Сара Джио - Утреннее сияние
Декс наблюдал за мной, когда я смотрела на озеро.
– Что ты там высматриваешь?
Я быстро повернулась к нему.
– Сегодня такая звездная ночь, – произнесла я, думая о Колине. Он, наверное, уже миновал шлюзы и теперь направлялся в залив Пьюджет-Саунд, а оттуда прямиком в океан, к югу. Без меня… – Мне надо кое-что тебе сказать, – медленно произнесла я.
– Что же? – Декс чмокнул меня в щеку, и я почувствовала комок в горле.
– Декс, у нас будет ребенок.
Слова вырвались из моих уст, словно против моей воли, но, произнеся их, я почувствовала облегчение. Моя тайна теперь раскрыта, и, надеюсь, он примет эту новость благосклонно.
Он подавился вином, расплескав его по ковру, а потом поставил бокал на кухонную стойку.
– Черт возьми, что ты имеешь в виду?
Он недоуменно тряхнул головой, а выражение его лица привело меня в ужас.
Я заставила себя улыбнуться, утешаясь тем, что все мужчины нервничают, когда узнают о беременности жены.
– Я имею в виду, что беременна. Ты скоро станешь отцом, Декс. Снова станешь отцом.
Я робко улыбнулась и шагнула к нему.
Декс выглядел потрясенным. Он опустился на диван и отрешенно разглядывал пятно на ковре.
Я вспомнила, как однажды, через месяц после нашей свадьбы, какая-то женщина в универмаге подошла к нам и сунула девятимесячного малыша в руки Декстеру.
– Не подержите его? – спросила она. – Я оставила сумочку в магазине «Фредерик и Нельсон», а тащить Бобби до конца торгового центра все равно что нести на себе тонну кирпичей. – Я заметила, что на лбу у нее выступили капельки пота. – Пожалуйста, подержите его немного. Я вернусь минут через десять или даже скорее.
Я осмотрела коридор торгового центра, и оказалось, что, кроме нас, там были только мальчик-подросток, женщина с двойняшками, которые только начали ходить, и пятилетним мальчуганом, который в этот самый момент закапризничал и разразился громким ревом. Мне стало понятно, почему она обратилась именно к нам.
Декс судорожно, как робот, протянул к младенцу руки.
– Ну вот, – сказала она, передавая Дексу пухлого малыша. Декс стоял как деревянный. Ему явно было не по себе. Мы наблюдали, как женщина пулей выскочила в дверь и понеслась по улице.
Я изо всех сил старалась не рассмеяться.
– Видел бы ты себя, – сказала я. – Ты просто рожден быть отцом.
От этих слов он застыл еще больше, и малыш начал пищать, а потом писк перешел в оглушительный визг.
– Возьми его, – взмолился Декс, протягивая мне ребенка.
– Вот умничка, – сказала я, укладывая малыша животиком себе на плечо. Я принялась качать его на руках, как всегда делала с маленькими детьми. После школы я часто подрабатывала приходящей няней. Через минуту он закрыл глазки и почти задремал.
– Вот видишь? Эти малыши вовсе не такие уж страшные. Просто надо знать, как с ними обращаться.
Декс в ужасе уставился на меня.
– Только не это, – сказал он. – Никаких младенцев.
Я тряхнула головой.
– Что значит никаких младенцев?
Я не понимала, как можно быть таким холодным по отношению к детям. Мы с ним никогда еще не обсуждали наши планы в отношении детей. Он, конечно, догадывался, что я когда-нибудь захочу ребенка, но конкретных разговоров не было.
– Я имею в виду, что не хочу иметь детей, – честно и откровенно признался он.
– Но, Декстер, – возразила я.
Маленький Бобби сунул свой крохотный кулачок мне в нос.
– Зачем ты это говоришь. Подождем какое-то время. А потом мы захотим…
– Нет, Пенни, – твердо сказал он, а потом повернулся к Третьей авеню. – Мне надо кое-куда забежать. Ты сможешь поймать такси до дома?
– Конечно, – ледяным тоном ответила я.
Я видела, как он уходил, и его походка была напряженной. Женщина вернулась через десять минут, как и обещала, и забрала малыша. А я осталась стоять одна, размышляя над тем, не означает ли полное нежелание Декса иметь детей какие-либо глубокие переживания, связанные с его собственным детством, или же он просто не хочет детей от меня.
– Ну вот, – разочарованно произнесла я, отбрасывая воспоминания прочь. Я положила руку на колено Декса, но он поднялся на ноги, явно раздраженный моим прикосновением.
– Я думала, что ты воспримешь это… с большей радостью.
Декс принялся ходить из одного конца комнаты в другой с таким видом, что сердце мое заколотилось еще чаще.
– Пенни, – наконец произнес он со странной улыбкой. Сейчас он совершенно не был похож на Декса, которого я знала. Его лицо было искажено насмешливой гримасой, глаза были совершенно дикими. Они горели, словно факел.
– Вот уж никогда не подозревал… – Я едва узнала его голос.
– Не бойся, – сказала я, надеясь успокоить его.
Конечно, после признаний в отношении Роксанны он разволновался от известия, что снова станет отцом. Это совершенно естественно. Мне надо развеять его страхи. Надо убедить его, что он вполне подходит для этой роли.
– Дорогой, ты же будешь прекрасным отцом нашему малышу. Это подарок судьбы, твой второй шанс на отцовство. На сей раз ты будешь делать все, как надо. Может быть, он станет художником, как ты. – Я нервно рассмеялась. – Купим ему маленький мольберт. Только представь себе, Декс. Маленький мальчик, который рисует рядом с тобой в мастерской.
В этот момент меня словно накрыла волна счастья. Сама мысль о ребенке, моем ребенке, наполняла меня глубокой радостью. Как бы ни сложилась моя судьба, я больше не буду одна. В моей жизни появится смысл.
Он как-то жутко расхохотался.
– Ты действительно думаешь, что можешь меня обмануть?
Я вопросительно посмотрела на него.
– Обмануть? – Сердце бешено колотилось. Что он говорит?
Он встал и направился к двери.
– Мне следовало бы догадаться. Том сообщил мне, что его теща видела в такси, ты была там с каким-то мужчиной. Вы обнимались. Впрочем, пожалуй, можно было бы простить тебе этот неосмотрительный поступок, учитывая все мои прегрешения.
Он снова расхохотался. Вид его был безумен.
Прегрешения? А как же его излияния сегодня вечером?
– Декс, но я думала, что ты…
Я не узнавала человека, который смотрел на меня.
– Встречи с другими мужчинами? Отлично. Мимолетные увлечения? Не возражаю. У меня они тоже были. Но, дорогая, ты позволила себе забеременеть. – Он тряхнул головой. – А вот это непростительно. Видишь ли, дорогая, перед нашим бракосочетанием я прошел стерилизацию.
Его слова были словно ушат ледяной воды, мое сердце разрывалось.
– Давай-ка я еще раз тебе растолкую, любовь моя, – я больше не могу иметь детей. – Губы его растянулись в злой, напряженной улыбке. – Кто бы ни был этот счастливчик, передай ему мои поздравления.
