Дениз Робинс - Больше чем любовь
Я прижалась к нему и сказала:
– Нет, нет, нет!
Тогда Ричард снова начал целовать меня, пока губы и щеки мои не запылали от его поцелуев. Потом он взял мои руки и поцеловал обе мои ладони.
– Я никогда не прощу себе, если чем-нибудь обижу тебя, – сказал он.
– Ты! Обидишь? Я знаю, что нет. И никто о нас не узнает.
– Никто и не должен узнать, но это-то как раз и огорчает меня. Я не хочу вечно прятаться и опасаться. Я хочу представить тебя всем, кого я знаю, и сказать: «Вот Роза-Линда, женщина, которую я люблю».
От этих слов я вся затрепетала и почувствовала, что слезы обжигают мне глаза.
– О Ричард, – прошептала я, – за что только ты так сильно полюбил меня, такую незаметную и бедную?!
– Когда любишь, невозможно объяснить почему, дорогая, – сказал он, ослепительно улыбнувшись. – Так это и происходит, как случилось с нами. Это чувство появилось неизвестно откуда. Наверное, дороги, по которым мы шли всю жизнь, имели одинаковое направление, вот мы и встретились.
– Да, – прошептала я, – вот мы и встретились. Он нежно отстранил меня и вынул две сигареты, одну дал мне, а другую закурил сам.
Я совсем потеряла голову от счастья, потому что он сказал, что больше не оставит меня. Эти слова наполнили меня ликованием, и я с трудом сдерживала радость.
– Хочешь, я приготовлю тебе чаю?
– Мы вместе его приготовим, – сказал он.
И вот мы в моей маленькой кухне – ждем, когда закипит чайник. Он то обнимает меня за плечи, то тихонько целует, а я думаю: «Ну вот, все так, как будто мы давно женаты, как будто он живет здесь и только что вернулся с работы…»
Я рассказала ему о наследстве старого доброго Дикса и о последних днях жизни на Уимпл-стрит.
Какое это было счастливое чаепитие! Мы все время шутили, и Ричард поведал о своей последней поездке в Испанию. Но он ни словом не обмолвился о Биаррице и о неделе, проведенной там с Марион и ее друзьями. А мне и не хотелось об этом знать. Я была уверена, что ему было там не по душе. И еще я была убеждена, что на званых вечерах в Рейксли, которые устраивала Марион, он не шутил, и не смеялся, и не разговаривал с Марион, как со мной.
Я не чувствовала никаких угрызений совести. Да и с какой стати? Ведь я же не собиралась отнимать у нее то, чем она дорожила и гордилась!
Мы стояли у окна и смотрели вниз, на площадь, когда Ричард проговорил:
– Моя дорогая, я должен быть честен с тобой. Мы не сможем видеться каждый день и не всегда каждую неделю. Я много бываю за границей, езжу по делам, постоянно должен бывать на Континенте, да и здесь у меня очень много работы. И мне тяжело сознавать, что я не смогу взять тебя с собой, поскольку я слишком известен; о том, что я женат, знают все, и моя связь может повредить репутации фирмы. Ведь ты понимаешь все это, дорогая?
– Да, – прошептала я, закрыв глаза.
– Ты ведь знаешь, что я хотел бы совсем другого. Я хотел бы, чтобы ты всегда была со мной, была бы моей женой.
– И еще… когда Берта дома, во время каникул, мы не сможем видеться. Я не могу рисковать… ради нее, ради ее безоблачного детства…
– Да. – Казалось, это слово мешало мне дышать. Вдруг меня охватило странное чувство страха. Как будто его порядочность, желание быть правдивым неожиданно выключали меня из его жизни. А ведь так и будет всегда, особенно в тех случаях, о которых он упомянул.
Он посмотрел на меня так, будто прочитал мои мысли.
– Любовь моя, а не лучше ли тебе отступить? Отпусти меня, и я уйду и не вернусь никогда. Я так боюсь, что тебе будет хуже, чем теперь! У тебя и так была тяжелая жизнь… Роза-Линда… Я не хочу, чтобы любовь ко мне ложилась на твои плечи невыносимой тяжестью.
Я повернулась спиной к окну, обняла его и прижалась к его груди.
– Этого не случится. Если ты уйдешь, моя жизнь будет абсолютно бесцветна и пуста. Ричард, приходи ко мне, когда можешь. Я не буду жаловаться на судьбу… Клянусь, я никогда не буду тебе обузой!
Я почувствовала, что он целует мою голову. Потом он тихо сказал:
– Какая ты милая. Но все это слишком несправедливо. Я выигрываю все, а ты?..
– Нет, нет, не говори так, – прервала я его. – Мне будет так же хорошо, как и тебе. Каждый час, проведенный с тобой, будет заполнен счастьем. И у меня есть эта маленькая квартирка, куда ты сможешь приходить беспрепятственно! Ведь она моя!
Он еще раз оглядел комнату и сказал:
– Да, здесь по-настоящему чудесно. Для меня она, будет настоящим родным домом с тех пор, как умерла моя мать.
Меня порадовали его слова, но, вспомнив о его роскошном доме, я с сомнением произнесла:
– Ричард, но ведь у меня так скромно, квартира дешевая, а у тебя Рейксли-холл, и ты привык к роскоши…
– Но там нет Розы-Линды, – докончил он, крепко прижав меня к себе. – Знаешь ли ты, моя дорогая, что само твое присутствие, любовь и дружба, которыми ты одариваешь меня, делают эту скромную дешевую квартирку настоящим раем!
Мы сидели рядом в полной тишине. А потом он шепотом сказал мне на ухо:
– Дорогая, я должен идти. Я должен быть в Рейксли. Там сегодня званый обед… соберутся родственники моей жены, Веллинги. И мне очень не хотелось бы оставлять тебя сейчас одну, в такой важный момент нашей жизни.
Я попыталась улыбнуться. Мне тоже было тяжело, но я решила сдержать данное слово и не мешать ему. Я сказала себе, что из-за меня он никогда не должен испытывать неприятностей, я не должна его связывать, никогда!
– Ничего страшного, ведь скоро ты снова придешь? – произнесла я.
– Как только смогу вырваться, – ответил он. – Может быть, завтра. Я хочу, чтобы ты была со мной, но не на час или на два, а гораздо больше, Роза-Линда.
Я кивнула. Вся душа моя пылала от счастья. Он добавил:
– Я хочу свозить тебя во Фрайлинг. Я хочу, чтобы мы побывали там вместе. Никого из тех, кто меня знает, кроме Иры Варенской и ее друзей, там не будет. Фрайлинг – самое прекрасное место на земле! Ведь я рассказывал тебе о нем?
– Да, Ричард.
– Я хочу, чтобы он стал местом нашей любви. Я позвоню Ире и поговорю с ней. Она всегда хотела, чтобы я нашел свое счастье, и предсказала, что это обязательно случится. Она будет единственным человеком на земле, который узнает о нас с тобой.
Спрятав лицо на его груди, я тихо спросила:
– Значит, тебе не нравится эта квартира?
– Конечно же, нравится, но когда ты приедешь туда, ты поймешь, почему я так говорю. Там так красиво… это просто райский уголок. Когда я бывал во Фрайлинге, то часто мечтал, чтобы со мной была любимая женщина. Ты поедешь со мной во Фрайлинг на субботу и воскресенье, если я успею договориться об этом, а, Роза-Линда?
Я была настолько счастлива, чувства так переполняли меня, что я заговорила совершенно бессвязно:
