Даниэла Стил - Калейдоскоп
Маргарет выглядела потерянной, одинокой — как будто по мановению чьей-то злой руки в одно мгновение лишилась единственной дочери. Александра крепко обняла ту, что тридцать лет была ее матерью.
— Ты — моя дорогая, любимая мама и всегда ею останешься. Для нас с тобой ничего не изменилось и не изменится.
— Правда? — и Маргарет расплакалась, не стыдясь слез. Ей так нужны были эти слова! — Как ужасно, что тебя преследуют… Эти люди не имеют права!..
— Но что случилось? Кто меня преследует?
— Человек, который нас с тобой познакомил, был другом твоих родителей и теперь хочет знать… чтобы убедиться, что вы… ты и твои… — она споткнулась на слове «сестры», — …что с вами все в порядке. И, если возможно, устроить вашу встречу.
Александра была потрясена.
— Он знает, где мои сестры?
— Нет еще. Их тоже ищут. А раз нашли тебя, значит, найдут и других.
Александра молча наклонила голову. Слишком много на нее свалилось сразу, и все было необходимо осмыслить. Она в одночасье обрела двух сестер, отца, который лишил жизни ее рыжеволосую красавицу мать, очевидно, француженку; женщина, которую она всю жизнь считала своей матерью, оказалась ей не родной, не говоря уж о двух приемных отцах вместо одного. Как проглотить все это разом? Она слабо улыбнулась Маргарет и с виноватым видом глотнула вина.
— Кажется, сейчас без этого не обойтись.
— Мне тоже. — Маргарет позвонила Андре и велела принести бокал двойного «бурбона».
— Американские привычки въедливы, и уж, конечно, напоминают о себе в минуты кризиса… Ты хотела бы с ними увидеться, Алекс?
Та задумалась.
— Не знаю. Вдруг мы стали совсем чужими и возненавидим друг друга? Тридцать лет — большой срок.
— Вот и я так сказала Чепмену. Правда, это же смешно? Что между вами общего?
Александра была согласна. И все-таки мысль о встрече с сестрами таила в себе огромную притягательную силу. Однако существовала еще одна проблема, с которой ей предстояло справиться в первую очередь, — неотложная и чрезвычайно трудная, если не неразрешимая, — ее муж.
— Как ты думаешь, мама, что скажет Анри?
Она исподлобья наблюдала за Маргарет. Та молчала, но обе и так прекрасно знали ответ. Он придет в бешенство.
— Может, это не так уж и важно?
Маргарет видела: дочь отчаянно ждет подтверждения. Но не стоит себя обманывать. Муж Александры не перенесет скандала.
— Конечно, если он тебя любит, он не должен придавать этому значения, но я думаю, он будет в шоке. Но зачем вообще говорить ему об этом? Когда ты выходила замуж, мы с твоим отцом всесторонне обсудили эту проблему и решили не искушать судьбу. Мы тебя любим, ты пользуешься всеми правами нашей дочери, и кому какое дело, что произошло тридцать лет назад? Почему это должно касаться твоего мужа?
— Мама, это нечестно. Я должна рассказать ему. Разве может быть иначе?
— Зачем? Только зря расстраивать.
Маргарет постаралась произнести это спокойно, но происходящее неумолимо оборачивалось кошмаром.
— Ты же знаешь, какое значение он придает тому факту, что я — дочь графа де Борн. Он так серьезно относится к своему генеалогическому древу. Чего ему стоило смириться с тем, что ты — американка, правда, из очень хорошей семьи! А теперь вдруг узнает, что мой отец был актером и убил мою мать, чье происхождение неизвестно. Я — дочь убийцы и самоубийцы, а две мои сестры пропали без вести. — Она против воли горько усмехнулась. — Думаю, он умрет от разрыва сердца. А если выживет, потребует развода. И отберет дочерей. Но если не сказать, я буду чувствовать себя обманщицей.
— Не глупи, Алекс. Сейчас не темное средневековье. Он не сделает ничего подобного. И тем не менее я считаю, что не следует ему говорить.
— Ты не знаешь моего мужа. Не так уж я и преувеличиваю. Особенно если учесть его политические амбиции. Господи, мама, его хватит удар! И потом… если даже я ничего не скажу, он может узнать из другого источника…
Александра нервно заходила по комнате. Маргарет вполне разделяла ее опасения.
— Послушайся моего совета. Скрой это от него.
— Но если он узнает от других? Это грозит еще большим скандалом. Раньше я хоть сама не знала, но теперь, когда мне все известно… Как можно утаить от Анри? Это мошенничество!
— Ох, не будь святее папы римского! — Маргарет отхлебнула «бурбона». — Нельзя всю жизнь быть идеальной женой. Нужно и о себе подумать. Ты не так уж часто это делаешь. Если ты признаешься Анри, это будет величайшей глупостью. И что это даст? Только породит неразрешимые проблемы.
Да, мама права. Слишком многое поставлено на карту. Можно все потерять. Мужа, семью, детей…
— А если я решу увидеться с сестрами? Как я это объясню? Тайком сбегу в Америку? Нельзя же сказать, что я просто иду куда-нибудь поужинать — и исчезнуть на целых пять дней.
Маргарет не могла скрыть разочарования и тревоги.
— Ты уверена, что хочешь этого?
— Нет, не уверена. Но вдруг… Что я тогда скажу мужу?
Маргарет могла бы ответить: незачем видеться, вот и не придется ничего говорить, — но она знала, что не имеет права на подобные советы. У нее были свои причины не желать этой поездки: может быть, это глупо, но она боялась потерять дочь, боялась соперничества со стороны покойной матери и двух сестер. Говорят же: кровь — не водица. Пускай бы Александра отвергла эти посягательства. Но у Маргарет хватило ума промолчать.
— Ты не обязана ему рассказывать. А вообще-то решай сама. — Маргарет нацарапала несколько слов на листке бумаги. — Вот название отеля и телефон. Мистер Джон Чепмен просил тебя с ним связаться. Он все подробно объяснит. Если захочешь, позвони ему.
— Как он здесь оказался?
Маргарет колебалась какую-то долю секунды.
— Приехал повидаться с тобой.
— Только за этим прилетел из Нью-Йорка? — Маргарет кивнула. — Тогда я позвоню ему. Непременно!
Александра спрятала листок в сумочку и вдруг увидела который час. Господи, уже больше пяти! Нужно спешить домой. Это был удивительный день, полный необыкновенных открытий, но сейчас главное — как можно скорее добраться до дому!
Маргарет проводила ее до дверей и напоследок крепко обняла. Александра посмотрела на нее сквозь влажную пелену.
— Мама, ты только знай: я очень люблю тебя!
— Ты моя дорогая, славная девочка! — И по лицу Маргарет тоже покатились слезы. Обе женщины долго стояли обнявшись. Наконец Александра уехала.
Поразительный день! Ей предстояло все хорошенько обдумать. А из глубины прошлого к ней пробивался голос: «Акси! Не забывай — я очень люблю тебя!»
