Наталия Рощина - Игра теней
– Он получил работу в Мельбурне. Снял квартиру. Я на днях перееду к нему. На развод пока подавать не будем. Я боюсь, что это может помешать.
– Кому?
– Тебе.
– Хорошо, делай как знаешь, а я поживу здесь немного, а потом сниму что-то площадью поменьше, – ответил Олег, еще не до конца осознавая, что это происходит с ними.
– Мне очень жаль, – тихо произнесла Сима, пытаясь вложить в эту короткую фразу искреннее сожаление.
– Мне тоже.
– Мы останемся друзьями, – сказала Сима, но, увидев улыбку, мелькнувшую на лице Пырьева, растерялась. – Что ты улыбаешься?
– Попытался представить себя в роли вашего друга.
– Я хочу сказать, что у нас могут быть нормальные отношения и нам не стоит вычеркивать друг друга из жизни. Я не хочу забывать годы, которые мы провели вместе.
– Если это поможет тебе в жизни, пожалуйста, – поднимаясь из-за стола, произнес Олег.
Сима проводила его долгим взглядом, не зная, что еще сказать. Она не ожидала, что все будет так просто. Только почему-то на сердце было больно. Она поняла, что Пырьев достоин лучшей участи. Она предала его любовь, их планы. Одно утешало – Олег не пропадет. За то время, что они провели за границей, она убедилась в этом не один раз. И его успехи на работе, в общении были тому подтверждением. Сима искала причины для оправдания своего поступка. Он уже казался ей совершенно безрассудным, с непредсказуемыми последствиями. Как она могла? Почему она позволила себе поверить словам Рода?
Она позвонила ему через три дня после возвращения с конференции. Трубку сняли сразу, как будто ожидали звонка. В первое мгновение, услышав голос Рода, Сима растерялась, покраснела и чуть было не нажала кнопку отключения.
– Сима, это ты! Я знаю, это ты! Я слышу твое дыхание, я не могу ошибаться! – уверенно произнес Род. – Говори, ради бога, говори! Сима!
– Здравствуй, – тихо ответила Сима на эту полную энергии и страсти тираду.
– Три дня показались мне тремя годами. Я никогда не думал, что ждать – это так невыносимо.
– Невыносимая Сима.
– Что? Я не понял.
– Это я упражняюсь, вспоминая родной язык, – усмехнулась Сима.
– Когда мы увидимся? – без предисловий спросил Род. – Ты ведь хочешь встретиться?
– Да.
– Я приеду в субботу…
– Хорошо, приезжай.
Симе казалось, что с того дня прошло так много времени. Не месяц, а годы. Только за последнюю неделю она два раза встречалась с Родом, который переехал в Мельбурн, снял квартиру и ждал ее прихода. Она умудрялась пропадать из дома на какое-то время не только в выходной, и как ей казалось, совершенно не вызывая подозрений у Олега. Любовь делает нас слепыми, и Олег, конечно, догадывался: с Симой что-то происходит. Он уже был уверен, что именно, но боялся ставить точку, говорить об этом. Все же этот разговор состоялся.
Теперь обоим было тяжело оставаться дома. Олег переоделся и заглянул на кухню, где Сима сидела в той же позе, на том же месте.
– У меня сегодня несколько встреч, – по привычке отчитался он, но, спохватившись, добавил: – Надеюсь, мне можно уже не спешить домой к обеду?
– Я приготовлю, – ответила Сима.
– Конечно, конечно, ты можешь это сделать, но, заметь, лично для меня ничего делать не нужно.
Когда Сима осталась одна, ей вдруг стало невыносимо от окружившей ее тишины. Обычно Олег по утрам слушал музыку: они купили музыкальный центр, о котором он давно мечтал в ***торске и теперь при любой возможности наслаждался совершенно новым качеством звучания любимых исполнителей. В воскресенье он устраивал Симе культурно-просветительную программу по утру: Барбара Стрейзанд, Сара Брайтмен, оркестр Поля Мориа или концерт Клаудермана. При этом Олег обязательно рассказывал что-то интересное о них, и Симу всегда удивляло, откуда он все это знает? Она пила приготовленный им кофе, хрустела поджаренными тостами и вместе с ними поглощала интересную информацию. Ей нравилось стремление Олега расширять область ее познаний в мягкой, ненавязчивой форме. Почему-то вспомнилось желание Саши Ивановского подтягивать ее до своего недосягаемо-высокого уровня. И делал он это не всегда дипломатично, порой унижая, причем совершенно осознанно. Он считал, что через отрицательные эмоции возможен кратчайший и самый эффективный путь к знаниям. Симу передернуло – она на минуту окунулась в то состояние угнетения, в которое вгоняла ее методика Ивановского. Интересно, почему она снова сравнивает? Она только и делает последнее время, что сравнивает: Сашу с Олегом, Олега с Родом – ералаш получается. Сима разозлилась на себя за то, что в создавшейся ситуации принялась перечислять достоинства Пырьева.
Она вдруг подумала, что оценивает свой небогатый любовный опыт по принципу – что он дает мне? Что было лучше для меня? Партнер как таковой со временем становился безликим воспоминанием. В голове оставались лишь ощущения, связанные с собой-любимой. Сима отчетливо поняла в этот момент, что ее решительность в отношениях с Родом тоже объясняется желанием создать для себя максимум удобств, пребывая на пока не ставшем близким и родным континенте. Этот высокий кареглазый мужчина, выходец из семьи, не одно поколение которой считало Австралию своей родиной, мог стать для Симы самой надежной опорой. Ей сейчас нужно ощущать себя уверенной, спокойно занимаясь тем, что она умеет: учиться, думать, работать, совершенствоваться.
Муки совести неожиданно сжали сердце Симы в жестокие тиски. Как легко она отказывалась от всего, что в определенный момент становилось для нее ненужным, разрушающим покой, не дающим продвижения вперед. А может, дело в уязвленном самолюбии? Пырьев смог лучше приспособиться, его успехи будут опережать результаты Симы, ей будет трудно с этим смириться. А с Родом все с самого начала ставится на иные рельсы. Ему нужна жена, хозяйка, мать его детей, а если при этом она хочет заниматься наукой – плюс ей. Он не станет возражать и даже поможет ей, и самое неожиданное, что Симу такое положение вещей устраивало. В свою последнюю встречу с Родом они долго говорили на самые разные темы. Род подводил ее к тому, что они должны попробовать создать семью. Сима увидела в этом желание жить в гражданском браке, столь распространенном в наши дни. Разочарование мгновенно отразилось на ее лице, но Род только добродушно рассмеялся:
– Все будет по правилам. Ты ведь возьмешь мою фамилию?
Она не возражала. Еще одна смена фамилии. По правде говоря, своя ей тоже всегда нравилась – Бреславская. Даша говорила, что в ней есть что-то сразу вызывающее уважение. Сима прикурила сигарету. Кстати, Род вскользь заметил, что не любит, когда от женщины пахнет табаком. Она была готова к тому, чтобы отказаться от еще не засосавшей ее привычки. Единственное, о чем она себя спрашивала – не обернется ли это нормальное пожелание полным диктатом в будущем. Род не производил впечатления мягкотелого человека. И все-таки Сима затушила сигарету, без сожаления глядя на тоненькую ниточку дыма, поднявшуюся от пепельницы. Она была готова к самым значительным переменам. И на их фоне даже наступающий через два дня день рождения не казался ей таким уж важным событием, как обычно. Хотя он и будет отличаться от всех предыдущих.
