Атанаис Харпер - Розовый снег
Весь путь обратно Марио был погружен в свои мысли, он почти забыл, что в машине, которая едет следом за ним, лежит бесчувственный Фрэнк и скоро машину вместе с ним столкнут с какой-нибудь высоты вниз. Его руки нервно сжались, пока не побелели костяшки пальцев, лицо было страшным в своем гневе. На мгновение Марио очнулся:
— Посигналь, ему пусть съедет с дороги здесь и столкнет машину.
Они остановились, чтобы подобрать потом охранника после завершения работы. Марио не обернулся Фрэнк давно умер для него как друг. Это он Марио мог отбивать девушек у друзей, и его должны прощать. Но у него нельзя забирать ничего. Он не простил его ни как друга, ни как своего верного человека. Людей с чувствами кроме него не существовало, все вертится ради него и вокруг него, то чего он добился, было оплачено за счет других. Фрэнк не стал исключеньем. Марио прислушивался к шелесту шин по гравию у края дороги, к сопению толкавшего машину охранника. Наконец послышался грохот упавшей машины, звон стекол и стук падающих камней. Марио немного успокоился, закурил сигарету, с правой стороны открылась дверца и охранник сел рядом с ним.
— Все босс, машина упала.
— Бак не загорелся?
— Нет.
— А, жаль.
— Спуститься и выстрелить один раз в бензобак?
— Нет, привлекать внимание полиции не стоит. Взрыв будет виден издалека и его будет легче найти.
Только теперь Марио заметил, что охранник бледен как стенка и уже несколько раз перекрестился. Он с удивлением посмотрел на побледневшего охранника, его люди не отличались сентиментальностью, и могли по его приказу сделать все что угодно.
— Что случилось? Решил в святоши записаться? У меня на работе в них не записывают.
— Можете не верить босс. Но когда я столкнул машину, мне почудился ее голос. Она его звала по имени…. За собой.
Марио выплюнул сигарету и с большим чувством отвесил ему затрещину.
— Думаешь, что я не понял, в чей огород камень, скотина!? Они не смогут быть вместе!! Он атеист и виноват в ее смерти сам! Понял?!
— А, если он поверит теперь?
— Все равно я не позволю этому случиться, если он выживет. Не позволю!
Скатившаяся машина, не упала на нижний уровень дороги полностью, лишь передние колеса уперлись в начало ската. Возможно, если бы Фрэнк пошевелился, машина поехала бы дальше, но от ударов Марио Фрэнк был все еще без сознанья. Ближе к вечеру по этой дороге медленно проезжала другая машина. Она тихо остановилась рядом. Из нее вышел человек в скромной черной одежде, в вечерних сумерках нельзя было разглядеть какая именно у него одежда. Человек был невысокого роста с удивительно спокойным лицом. Сначала он осмотрел машину снаружи, затем рискнул вытащить лежащего в ней человека. Фрэнк так и не очнулся, пока человек перетаскивал его на заднее сиденье своей машины, он очнулся только по дороге. Во дворе церкви под звук колоколов Фрэнк поднял голову и огляделся. Крикнув на помощь, человек в черной одежде и белом воротничке помог ему подняться, подбежавшие люди подхватили его на руки. Фрэнк блуждал взглядом по двору церкви, и остановил свой взгляд на одном из крестов на крыше. Он горько усмехнулся и еле слышно прошептал:
— Не я, не ты не смогли ее спасти.
Человек в белом воротничке удивленно приподнял брови, расслышав его слова. Но он не успел ничего спросить, поднеся руку к голове и застонав от боли, Фрэнк снова потерял сознание. Его унесли в здание, которое серой громадой вырисовывалось на фоне заката. Повернувшись лицом к закату, человек в воротничке перекрестился, его белый воротничок священника стал отливать красным, делая, его похожим на невиданную молчаливую птицу.
Здесь было темно и сыро, где-то впереди слышался звук падающих капель, воздух был влажным и спертый. Алекс открыла глаза от боли в плече, рана нестерпимо болела и чтобы хоть как-то отвлечься, Алекс поползла все дальше и дальше от воды пока не уперлась в стену. У нее появилась странная бредовая мысль — "Вот сейчас здесь столько воды и ни капли пресной". Ей вдруг стало смешно, словно это все происходит не с ней. Все в жизни взаимосвязано, когда-то она подарила Ричарду свободу, а теперь он спасает ее. И как он только оказался здесь в самый нужный момент. В дельфинах больше благодарности, чем в людях, он вспомнил о ее доброте. Ей было все равно, что будет, когда в пещере кончится весь кислород. Алекс верила в Ричарда и интуитивно не думала об угрозе своей жизни. Самое страшное теперь позади. Ричард дождался пока она придет в себя и, вытолкнув ее выше на берег подводной пещеры, поплыл на поверхность воды.
Берег возле бедной рыбачьей деревни купался в закатных лучах солнца. Волна за волной море наступало на берег, принося с собой водоросли и ракушки. Извитые, перламутровые, с розовым нутром и морским гулом в глубине ракушки всегда находили себе новых хозяев, которые слушали их шепот. Иногда море выносит раковины вместе с их владельцами спешащими назад в море. Эти перламутровые завитушки собирала стайка шумевших детей. Самые старшие из них двенадцати-тринадцати лет со смехом наблюдали за малышами, какими еще недавно были сами. Иногда ребятишки уплывали подхваченные волной и со смехом возвращались назад. В очередной раз волна утащила за собой малыша, посягнувшего на ее добычу. Но к удивлению остальных детей назад он не вернулся. Он смеялся и барахтался, где-то на гребне волны, не спеша вернуться на берег. Трое старших ребят кинулись в море, и быстро сокращая, расстояние до малыша поплыли к нему. Подплыв ближе, они увидели малыша на спине дельфина, который вовсе не боялся людей и спокойно ждал их приближения. Испустив резкий свист, дельфин поплыл к скале, оглядываясь на них.
Глава 40
Дождь. Это слово само по себе должно быть серым и нудным. Оно стоит между тобой и реальностью, которая происходит вокруг тебя. Серая стена воды чаще всего заставляет тебя вспоминать. Под порывами ветра ветки старого дерева начинают стучать в мое окно. Я уже давно живу и не живу. Мне остается только ждать когда она за мной придет. Я сам поклялся ей, что никогда не пойду за ней, и буду ждать ее. Поэтому мне остается только вспоминать. Струйки воды ползут по стеклу, мутные холодные, струйки воды. Я не узнаю себя сильного, жестокого, не верящего никому. Хочется жить ради нее и ею, жить надеждой встречи хотя бы там. Если там реально, значит в это нужно верить, надо ждать, надеяться, терпеть. Скоро будет пол года как я начал так отвратно проводить все оставшееся мне время.
Мне пришлось остаться жить при церкви, сначала из-за моих ушибов, особенно сильно досталось голове. Дон Винченце сказал, что было легкое сотрясение мозга. А потом я вспомнил, что не умею ничего кроме защиты чьего либо тела посредством физической расправы над другим телом. Мой Бог, о чем я думаю, как говорю? Вскоре я открыл свою школу телохранителей. Каждый урок был для меня пыткой и спасением одновременно, мне приходилось лепить из этих людей свое подобие, но работа на некоторое время спасала от воспоминаний. Мои ученики еще не знали через, сколько своих "но" им придется переступить, став телохранителем. Может я не прав, и их хозяин окажется простым человеком, не таким как был Марио.
