Забирая Еву (СИ) - Роман Виолетта

Прошло два месяца. А я все никак не соберу себя воедино. Да и вряд ли достаточно такого количества времени. Я вообще не уверена, хватит ли его, чтобы когда-нибудь излечить меня.

В голове, хоть убей, не укладывается, как так смогло получиться, что буквально за один день я потеряла их обоих.

Егор мне снится практически каждую ночь. Приходит в мой дом и ложится рядом. Смотрит на меня так тоскливо, так проникновенно. Пытается что-то сказать, но губы его словно клеем смазаны. Не слушаются. Ни звука не слетает из его рта. И такой несчастный он, такой потерянный от этого. После этих снов я просыпаюсь в холодном поту. Бегу со всех ног в ванную, ополаскиваю себя ледяной водой. А потом еще долго пытаюсь прийти в себя.

ЕГО я больше не видела. Да и не искала встреч. До конца не была уверена, случись таковая, какой была бы моя реакция? Смогла бы я пройти мимо, сделав равнодушный вид? Не знаю. С ним всегда было непросто. Даже мысли о нем приносят нестерпимую боль.

Отказался, отвернулся, словно от ненужной вещи. Но некогда данное мне обещание выполнил. Спустя неделю после похорон, курьер принес мне конверт с ключами от машины, а выйдя на улицу, я обнаружила аккурат под своими окнами новенькую «Мазду 6» темно-вишневого цвета. И эта до безобразия шикарная машина будто кричала мне: «Смотри, Ева, он даже такие мелочи угадывает. Знает тебя наизусть, все твои предпочтения. Но ты в его жизни - ошибка, жалкое недоразумение».

Первым порывом было сесть в машину и, подъехав к Управлению, бросить этими ключами в его самодовольную физиономию. Но потом я немного успокоилась. Поразмыслила и решила не рубить сгоряча. В конце концов, машина мне действительно жизненно необходима. А так как мою он отобрал, пускай эта будет неравнозначным, но все же, обменом.

Все это время я была словно живой труп. С виду обычная девушка: хожу на работу, общаюсь с сотрудниками, улыбаюсь там, где это требуется, чтобы не вызывать ни у кого вопросов. Но стоит мне оказаться наедине с собой... Мой персональный ад отворяет ворота.

На работе все более или менее нормализовалось. Колесников немного успокоился и больше не измывался над нами. Начальника нам пока не поставили.

Немалую роль в моей реабилитации сыграли друзья. Нина, Жорик, Илья были неотступно рядом. И если парни брали на себя роль моих нянек в дневное время, Нина сменяла их после работы. Первые недели подруга и вовсе жила со мной. Не знаю, что со мной стало, если бы не она.

И вот, когда казалось, что самое тяжелое позади, что это то самое дно, от которого сейчас стоит оттолкнуться и выплыть на поверхность… словно насмешка судьбы, на меня обрушивается очередная серия ударов, после которых меня уже было не спасти.

Наверное, все началось задолго «до». Но в моей голове отправной точкой падения в бездну стал именно тот день.

***

Утро выдалось на удивление хорошим. Впервые за это время я проснулась без желания умереть. В душе необъяснимый подъем, хочется что-то делать. По дороге на работу я даже заехала в кондитерскую за завтраком. Решила, что пора бы и мне немножко позаботиться о друзьях.

Первым мне на глаза попался Жорик, устроивший утренний перекур на лестничной площадке перед дверью отдела.

— О, привет, Ева, ты чего так рано? – увидев меня, спрашивает он, а на губах улыбка нервная и глаза как-то странно бегают.

Жорик выглядит каким-то встревоженным.

— Не поверишь, проснулась и первой мыслью: хочу шоколадных кексов. Так что вот, взяла на всех, — поднимаю коробку, демонстрируя сладости.

Жорик тушит сигарету, а я, достав ключ, тянусь к двери.

— Ева, там такое дело, — хватает меня за руку, загораживая путь. — Мать Егора приехала…

— Зачем?

— Какие-то вещи Егора остались здесь. И это…она с тобой поговорить хочет…

— Со мной? – от понимания ситуации сердце начинает отдавать пулеметной очередью, а ноги наливаются свинцовой тяжестью.

— Она у Колеса в кабинете, — шепчет Жорик, в то время как мы переступаем порог отдела. — Ева, если что, я в приёмной, на стреме, так что кричи, — заглядывает мне в глаза.

