – в глазах Ивана обожание и подобострастие, – с ним обязательно нужно разобраться!
– Молчать! – Под сводчатым потолком грохочет эхо. – Я сам решу, что мне делать. Подойди ко мне, Клер.
Она не хочет, но ее, мягко и настойчиво, подталкивают вперед. Вот он – князь. Протяни руку – и коснешься черной инквизиторской мантии.
– Не бойся, девочка. Не надо меня бояться… – Капюшон ползет вниз.
Света пытается зажмуриться, чтобы не видеть это страшное лицо, но тело больше не подчиняется ей.
У князя черные глаза, в них можно отыскать свое отражение. Смотреть на отражение интереснее, чем на красные луны, безопаснее… Только бы устоять, не рассказать этому гаду о Сабу…
– …Тебе не будет больно, моя Клер, – голос доносится издалека, он как-то связан с отражениями, вот только как?.. – Скоро все закончится…
Сабурин
Лезть в реку не хотелось, но выбора нет: к дому иным путем не подобраться. Сабурин сбросил кроссовки, снял куртку и футболку. Со штанами решил не расставаться, в штанах оно как-то солиднее. А мобильник с собой в воду не потащишь. Значит, контрольный звонок – и прощай, чудо техники. Придется по старинке, без связи.
Вода была теплой, и это радовало. Супермен, клацающий зубами от холода, на героя не тянет. Ему приходилось заставлять себя думать о всякой ерунде, лишь бы избавиться от мыслей о Белоснежке. Он не аналитик, он человек действия. Пришло его время.
От зажатого в зубах «макарова» успокаивающе пахло смазкой. Эх, тут бы не пистолет, а «калаш», да еще чтобы пули были серебряными, для надежности…
Сабурину повезло: пирс никто не охранял. На всякий случай минут десять пришлось посидеть под склизким от постоянной сырости настилом и понаблюдать за домом. Все спокойно, можно выдвигаться.
Земля мягко пружинила под босыми ногами, скрадывая звук шагов. Сейчас главное – добежать вон до того сарайчика, спрятаться в спасительной темноте, снова осмотреться, а дальше уж действовать по обстоятельствам. Луна, собака, так ярко светит! В городе ее почти незаметно, а здесь, смотри ты. Пожалуй, до сарайчика придется не бежать, а ползти на пузе.
Ползти было неприятно: холодно и колко, зато относительно безопасно. До спасительного укрытия, которое при ближайшем рассмотрении оказалось лодочным ангаром, Сабурин добрался без происшествий. Прижался мокрой спиной к стене, отдышался, хотел уже двигаться дальше, когда услышал голоса.
– Лодка готова, хозяин, – голос молодой, уверенный и самую малость подобострастный.
– Гости? – А вот этот сиплый, неприятный.
– Все собрались, ждут вас.
– Взрывчатку проверил?
– Проверил, осечки не будет. Ровно через полчаса все здесь взлетит на воздух.
– А ставни?
– Уже опустил, остались только двери.
– Рем, ты должен еще кое-что для меня сделать, – в сиплом голосе никаких эмоций, разве что легкое недовольство. – Эти олухи ждут обряда посвящения. Девочка готова. К тому моменту, когда дом взлетит на воздух, она должна быть уже мертва. Я обещал ей легкую смерть, ты уж постарайся.
– Сделаю, хозяин. А что с теми двумя?
– Их тоже нужно убрать, чтобы не подняли паники раньше времени. Все, иди, Рем. Встретимся в городе.
Вода с волос тонкими ручейками стекала на лоб и щеки. Сабурин вытер лицо и осторожно выглянул из-за ангара. На пирсе стояли двое: высокий мужик в костюме с «дипломатом» в руке и какое-то недоразумение в черном балахоне. Поверх балахона в лунном свете что-то поблескивало. Эх, жаль, что эти двое далеко, лиц не рассмотреть.
