Подонок. Я тебе объявляю войну! (СИ) - Шолохова Елена

«Отец сказал. Так что поздравляю!»

«Спасибо! Даже как-то не верится… Стас, а почему ты не пошел на олимпиаду?»

«Не захотел. А почему ты не спишь?»

«Я обычно так и встаю, чтобы на автобус успеть. Так что мне пора собираться в школу»

Пока она там собирается, я исследую ее страницу: с кем дружит, какую музыку слушает, что постит. Фотки ее, конечно, сохраняю себе на комп. А еще узнаю по чужим поздравлениям на стене, что у нее ровно через неделю день рождения. В следующую пятницу. Вот это действительно важная инфа.

В итоге так увлекся, что забыл про время. Сижу, листаю, читаю и даже не слышу, как ко мне заходит Сонька. Вздрагиваю, когда она обнимает меня со спины.

— Я так хотела поехать в аэропорт, встретить тебя… а папа не разрешил. Накричал и спать отправил. А это что? — указывает она пальцем на экран монитора. — Кто это? Это Гордеева? Ее акк?

Я сворачиваю вкладку и моментально напрягаюсь.

— Сонь, только не лезь ко мне с этим.

— Не понимаю, что ты в ней нашел, — фыркает она. — Еще больше не понимаю, как она могла тебя отшить. Она! Тебя!

— Соня, всё, хватит. Поехали уже в школу.

Заезжаем на парковку, и я первым делом ищу окна коворкинга. Она ведь обычно там зависает до начала уроков. И точно — вижу ее силуэт. Еле сдерживаюсь, чтобы не помахать ей. Сплавляю Соньку, а сам сразу туда.

Залетаю в коворкинг. Она и правда стоит у окна. Поворачивается ко мне, улыбается.

— Привет, — смотрю на нее так, словно год не видел. Подхожу ближе, хочу обнять ее, прижать к себе. Но сую руки в карманы. Только на ее губы залипаю. Даже не сразу понимаю, что она мне что-то говорит.

— А твоя сестра где? — наконец доходит до меня.

— Да там где-то, — неопределенно махнув рукой, отвечаю я, не в силах отвести взгляд. — Сказал, чтобы не вязалась за мной… Я…

Черт, меня так и распирает, но ее дурацкое «подожди неделю» связывает по рукам и ногам. А я вообще не хочу ждать. Ни дня. Как столько терпел — сам теперь не понимаю. Тянет к ней, аж внутренности скручиваются. Но стою, шага лишнего не делаю.

Она болтает о чем-то пустяковом, а я только смотрю на нее и улыбаюсь как идиот.

— Я, наверное, совсем тебя заговорила. А ты что молчишь? Ничего не рассказываешь?

А что мне ей сказать, когда в голове все мысли только об одном?

— Да я не знаю, что сказать.

— Ну хоть что-нибудь, а то я как будто сама с собой…

— Я поцеловать тебя хочу, — что думаю, то и говорю.

Она на это только улыбается. Дразняще так… И я тянусь к ней. Прижимаю собой к стеллажу с книгами. К черту ее неделю!

Сердце подпрыгивает к самому горлу. Медленно наклоняюсь к ней. От одного лишь предвкушения уплываю. Губы ее всего в сантиметре. Ловлю ее прерывистое дыхание…

Но тут звенит звонок. Женя выскальзывает из моих рук и идет к дверям. Оборачивается:

— Пошли на урок. И, кстати, кто-то обещал немного подождать.

Тяжело выдохнув, плетусь следом.

Еще и математика у нас первым. Заходим с ней в аудиторию, опоздав на минуту. Думал, Арсений обязательно что-нибудь вякнет про опоздание. Но он меня в упор не замечает. Подскакивает к Гордеевой.

— О, Женя, заходи скорее. — Тянет к ней руку, но, не коснувшись, тут же убирает. Затем поворачивается к остальным. — Все внимание! Наша Женя победила на олимпиаде. Заняла первое место! Как раз вчера вечером пришли результаты. Давайте ее все вместе поздравим.

Она ему тихо говорит:

— Да не надо…

И тут Влад, придурок, выкрикивает с места:

— Швабра, мы так за тебя рады!

— Влад! — восклицает Арсений, возмущенно округляя глаза.

— А чего? Мы реально от счастья щас опис… — продолжает паясничать он. Наши девки с хохотом поддакивают ему. А меня прямо выстегивает.

— Захлопнись! — прикрикиваю на него, отвесив подзатыльник. — Какая она тебя швабра, дебила кусок?