— Спасибо Жор, — прохожу на негнущихся ногах и, постучав, открываю дверь кабинета Кирилла.

Две пары враждебно настроенных глаз устремляются на меня.

— Ева Сергеевна, присядьте, — ровным тоном обращается ко мне Колесников, не давая возможности просчитать ситуацию. В голове настоящий хаос. Зачем она пришла? Да еще явно с Кириллом заодно.

Не смотря на бурю эмоций внутри, присаживаюсь на стул с максимально равнодушным видом.

— Ирина Олеговна попросила устроить вам встречу. У нее очень важное дело, — хмурится он и задумчиво потирает подбородок, рассматривая какие-то бумаги, лежащие перед ним.

— Я слушаю, — перевожу взгляд на женщину.

Ирина Олеговна явно не испытывает радости от общения со мной. Но, стоит отметить ее выдержку, держится со мной вежливо.

— Дело в том, что мой сын перед смертью приобрел загородный дом в дачном поселке. Я так полагаю, вы должны быть в курсе.

— Да, я в курсе.

— Так вот, из-за этой покупки он влез в долги, — продолжает говорить тихим голосом. Прячет взгляд, устремляя его на сложенные на столе руки.

— Мы потратили на его лечение все, что было. И для того чтобы суметь вылезти из долговой ямы, нам необходимо продать этот дом.

— Я все понимаю, но ко мне какие вопросы? Я не была в этом доме очень давно, и не имею к нему никакого отношения, — начинаю терять терпение. Я понимаю, конечно, что эта женщина в глубоком горе, но ее слова похожи на бред сумасшедшего.

— А у нас другие сведения, — встревает Колесо, недобро ухмыляясь. — По документам из регистрационной службы, дом оформлен на вас, — поднимает на меня ехидный взгляд, тыча указательным пальцем в лежащий перед ним листок бумаги.

— Бред какой-то. Я ничего такого не подписывала. И на сделке не присутствовала, — перевожу растерянный взгляд с Кирилла на Ирину Олеговну.

— По всей видимости, сделка происходила без вашего участия, — ничуть не тушуется женщина. — Я знаю своего сына, он мог так сделать. Если вы не захотите продавать дом, я смогу понять. Просто по-человечески прошу вас выплатить хотя бы сумму долга.

— Конечно, я согласна, — не даю ей договорить. Она поднимает удивленный взгляд. — Продавайте его. Я подпишу все, что необходимо. Я на этот дом абсолютно не претендую.

— Извините, я могу идти?

— Да, спасибо вам, — кивает женщина.

***

При моем появлении в приемной, Жорик вскакивает с места, кидается навстречу. Нина, сидя в кресле для посетителей, вопросительно вскидывает бровь. Киваю в знак того, что все в порядке, и выхожу в коридор. Ребята следуют за мной в кабинет.

Усевшись за свое рабочее место, рассказываю им суть разговора.

— Странно, почему Кай не помог его матери? Уверена, у него хватило бы денег на покрытие долга, — произносит Нина, задумчиво потирая виски.

— Кай не помог бы, — вступает в дискуссию Жорик.

— Он, наверное, не знает всей ситуации. Исходя из специфики работы банков, кинулись они не сразу. Скорее всего, только сейчас, когда жесткие просрочки по платежам пошли. А Кай, по всей видимости, не общается с семьей Егора, — говорит он и как-то странно косится на Нину. Подруга в ответ одаривает Жорика хмурым взглядом.

— Ева, мы не говорили тебе, но Кай спустя неделю после похорон в Москву перевелся. Он там уже практически два месяца.

С губ слетает нервный смешок.

Называйте меня непроходимой идиоткой, дурой. Но только в этот момент до меня наконец-таки дошло, что этот мужчина никогда не вернется. Что на полном серьезе он отказался от меня. Вычеркнул из своей жизни, словно что-то проходящее, мимолетное, ненужное.

И такое отчаяние навалилось на меня. Что делать дальше? Как жить? Для чего?

Никогда не была кисейной барышней, не люблю утопать в жалости к себе. И, наверное, в тот момент только это не дало мне слететь с катушек. А еще дикая злость на него. За себя, за нас. За то, что, ни секунды не колеблясь, взял и задушил все на корню. Как всегда, не интересуясь, не считаясь не с чьим мнением.