Все резко замолкают. Таращатся на меня, будто я сошел с ума.

— Смолин, сядь на место, — цедит Арсений. — Нечего мне здесь устраивать свои разборки. А если не можешь держать себя в руках — прочь из класса.

— Да пожалуйста, — отвечаю ему, разворачиваюсь и иду на выход. У порога оборачиваюсь и бросаю Владу: — А с тобой еще поговорим.

63. Женя

После математики ищу везде Стаса. Боюсь, что он наворотит дел. А к нему и так вопросов слишком много накопилось, по словам Арсения Сергеевича. И не отчислили его пока только из-за отца.

Заглядываю в комнату отдыха, в спортзал, в библиотеку — нигде его нет. Влада тоже не вижу. И это особенно напрягает. И спросить не у кого. Единственный, кто мало-мальски со мной разговаривает, это Милош. Но и он куда-то исчез.

Со звонком прихожу в аудиторию. Но кроме Шаманского в классе из парней нет никого.

Историк, окинув взглядом пустые столы, спрашивает:

— А где остальные? У нас сегодня сложная тема.

Может, Соня с подругами и знает, где они, но, конечно, молчит. Историк с возмущенным видом открывает было рот, но тут распахивается дверь, и в аудиторию вваливаются все четверо: Стас, Руслан, Милош и Влад, слегка потрепанный, но вроде целый. Здороваются и извиняются за опоздание как ни в чем не бывало.

Проходя к своему месту, Стас мне весело подмигивает. Влад же как будто старательно избегает даже смотреть в мою сторону. Но когда заканчивается урок, и историк, попрощавшись, выходит из аудитории, Влад поднимается из-за парты, бросает взгляд сначала на Стаса, который, скрестив на груди руки, смотрит на него выжидающе, потом поворачивается ко мне.

— Извини, — буркнув, снова глядит на Стаса. Мол, доволен?

Но тот явно глумится:

— Не-е, Владик, так не прокатит. Надо с душой, с чувством. Чтоб проняло даже меня.

Влад краснеет, тихо злится. Остальные наблюдают эту сцену, застыв, как изваяния.

— Женя, извини меня, пожалуйста, — мямлит Влад.

— И? — ухмыляется Стас.

— И? — переспрашивает Влад, глядя на него непонимающе. Потом, видимо, соображает, что тот от него хочет: — А-а… да… Я больше не буду говорить тебе гадости. Ну и вообще ничего такого не буду. Короче, извини, вот.

— Хорошо, — отвечаю я в легком замешательстве.

На самом деле, мне не особо по душе такие показательные выступления. Хотя я понимаю, почему Стас это устроил — чтобы всем сразу закрыть рты. И я ему, конечно, благодарна за этот порыв, только все равно как-то не по себе.

— Ну всё, что стоим? Расходимся, — говорит Стас.

Все потихоньку отмирают и покидают аудиторию. Я тоже беру свою сумку, но тут мне на предплечье ложится его рука.

— А вас я попрошу остаться, — улыбается он. Разворачивает к себе, придвигается вплотную. Почти целует, но я уворачиваюсь.

— Стас, спасибо тебе, конечно, но… мы же договорились. Дай мне, пожалуйста, разобраться сначала с собой, с Дэном…

— Да пожалуйста, разбирайся… — тянет он хрипловатым полушепотом, продолжая обнимать меня совсем не по-дружески. Сместив руки на поясницу, тесно прижимает к себе.

— Мы же договорились, что пока мы просто друзья, — напоминаю ему.

— Конечно, друзья… кто ж спорит… — соглашается он, а сам и не думает останавливаться.

— И ты со всеми друзьями такой… любвеобильный?

— А то! Спроси у Милоша, — отвечает Смолин, но тут же начинает смеяться и руки убирает. — Не, лучше не спрашивай.

Мы выходим с ним из кабинета и не спеша идем по коридору.

— Ты Влада побил?

— Да ну прямо, — беспечно отмахивается он. — Встряхнул разок, этого хватило. Влад иногда бывает очень понятливый. Но сначала — да, хотелось втащить ему как следует.

Стас вдруг приостанавливается и говорит очень серьезно:

— Тебя больше никто из наших не обидит.

Остальные уроки проходят спокойно. На переменах Стас все время рядом. Никто ничего мне и правда больше не говорит. И это не бойкот и не игнор. Они подчинились ему, но между нами все равно пропасть. Стас этого просто не желает замечать, а ведь сам раньше говорил, что они меня не примут никогда. Впрочем, мне без разницы.